Эллисон Бреннан - Поцелуй меня, убей меня
Шон зашел в палату и сказал Эвелин, что ему пора ехать. Женщина встала и со слезами на глазах обняла Рогана.
– Спасибо тебе, Шон, – прорыдала она.
– Вам следует благодарить Трея. Это он обходил больницы, пока не нашел Кирстен.
– Я так рада, что вы ее нашли… Мы вернемся в Калифорнию. Начнем всё заново. Кирстен будет учиться там.
– Я рад, что вы решились на это.
Выйдя в коридор, Шон увидел Трея, сидящего на стуле. Он сел рядом с парнем и положил руку ему на плечо.
– Ты устал. Почему бы тебе не вернуться в мотель и не поспать пару часов?
Трей покачал головой.
– Я не знаю, что мне теперь делать, – сказал он. – Я люблю ее. Я не хочу, чтобы всё было как раньше.
– Ничто не будет таким, как раньше, – заверил его Шон.
До встречи с Люси все романы Рогана были довольно поверхностными и быстро заканчивались. За те шесть недель, что они пробыли вместе, Шон осознал, что стал лучше. Он нуждался в Люси и был готов на всё, чтобы сделать ее счастливой.
– Мы все ошибаемся, Трей. Важно то, каков ты внутри. А ты – прекрасный человек.
Эвелин появилась в коридоре и помахала Дэниелсону.
– Кирстен проснулась и хочет тебя видеть, – сказала она.
Трей вытер глаза и улыбнулся.
– Спасибо, Шон.
Он встал и вошел в палату вслед за Эвелин.
Роган понимал, что Кирстен предстоят трудные времена. Ей надо справиться с эмоциональной травмой, причиненной произошедшими с нею событиями. Но теперь Кирстен в безопасности, и Шон был рад этому.
Он вышел из больницы и поехал к дому Уитни, в котором полиция проводила обыск. Полчаса назад Люси прислала ему сообщение, в котором говорилось, что Уитни пропала, но в ее квартире найдено достаточно улик, чтобы подтвердить ее вину.
Шон припарковался позади полицейской машины и вышел. Как только он направился к парадной двери дома, в котором жила Уитни, его остановил патрульный. Роган помахал Сюзанне, стоящей рядом с домом, но та притворилась, что не заметила его.
Шон знал, что Сюзанна злилась на него за то, что он не спросил у нее разрешения встретиться с Барнеттом. Детектив считал, что таким образом сэкономил им всем время, но не собирался говорить это Сюзанне, так как понимал, что это, скорее всего, разозлит ее еще больше.
Шон огляделся, но нигде не увидел Люси.
– Меня ожидают, – сказал он патрульному.
– Конечно, – ответил тот, но не сдвинулся с места.
– Меня ждут агент Мадо и детектив Панетта.
Полицейский оглянулся через плечо.
– У них совещание. Вам придется подождать.
К счастью для Шона, дождь недавно прекратился. Роган отошел назад к своей машине и позвонил Сюзанне. Он наблюдал за тем, как она достала телефон, посмотрела на него, затем перевела взгляд на Шона и положила телефон в карман.
Шон сбросил и снова позвонил. С третьей попытки она подняла трубку.
– Я виноват и раскаиваюсь, – сказал он, глядя на Сюзанну.
– Нет, вы не раскаиваетесь, – ответила она.
– Ладно, ладно. Я не раскаиваюсь. Но все же скажите, чтобы меня пропустили.
– Я не знаю, как Люси вас терпит. От вас одни проблемы.
– А еще я красивый, обаятельный и у меня клевая машина.
Шон заметил, что Сюзанна еле сдерживала улыбку.
– Вам повезло, что я не привлекаю вас к ответственности за ваши выходки, – сказала она и повесила трубку.
На мгновение Шону показалось, что Мадо не собиралась его пропускать. Но затем один из следователей подошел к нему и сказал:
– Бешеная Псина говорит, что вы можете подняться наверх. Наденьте перчатки, ничего не трогайте и не путайтесь у нее под ногами, – и следователь протянул Шону пару перчаток.
– Бешеная Псина? – удивленно переспросил Шон, натягивая перчатки.
Следователь осклабился.
– «Погуглите», когда вернетесь домой.
Шон поднялся по лестнице на третий этаж и вошел в квартиру Уитни. Он обнаружил Люси в спальне. Она и Энди Свонн были заняты тем, что каталогизировали рисунки. Ранее Люси отослала ему сообщение, в котором описывала святилище имени Уэйда Барнетта. Однако, увидев его воочию, Шон был поражен количеством рисунков. Он кивнул на портрет Барнетта, нарисованный на потолке, и спросил:
– У нас тут что, сошедший с ума Микеланджело?
Люси оглянулась. Ее лицо было непроницаемым и сосредоточенным. В серьезных темных глазах светился интеллект. Шон и раньше видел Люси в этом состоянии, когда она полностью отключала любые эмоции. Рогану это не нравилось, хотя он и понимал, что она делала это для того, чтобы защитить свою психику от эмоциональных перегрузок. Люси больше нравилась ему такой, какой она была вчера, когда они занимались любовью.
