Никола Марш - Сапфир для моей невесты
Она сомневалась не только в себе, но и в Патрике. Внутри маленький червячок сомнения подавал голос – как мог богатенький и никчемный плейбой вдруг оказаться деловым и может ли он добиться успеха.
Она помнила, что он получил свою должность не трудом, ему ее преподнесли на серебряной тарелочке родители. Но она не могла задать ему вопросы напрямую, своими сомнениями задеть его гордость. Он разозлится, и их совместное творчество может закончиться, не успев начаться. И все-таки некоторые детали требовали пояснения, и немедленно. Она осторожно начала:
– Конечно, это может вызвать сенсацию в мире моды, и наши компании станут популярными, но не является ли идея слишком претенциозной?
Он поднял голову от блокнота и взглянул на нее так, как будто она задала нелепый вопрос.
– Главное, что я понял в этом бизнесе, – здесь нужна широта взглядов и новые идеи.
Он знает. Наверное, не она первая, многие сомневались в его способностях. Его глаза сузились, разочарованно опустились углы рта.
– Если ты сомневалась в моих способностях, зачем ты пришла сюда?
Да, он взбешен. Никогда она не слышала такого голоса у Патрика – бесцветного, ровного, в котором звенели кусочки льда.
– Я не спрашиваю…
– Нет, ты спросила.
Он швырнул ручку и, запустив руку в волосы, взъерошил их.
– Не всегда надо верить прессе и слухам. И, кроме того, ты меня знаешь – я люблю риск. И если ты действительно имеешь деловой нюх и так умна, как представляется, то последуешь за мной.
Она не знала, хватит ли ей ума, чтобы сохранить с Патриком лишь деловые отношения, но опыт и инстинкт бизнес-леди подсказывали ей, что его идея может стать для них шансом всей жизни.
– Я теперь другая. И тоже люблю рисковать. – Она протянула руку. – Давай воплотим наши усилия и способности в жизнь.
Пока Сапфир обсуждала по телефону с Руби идею, он задумчиво изучал ее лицо. Что она имела в виду, сказав, что стала другой?
Он не мог пока понять, что скрывается под внешней прелестной оболочкой и откуда это выражение тревоги на грани отчаяния, мелькавшее иногда в ее больших голубых глазах. Разумеется, она не скажет. Она, кажется, собирается держать его на расстоянии, как делала раньше. И по-прежнему считает его лентяем, богатеньким бездельником и ловеласом. В школе он притворялся, что это его не трогает, и нарочно дразнил ее в отместку паинькой и недотрогой, послушной маменькиной дочкой.
Но сейчас ее отношение больно задевает его самолюбие. Он уже испытал, что такое неверие в его способности. И в Сапфир он увидел отголосок этого отношения.
Вдруг оказалось, что ее мнение значило для него больше всех остальных… Надо отставить эти мысли и не обращать внимания, если решил работать с ней. Но как быть с его вспыхнувшим желанием сорвать с нее одежду и заняться сексом? Секс без лишних осложнений. Просто голый секс, ему даже показалось, что она тоже хочет этого.
Он уважал ее одержимость работой, встречал и раньше такой тип женщин – у них не было времени на сложные отношения, они были независимы и умели контролировать свои эмоции. Не каждая хочет надеть на палец обручальное кольцо и завести кучу детишек, есть такие, как Сапфир, и они выбирают карьеру вместо уюта и семейных радостей.
Секс без сложностей. Но спать с Сапфир будет не умно. Тут и могут возникнуть осложнения.
Она изменилась. Та Сапфир, которую он знал, не занималась йогой и не носила роскошных туалетов. Если не была в школьной форме, то надевала брюки и рубашки, застегнутые на все пуговицы.
Ей было все равно, что другие дети о ней думают, и в то время, как школа для привилегированных бурлила и веселилась вечеринками и флиртом, она оставалась хотя и на дружеской ноге со всеми, но в отдалении.
Он завидовал ее умению быть самой собой, твердо следовать цели. Тому, что она рано начала трудиться, помогая матери. В то время как он не стремился к труду и случайно стал работать в компании.
Несмотря на поражения и неудачи, он не жалел о проведенных годах в родительской компании Фоурдов.
Теперь он знал, что унаследовал с генами творческую жилку родителей, и был благодарен судьбе, что представился шанс доказать это.
Он изменил отношение к родителям со временем, понимал их одержимость работой. Его прежнее возмущение и обида на их невнимание исчезли.
Он помнил, как страдал из-за того, что они отсутствовали на школьных презентациях, на его первой игре в футбол. Он обедал всегда один, это было и оставалось нормой.
Но, работая вместе с ними в Париже, он понял, что это не пренебрежение лично к нему, как он считал в детстве, просто все их время съедала компания.
