Унция надежды - Джексон Софи

– Грейс, – оторопело произнес Макс.

Черт побери! Все это очень напоминало их первое столкновение. Но если тогда Грейс была комком нервов, сейчас она выглядела усталой и несчастной. Она смотрела на Макса. В ее глазах застыло ожидание, однако Максу нечего было ей сказать. Он вообще не находил ни слова. Ситуация в маленьком холле с каждой секундой становилась все более дурацкой. Выручил Картер. Он улыбнулся Грейс и протянул ей руку.

– Как говорят, разрешите представиться. Я Картер, – сказал он, плечом отпихивая Макса.

Они пожали друг другу руки. Грейс искренне улыбнулась Картеру:

– Много слышала о вас, лучший друг Макса.

– Наверное, сплошные небылицы, – усмехнулся Картер. – Хотя иногда бывает и правда.

Грейс рассмеялась. Макс топтался на месте. Картер смотрел на них, безошибочно улавливая напряженность. Макс не смел поднять глаза на Грейс, и не потому, что не хотел. Грейс выглядела потрясающе. Просто ему было стыдно. К стыду примешивалось другое чувство: незнакомое и тяжелое. Макс стоял, вперившись в пол, сквозь который ему отчаянно хотелось провалиться.

– А мы вот собрались на поздний ланч, – сказал Картер. – Составите нам компанию?

Макс наградил его взглядом, способным убить на месте. К счастью, Картер был крепким орешком.

– К сожалению, Грейс занята, – выпалил Макс, не дав ей и рта раскрыть. – У нее куча дел. Помнишь, ты мне говорила?

Макса резануло чувство вины. Его вранье напоминало пощечину. В глазах Грейс мелькнула боль, как от удара. Но она включилась в эту паршивую игру.

– Да. Увы, не у всех бывает воскресенье. – Она улыбнулась Картеру. – Желаю вам приятно провести время. – Макса она наградила другим взглядом, исключающим споры. – А с тобой я потом поговорю, – на прощание сказала Грейс.

Макс растерянно кивнул. Хлопнула дверь, и только тогда он вспомнил о необходимости дышать.

Картер присвистнул:

– Слушай, чувак, как все это называется?

Макс тер виски.

– Да… ничего особенного. Это совсем не то, о чем ты подумал. И не то, что кажется.

– Значит, ничего особенного? – усмехнулся Картер. – Судя по твоей физиономии, это как раз то, что кажется.

Картер оглянулся на закрытую дверь, будто по другую сторону стояла Грейс, а он умел видеть сквозь стены и двери.

– Почему ты мне ничего о ней не рассказывал?

Ну чем не вопрос на миллион долларов? Макс поднял плечи чуть ли не до ушей, открыл рот и так ничего и не сказал.

– Сначала крепкий кофе, – буркнул Макс, открывая входную дверь. – Там я тебе все выложу.

В кафе было почти пусто. Макс уселся на свое любимое место и поведал другу о событиях последних четырех месяцев. О том, как они с Грейс познакомились, о ее прошлом, о соглашении, заключенном между ними. Постепенно Макс добрался до празднования Дня независимости, секса в подвале бара и вчерашней ночи. Картер сидел, потягивая остывший эспрессо. Он не задавал вопросов. На его лице не было и тени осуждения. Макс был готов обнять друга за терпение и понимание. Он вдруг осознал, что нуждался в этой исповеди.

Макс ерзал на стуле, ожидая услышать от Картера какой-нибудь здравый совет. Но лучший друг почему-то лишь вздыхал и водил указательным пальцем по ободу чашки. Если Картер обдумывал свои слова, процесс слишком затянулся. Макс не выдержал.

– Слушай, ты же не на совете директоров, – посетовал он. – Говори так, как есть.

Картер наморщил лоб:

– Сомневаюсь, что тебе захочется услышать мои мысли.

Макс уперся подбородком в ладони:

– Еще как захочется. Понимаешь… я… ну, словом, в полном тупике.

Картер принял ту же позу:

– Первый вопрос: зачем? Зачем было начинать?

Этот же вопрос Макс задавал себе и сам. Единственным ответом, приходящим ему на ум, был другой вопрос: а почему бы и нет? Картера подобное объяснение не устроило.

– Шаткий довод.

Макс кивнул. Да, шаткий, но другого у него не было.