Внезапно Шона осенило. Люси нуждалась в нем, чтобы он спас ее от самой себя. Ей хотелось заниматься тем, чем она занималась в данный момент – выслеживать и ловить плохих парней, – и в этом у нее определенно был талант. Но напряженность такой работы и постоянные столкновения с извращенной, темной стороной человеческой души заставляли ее прятаться за щитом бесстрастности и холодности. И это убивало ее. Шон знал, насколько быстро Люси могла воздвигать свои барьеры – порою в считаные секунды. А для того чтобы снять их и вернуться в свое нормальное состояние, ей зачастую требовалось от нескольких часов до нескольких дней.
Во многом Люси напоминала Шону его старшего брата Кейна. Он был солдатом всю свою жизнь и последние пятнадцать лет – наемником в Южной Америке. Крепкий, как скала, хладнокровный и расчетливый, он выбрал своей миссией спасение пленных американцев и сражался с похитителями безжалостно и беспощадно. Если в Кейне и осталась какая-то человечность, то Шону ни разу не удалось разглядеть ее, разве что в цели, которую для себя выбрал Кейн.
Люси также была способна выключить свои эмоции и делать работу, которую мало кто хотел и умел делать хорошо. Как и Кейн, она была наемником, но работала не за деньги и не по политическим соображениям, а ради справедливости. От Люси не требовалось присутствовать здесь, в спальне убийцы. И все же она пришла, потому что хотела помочь. Люси жаждала справедливости и желала остановить убийцу потому, что для нее это было единственным верным решением, и потому, что у нее были необходимые знания и способности.
От Шона требовалось защищать и опекать Люси, чтобы она могла расслабиться и избавиться от своих комплексов. Ей было необходимо чувствовать себя счастливой и защищенной для того, чтобы иметь силы делать свою тяжелую работу, оставаясь при этом человечной и отзывчивой.
Шон подошел к ней сзади, погладил по спине и поцеловал в волосы. Затем заглянул в лежащий на столе альбом с набросками. На листе был изображен голый Уэйд, которого тянули за руки уродливые ведьмы с обезображенными бородавками лицами.
– Да уж, у Уитни действительно безумная любовь к Барнетту, – проговорил Шон.
Люси бросила на него взгляд.
– Вглядись в лица этих ведьм.
Шон присмотрелся и почувствовал отвращение – настолько реалистично все было нарисовано. Потом он понял, что имела в виду Люси.
– Это Джессика. И Кирстен. И Аланна… Кто остальные? Здесь их девять.
– Когда мы покажем этот рисунок Уэйду Барнетту, он подтвердит, что либо спал с ними, либо занимался с ними виртуальным сексом.
– Как долго она следила за ним? – спросил Шон.
– Первая запись в ее дневнике была сделана два с половиной года назад, – ответила Энди.
– Уитни перевелась из колледжа в Коннектикуте в Нью-Йорк, – сказала Люси. – В первый свой день в университете она столкнулась в коридоре с Уэйдом. Она выронила сумочку, и он помог ей собрать выпавшие вещи. С тех пор Уитни зациклилась на нем.
– Она обратила на него внимание, потому что он поступил как джентльмен?
– Мне нужно как следует изучить ее дневник, – ответила Люси. – Но, насколько я понимаю, она узнала о семье Уэйда все, что смогла. Я не знаю, когда они начали встречаться, но это было через несколько месяцев или даже год после их первой встречи. Я даже не уверена, что Уэйд это помнит.
– Почему она начала убивать только сейчас?
– Аланна была первой, кого Уитни знала лично. До этого она считала остальных девушек своими соперницами. Она была красивее, талантливее, умнее и не такой прилипчивой, как они. Уэйд же просто играл – он не воспринимал серьезно свои связи со всеми этими женщинами.
После этих слов Шон почувствовал себя неудобно. Он надеялся, что Люси не заметила. До того как Роган ее встретил, он во многом походил на Уэйда. Не в плане посещения вечеринок, наркотиков и киберсекса, а в плане отношения к женщинам. Шон менял подружек примерно каждые пару месяцев. Он в совершенстве овладел искусством расставания. Патрик был прав насчет того, что он не стремился к прочным отношениям.
– Но после того, как Уэйд начал встречаться с Уитни, все изменилось, – продолжала Люси. – Теперь она считала своим долгом угождать ему во всем. Думаю, Уэйд подтвердил бы, что поначалу Уитни была идеальной подругой. Возможно, слишком идеальной. Она была готова сделать все, чего бы он ни пожелал. Но так как по сути своей Утини не уверена в себе, она постоянно нуждалась в доказательствах того, что Уэйд хочет быть с нею. Она не доверяла ему, поэтому исподтишка следила за ним. В какой-то момент Уитни, вероятно, увидела его с другой девушкой и устроила сцену. Тогда Уэйд понял, что она одержима. Хотя он вряд ли назвал бы ее одержимой – скорее всего, использовал слова типа «приставучая» и «занудная». В какой-то момент он решил с нею расстаться.