Были ли они эгоистичны и заняты только собой? Да. Но пренебрегали ли им из-за равнодушия? Нет. Он обязан попытаться доказать им, что тоже может работать, как они. И теперь, с помощью Сапфир, у него будет такая возможность.
– Все в порядке, – она положила телефон обратно в сумочку, – я все объяснила Руби, и она сразу включилась в работу, уже сидит в Интернете и, пока мы разговаривали, отыскивала голливудских красавиц прошлых лет. Она сделает тебе подборку, и ты посмотришь завтра.
– Ого, она, кажется, не из тех, кто теряет время зря.
Сапфир подошла снова к его столу, и, пока она шла, он восхищался тем, как великолепно она выглядит в своем дизайнерском темно-красном платье, на высоких каблуках. Желание нахлынуло на него с новой силой. Он стиснул зубы и, пытаясь отогнать грешные мысли, отвернулся, глядя в окно. Может, просто переспать с ней сразу и на этом закончить?
– Потрясающий вид.
Он хмыкнул в ответ и удивился, когда она положила руку на его плечо. Вот это уже лишнее, он и так на грани.
– Ты чем-то озабочен? Что-то не так?
– Ты действительно хочешь знать?
– Не спрашивала бы, если бы не хотела.
Он вздохнул, глядя на лежавший внизу город – сквер Федерации, кафедральный собор Св. Патрика, он помнил их еще по школьным экскурсиям. И эта женщина, тогда девочка, была рядом.
Может быть, сказать ей правду и разом с этим покончить. «Эй, Саф, я не могу ни о чем думать, мне не терпится тебя раздеть и заняться с тобой сексом. Все мои мысли только об этом, я хочу тебя прямо сейчас…»
– Ты потерял дар речи? Вот уж не похоже на тебя.
Она убрала руку.
Он думал о том, что должен сконцентрировать внимание на поставленной задаче, пора выключить проклятое либидо.
– Для меня очень важно то, что мы задумали.
– Для меня тоже. – Ее тон стал деловым. – Ты проведешь встречу с дизайнерами, я пока запущу пиар-машину, позже мы все обсудим. Как тебе план?
– Звучит неплохо.
Он любил планировать.
– И надо не забыть поужинать.
В самом деле, хотелось сказать: «Нам надо немедленно заняться друг другом».
Она сдвинула брови:
– Ты имеешь в виду деловой ужин?
Он предпочел бы интим и свечи. Видеть ее при свечах обнаженной…
– Мы будем работать допоздна, поэтому надо перекусить.
– Согласна. Встретимся в пять?
Он оглядел стерильно безукоризненный офис и предложил:
– Может быть, у вас? Ты покажешь мне наработки Руби.
– Конечно, это вполне приемлемо.
Он снова с трудом отогнал видение.
– Тогда вперед, начинаем работу. – Он поморщился от своего фальшивого тона и не удивился, когда она искоса взглянула на него.
Но Сапфир никогда ни на чем не настаивала и не спрашивала. Собрала портфолио, повесила сумку на плечо и пошла к двери, но обернулась:
– Хочешь услышать кое-что безумное?
Неужели есть что-то безумнее его желания обладать ею?
– Хочу.
– Я с нетерпением жду нашей встречи.
И вышла. Он вскочил, как будто хотел догнать и вернуть ее. Значит… Неужели он не одинок в своем желании? Кто сказал, что нельзя совместить бизнес и удовольствие?
Глава 4
Руби и Опал сидели и ждали Сапфир. Они закрыли демонстрационный зал и расположились в небольшой гостиной, рядом со студией Руби.
Студия появилась за время отсутствия Сафи и напоминала ей о том, как она едва не угробила и себя, и компанию.
Она должна была быть с Руби, вытаскивая компанию из кризиса, а не валяться в постели с депрессией и полным физическим изнеможением.
Она не поделилась с сестрой обязанностями по руководству компанией, не позволила Руби взять на себя часть бизнеса, все хотела успеть сама, пока не загнала и себя, и компанию в тупик.
Неделями, прежде чем признать поражение, на грани физического самоуничтожения, она поглощала галлонами кофе и энергетические напитки, жидкие витамины, подхлестывая измученный организм, снимая искусственным путем усталость и работая буквально на износ.
Это продолжалось долго, и организм не выдержал. Она еще пыталась выжимать из него соки, проводя последнюю, перед коллапсом, неделю в бесконечных совещаниях с финансистами и поставщиками, работая ночи напролет. После очередной бессонной ночи, собиралась подкрепиться вторым энергетическим напитком за утро, как вдруг потеряла сознание, упала и ударилась при падении головой об угол стола.
