Ворон - Смолл Бертрис

— Три, мой господин, прошу вас. Три! Вы получите двух рабов за одну цену, — обхаживал его Рори Бэн.

— Девушка может умереть во время родов, и я потеряю их обеих.

Три серебряных пенни много. Два и ни пенни больше, или вы можете забрать ее в Херефорд.

— Я заплачу вам три! — закричал Кэдерик из-за стола.

Отец испепелил его взглядом.

— У тебя нет ничего, кроме того, что я тебе даю, Кэдерик. Не выставляй себя большим дураком, чем ты есть на самом деле, сын мой. — Он взглянул на Рори Бэна. — Ну что, работорговец? Каково будет твое решение?

Рори Бэн трагически вздохнул.

— Вы, мой господин, вынуждаете меня заключить невыгодную сделку, — пожаловался он, — но я уступаю вам. Вижу что вы уже понравились женщине и она останется в Элфдине.

Глубокий раскатистый смех Эдвина Этельхарда заполнил большой зал.

— Девушка с радостью оказалась бы не здесь, а где-нибудь в другом месте, старый ты разбойник! — Ухмыляясь, он полез в кошелек, висевший у него на широком кожаном поясе, и вынул две серебряные монеты. — Вот, держи и можешь переночевать у меня, Рори Бэн. Скажи мне, моя новая рабыня говорит на моем языке?

— Да, мой господин, — ответил работорговец, взвешивая в ладони монеты, чтобы убедиться в их весе.

— Вес правильный, — усмехнулся Эдвин Этельхард и, повернувшись к Уинн, нежно сказал:

— Оденься, девушка, и скажи, как тебя зовут.

— Уинн, мой господин. — Она наклонилась и натянула на себя платье, аккуратно завязав его у шеи и перехватив вокруг талии пояском.

— Ты голодна?

— Да, мой господин. Я ничего не ела с утра, — тихо ответила Уинн и посмотрела ему прямо в лицо.

— Здесь ты не будешь голодать, Уинн. — Потом, обведя глазами зал и найдя то, что искал, он позвал:

— Элдред, ко мне.

Через весь зал шла, прихрамывая, старая женщина.

— Да, мой господин?

— Это Уинн. Возьми ее и накорми. Потом приведи в большую спальню, — приказал Эдвин.

Старуха кивнула и, улыбаясь Уинн беззубой улыбкой, сказала:

— Пойдем, девочка. Я вижу, тебя надо хорошенько накормить.

Рори Бэн сел за нижний конец стола, приняв от слуги тарелку горячей еды и кубок с элем. Эдвин Этельхард — гостеприимный хозяин, и он проведет эту ночь в тепле в Большом зале. Эдвин занял свое место за высоким столом, и начался возбужденный разговор.

Меньше всего Рори Бэн ожидал, что сам тан захочет купить женщину. Он пожал плечами и похлопал по своему кошельку с двумя новыми монетами. Прекрасный барыш! Брайс из Кей оказал ему хорошую услугу.

Кэдерик впал в ярость. Он так хотел получить уэльскую рабыню, а поскольку ему редко в чем отказывали в жизни, он никак не мог согласиться с решением отца оставить девушку для себя.

— Ты берешь ее только потому, что я хочу ее, — ворчал он.

— Я беру ее потому, что она первая женщина после твоей матери, которая взволновала мои чресла. Я еще не так стар, чтобы женщина не смогла возбудить меня. Этой удалось одним лишь взглядом. Я редко хочу что-нибудь для себя, Кэдерик. Чего не могу сказать ни о тебе, ни о твоих женщинах. Мне нет нужды объяснять тебе и твоему брату, что в Элфдине мое желание — закон. И так будет до моей смерти. А я, мои сыновья, собираюсь жить долго, особенно теперь, когда у меня для забавы появилась такая приятная партнерша.

Болдер расхохотался.

— Ты удивляешь меня, отец. Никогда не думал, что ты такой непредсказуемый в своих привычках.

Эдвин ухмыльнулся.

— Ты умнее брата.

— Я знаю.

— Можешь смеяться, если хочешь, — огрызнулся Кэдерик, — а если у отца будет от нее ребенок? Что тогда, Болдер Мудрый?

— Что ж, мой дорогой, нас будет забавлять сестричка или братик. Я отношусь к этому с восторгом, — подтрунивал над ним Болдер.

Кэдерик поднялся из-за стола и в гневе протопал из зала, а за ним поспешила его жена, Эдит Крукбэк.

