С любовью, Рози - Ахерн Сесилия
ОдинокаяЛеди: Чист. Я проверила.
ПолевойЦветок: Да ну? Вообще-то я пошутила. Что ж, по крайней мере, когда отлучишься в туалет, можно быть спокойной, что телевизор не свистнут.
ОдинокаяЛеди: Да, и это роскошь, которой большинство женщин не ценит.
В чат входит Уверенная.
ПолевойЦветок: Подведем итог. Похоже, он то, что надо. Не вижу причин отказываться от свидания. Удачи!
Уверенная: ОдинокаяЛеди, ты что, идешь на свидание?!
ОдинокаяЛеди: По твоему тону можно подумать, я подхватила заразу.
ПолевойЦветок: А что, вполне может этим и обернуться.
Уверенная: Да что ты, я просто удивлена! В добрый путь! Поздравляю!
ОдинокаяЛеди: Спасибо! Послушай! Да ты сменила имя!
Уверенная: Конечно. Мой брак аннулирован. Помнишь, я всегда говорила, у Церкви есть здравый смысл. В Риме согласились с тем, что Леонард – полное дерьмо.
ПолевойЦветок: Уверенная! Слушай, да ты правда переменилась! Не уверена, что Церковь высказалась именно в этих выражениях, но для начала неплохо!
Лютик: Поздравляю, Уверенная.
Уверенная: Спасибо, девочки! А как дела у тебя, Лютик? Давненько ты не делилась. Что нового?
Лютик: Уезжала в Коннемару на несколько недель. Надо было хорошенько все обдумать.
ПолевойЦветок: У тебя все в порядке?
Лютик. Нет, не совсем.
Уверенная: Хочешь нам рассказать? Вдруг мы поможем.
Лютик: Ну, начать с того, что умерла моя мама. Потом я осталась без работы. И наконец, боюсь даже сказать, что «произошло кое-что еще», потому что если так сказать, оно как бы обретает законную силу, и тут уж недалеко до депрессии. Дело в том, что если это правда, то последние десять лет моей жизни практически выброшены на помойку.
ОдинокаяЛеди: Ну а кто же мы здесь, если не эксперты в выброшенных на помойку годах! Ты ведь знаешь, что мы – могила. За пределы этого чата ничего не выйдет. Поделись. Может, и правда прольем свет кое на что…
Лютик: Ну, хорошо. Значит, так. Я нашла письмо, которое было написано мне сразу после моего тридцатилетия. Письмо, которое должно было попасть мне в руки, но не попало. От Алекса.
ОдинокаяЛеди: О! И что в нем говорилось, в этом письме?
Лютик: В том-то все и дело. Он писал, что любит меня.
ПолевойЦветок: Что?!!!
Уверенная: Вот это да!
ОдинокаяЛеди: Ну и ну. И где ты нашла это письмо?
Лютик: Мне вернул его Этоткакеготам. Сказал, «больше не хочет быть причиной моего одиночества».
ОдинокаяЛеди: Он что, хранил его все эти годы?
Лютик: Именно. И зачем он его хранил – выше моего разумения. Никак не могу понять. Хотя, как оказалось, я никогда его толком не понимала. А сейчас и вообще плохо соображаю. Такая каша у меня в голове.
ПолевойЦветок: А с Алексом ты поговорила?
Лютик: Да как же я могу? Зная то, что я знаю, как я могу о нем даже думать?
ПолевойЦветок: По-моему, очень легко. Он только что признался, что любит тебя!
Лютик: Нет, ПолевойЦветок, он признался в этом больше десяти лет назад. До того, как женился. До того, как родился Тео. Я вообще не могу заставить себя открыть с ним рот. Он пишет и звонит все время, но мне невыносимо тошно от мысли, что столько упущено, и я не в силах ему ответить…
ОдинокаяЛеди: Но ты должна сказать ему, что теперь знаешь!
Лютик: Да, я было собралась. Вся трясясь от ужаса и возбуждения. Решилась позвонить ему и сказать так, между делом сначала, чтобы проверить реакцию, посмотреть, как он отреагирует, а уж потом двигаться дальше… Но как раз в это утро от него пришла рождественская открытка. С фотографией. Все семейство: он, его жена, два сына, все в ярких норвежских свитерах. Тео без двух передних зубов, Джош ослепительно улыбается, в точности как папаша, Бетани за руку с Алексом. И я не смогла. Да и что уж сейчас говорить? Он женат. Он счастлив. Он преодолел свое чувство, и, даже если нет, не могу же я ждать, что он спрыгнет ко мне с этой рождественской фотографии. Вероятность, что мы с Алексом будем вместе, износилась, поблекла, как поблекли наши фотки в медальоне у Кэти.