– Тогда задам тебе еще один вопрос. Тебя с Грейс связывает только секс? – Макс приготовился ответить, но Картер махнул рукой и продолжил: – Надеюсь, ты улавливаешь ход моих мыслей. Грейс – милая девушка. Красивая. Она поверила тебе, открылась перед тобой. Может, ваши отношения – нечто большее, чем секс? Не потому ли ты так бесишься?

Макс задумался над словами друга, а потом признался:

– Она мне нравится, это да. А насчет чего-то большего… нет.

Глаза Картера превратились в узкие щелочки.

– А ты хочешь, чтобы ваши отношения стали чем-то бо́льшим?

Макс уронил руки на стол и замотал головой:

– Нет, старик. И ты знаешь почему.

– Лиззи. – Сказано было таким тоном, словно сама мысль о ней оскорбляла Картера. – Женщина, которая…

– Картер, не надо! Не стоит ворошить прошлое.

– Стоит! – резко возразил Картер. – Потому что оно отравляет тебе настоящее. Жаль, ты этого не понимаешь. – Картер устало провел рукою по лбу. – Макс, ты достоин полноценной жизни. Ты не придаток к памяти о взбалмошной особе, которая однажды появилась в твоей жизни, перевернула ее вверх дном, а потом бросила тебя, исчезнув с концами. Она знала, чем это закончится, и все равно оставила тебя медленно умирать.

Макс хмуро слушал, откинувшись на спинку стула. Картер и прежде не скрывал своей ненависти к Лиззи. Но ведь прошло столько лет. Пора бы успокоиться. Однако Картер говорил так, будто все случилось месяц назад.

– Чего ты так взбеленился? – поинтересовался Макс.

Картер шумно дышал, кусал нижнюю губу, сердито глядел на пустую кофейную чашку. Почему его так разобрало?

– Мне до сих пор ненавистно ее трусливое бегство, – сознался Картер.

– Знаю, – пожал плечами Макс. – Мне тоже.

– А если бы тебе вдруг довелось увидеться с Лиззи, что бы ты ей сказал?

Макс миллион раз думал об этом, но так ничего и не решил.

– Не знаю, – пожал он плечами.

– У тебя еще не пропало желание видеть ее?

Весь разговор Картер явно затеял не просто так. Макс внутренне напрягся. Он вглядывался в лицо друга, пытаясь по глазам прочитать скрываемое Картером.

– А зачем? – наконец спросил Макс. – По-моему, она сожгла все мосты. Разве не так?

Картер молчал. Его синие глаза были непроницаемы.

– Картер! – Макс почти перегнулся через стол. – Ты что-то знаешь? Говори!

Помешкав еще немного, Картер облизал сухие губы. Глядя не на Макса, а в окно, он полез во внутренний карман мотоциклетной куртки и достал измятый белый конверт. Вздохнув, Картер бросил конверт на стол, подтолкнул к Максу:

– Это и заставило меня мчаться сюда. Пришло два дня назад.

Макс смотрел на конверт. Имя, фамилия и адрес были выведены округлым почерком, который он узнал бы и в темноте. Лиззи! Его сердце на мгновение остановилось. Понимание наступило несколькими секундами позже. Максу показалось, что на него вылили ведро ледяной воды. Он откинулся на спинку стула, резко выдохнул и поднял руки. Казалось, ему страшно даже притрагиваться к конверту.

– Я решил передать тебе лично, а не пересылать, как счета и прочие бумаги.

Макс нервно сглотнул. Он не знал, как поступить с письмом: прочесть или швырнуть в мусорное ведро. В голове звенело.

– Т-ты читал? – спросил он, заметив, что клапан конверта надорван.

– Ты меня просил вскрывать всю твою почту. Я и понятия не имел, от кого оно, пока не прочел первые строчки. Потом в нижнем углу конверта увидел ее имя.

Картер теребил короткие волосы. Роль курьера давалась ему тяжело.

Они сидели молча и смотрели на проклятое письмо так, словно оно было бомбой, готовой взорваться. Макс принялся грызть ноготь большого пальца. Такого с ним не случалось со времен реабилитационного центра.

– Почему?.. Зачем?.. – бормотал он, в полной растерянности глядя на Картера. – Что мне делать?

Картер сочувственно смотрел на него:

– Это тебе решать, братишка. Собираешься прочесть?

Интуиция, сдавливающая Максу грудь, предлагала избавиться от письма. Но было еще и любопытство, от которого он не мог отмахнуться. Макс знал: он все равно преодолеет страх и прочтет это чертово письмо.