— Бедняжка Эдит. Сегодня ночью ей достанется, — сказал Болдер.

— Только не ей; — тоном превосходства промолвила Элдра Свэннек. — Он будет поносить других вместо нее, непонятно, почему он уважает Эдит. Я тем не менее рада, отец, что вы выделили нам отдельные небольшие залы. Хейзел так кричит, когда он бьет ее. Теперь по крайней мере дети не будут просыпаться от шума.

— Вы дали сыновьям отдельные залы? — поинтересовался удивленный работорговец. — Очень щедро с вашей стороны, мой господин.

— Будь проклята щедрость, мой друг, — сказал, смеясь, тан. — У Кэдерика жена и еще четыре младшие жены. У Болдера жена и две младшие жены и шестеро шумных ребятишек, из которых только один мальчик Одна из его женщин ожидает ребенка. Я рад видеть их в моем доме днем, но ночью, Рори Бэн, я хочу в своем возрасте покоя. Внуки бегают с криком по залу. Они еще маленькие, часто падают, а потом садятся и начинают реветь так, что разбудят и мертвого. Они бьют собак, таскают их за уши и хвосты. Когда же те их кусают, ко мне приходят хнычущие мамаши и жалуются на моих собак. Я дал своим сыновьям по небольшому залу, потому что мне так удобно. Некоторые считают это глупостью, другие заявляют, что я не люблю свою семью, но я люблю ее. Мне просто хочется мира и тишины по вечерам.

— Мне такая проблема не грозит, мой господин, поскольку у меня нет настоящего дома и семьи. Не могу сказать, завидую я вам или нет, — ответил работорговец.

— Построй себе дом и обзаведись доброй молодой женщиной, которая согревала бы тебя в старости. Это не такая уж плохая жизнь. А теперь я пожелаю тебе спокойной ночи. — Он встал из-за стола и, пройдя через весь зал, поднялся по лестнице в большую спальню дома.

Большая спальня была местом, где семья могла уединиться. Дом Эдвина Этельхарда был несколько богаче, чем у многих его соседей. За исключением соломенной крыши, он весь был выложен из камня. Большая спальня располагалась лишь над половиной зала, который был на первом этаже. Когда-то в ней спал сам тан, его покойная жена, Миллред, их сыновья, а позже и их жены. Спальные места размещались в нишах стен, оставляя место для стола, сундуков и скамеек.

Милдред держала в ней даже свой ткацкий станок. Тан отдал его Эдит Крукбэк после смерти жены. К тому времени он переселил сыновей в их собственные отдельные помещения. Его желание уединиться большинство соседей сочло странным.

Элдред ждала его в комнате.

— Я положила девушку на вашу постель, мой господин: Вы не дали мне никаких указаний.

Он кивнул, и она начала раздевать его.

— Я хочу, чтобы ты позаботилась об Уинн. Думаю, она не рабыня.

Пусть она днем выполняет легкую работу.

— Да, мой господин.

— Она хорошо поела?

— Да, мой господин. Бедная девушка была так голодна, и вместе с ней ее дитя. Несмотря на голод, она вела себя, как госпожа. Изящно ела, не то что женщины ваших сыновей.

— Да, длинноносая старая ведьма, — сказал он ей в ответ на молчаливый вопрос. — Она будет моей женщиной. Ты это хотела узнать? — Он усмехнулся.

— Пора, мой господин, — дерзко ответила она Эдвину, а потом смело оглядела его обнаженную фигуру — Вы еще молоды, мой господин.

У вас должна быть собственная женщина, негоже кувыркаться под забором с крепостными.

— Есть что-нибудь в Элфдине, чего ты не знаешь? — в притворной ярости спросил он.

Старуха весело захихикала.

— Не думаю, мой господин. Что еще остается делать женщине в моем возрасте, как не совать везде свой нос. — Она собрала его одежду и начала складывать ее. — Вода в лохани, мой господин.

Он быстро вымыл руки и побрызгал водой себе на лицо, стряхивая капли с бороды.

— Спокойной ночи, Элдред, — бросил он ей вслед, когда она, прихрамывая, спускалась с лестницы. Потом повернулся и пошел через всю комнату к своей постели и забрался в нее.

Уинн лежала далеко от него, у самой стены, повернувшись к нему спиной. По ее дыханию он понял, что она не спит, хотя притворяется спящей. Он снял с нее покрывало, восхищаясь грациозной линией ее спины, переходящей в прелестные округлые ягодицы. Она внезапно вздрогнула, и он, упрекнув себя за невнимательность, натянул покрывало на них обоих.