Уверенная: Поверь мне, Лютик, ты правильно делаешь, что не разрушаешь семью.
ПолевойЦветок: Но она любит его! И он любит ее! И в наши дни все фотографии можно отфотошопить!
Уверенная: Сколько тебе сейчас, Лютик, сорок два?
Лютик: Да.
Уверенная: Все правильно. Он написал это письмо двенадцать лет назад, до того, как женился. Это нелепо, воскрешать все сейчас. Так можно разбить два маленьких сердечка.
ПолевойЦветок: Ой, да не слушай ты ее, Лютик! Садись в самолет и лети к нему, скажи наконец человеку, что ты его любишь.
Лютик: А что, если он больше ничего ко мне не чувствует? Все эти годы он держался совершенно нейтрально.
Уверенная: Потому что он женат. И он порядочный человек, Лютик. Он играет по правилам.
ПолевойЦветок: Да ладно! Правила для того, чтобы их нарушать!
Уверенная: Только тогда, когда от этого никому не больно!
ПолевойЦветок: Никому не позволяй топтать себя, Лютик. Это твоя жизнь. Если чего-то хочешь, просто пойди туда и возьми, потому что на тарелочке никто не поднесет. Хорошие девочки всегда приходят вторыми.
Уверенная: У хороших есть совесть, и потому они живут с собой в мире. А потом, мы даже не рассмотрели той вероятности, что чувства Алекса к Лютику с годами могли охладеть.
ПолевойЦветок: Чего уж там, давай сразу вскроем ей вены, чтобы не мучилась, а, Уверенная?
Лютик: Она права, ПолевойЦветок. Мне нужно всесторонне все обдумать, прежде чем что-то предпринимать. Господи, как же мне тошно. Ну ладно, давайте представим, что будет, если я скажу Алексу, что прочла наконец письмо, а его чувства изменились? Что мне тогда делать? После этого наши отношения уже никогда не станут прежними, я потеряю своего бесценного друга, и этого я точно не переживу.
ПолевойЦветок: А вот давай представим, что ты признаешься ему, что любишь, и он со всей накопившейся страстью хватает тебя в объятия, вне себя от счастья, что до тебя все-таки дошло, как он сгорает от любви, и вы заживете в мире и согласии?
Уверенная: Ага. Конечно. Изредка отвлекаясь на бракоразводный процесс, судебные дрязги из-за опекунства над детьми и слезы брошенной жены…
Уверенная: Что ж, если ты способна уважать себя после этого – флаг тебе в руки. Но я, например, так не могу.
ПолевойЦветок: Но не может же она притворяться, что ничего не случилось!
Уверенная: Зато при тебе останется дружба Алекса, и его семейное счастье не пострадает, точно так же, как много лет назад, когда Алекс ждал и не дождался от тебя ответа. Продолжал себе жить, как будто ничего не случилось.
Лютик: Вот именно, почему он жил как ни в чем не бывало? Помню, он спрашивал меня о письме, и я сказала, что никакого письма не получила. Почему ж он тогда мне сам словами все не сказал?
ПолевойЦветок: Сдрейфил, наверное.
Уверенная: Или решил, что ты любишь своего мужа.
Лютик: Как это все запутано! Одинокая, ты что-то отстранилась от разговора. Что скажешь?
ОдинокаяЛеди: Ну, я-то как никто знаю, каково это, одиночество… Порой кажется, все на свете бы сделала, чтобы найти любовь, однако Уверенная сейчас изложила все в таком свете… обрисовала такую перспективу… В общем, зная, через какую боль она прошла, я бы не стала строить свое счастье за счет других. На твоем месте я бы вела себя как обычно, будто ничего не случилось.
ПолевойЦветок: Вы, девушки, просто не укладываетесь у меня в голове. Ну когда вы научитесь жить? Поступайте с другими так, как они поступают с вами. Ведь вас всех уже порядком уделали!
Лютик: Да, ты права. Но Бетани, пусть она мне глубоко неприятна, все-таки лично мне ничего плохого не сделала.
ПолевойЦветок: Если не считать того, что вышла замуж за Алекса.
Лютик: Алекс же не моя собственность!
ПолевойЦветок: А мог бы быть.
Лютик: Люди не могут владеть другими людьми… В общем, я все решила. Как бы там ни было, могу я сейчас быть с ним или не могу, мой ответ все равно – «нет». Не сейчас. Может, попозже.
