Девять правил соблазнения - Маклейн Сара

Он внимательно смотрел на нее, ни разу не шелохнувшись за все время ее монолога. Удивленная молчанием Ралстона, Калли подняла глаза, посмотрела на него и... ничего не увидела: лицо маркиза было совершенно непроницаемым. О чем же он думает?

— Бери карты.

Она взяла, и следующий кон они сыграли в полном молчании, но было ясно, что теперь это уже не безобидное «двадцать одно».

По тому, как расслабилось его лицо, Калли поняла, что сейчас проиграет, и от этой мысли сердце сильно заколотилось у нее в груди.

Ралстон действительно выиграл. Не говоря ни слова, он бросил свои карты в центр стола, встал, подошел к уставленному разнокалиберными бутылками буфету и наполнил два бокала скотчем. Вернувшись к столу, он протянул один ей.

Калли взяла бокал и сделала крошечный глоток янтарной жидкости, мимоходом удивившись, что не поперхнулась и не закашлялась, как это было в таверне. Напиток приятным теплом разлился по ее телу и снял напряжение, с которым Калли ждала требований Гейбриела в качестве платы.

Ралстон тем временем прошел к мягкому креслу, стоявшему у камина, и удобно устроился в нем. Калли наблюдала за ним, гадая, о чем же думает этот красивый мужчина. Может быть, размышляет, как побыстрее отправить ее домой? Она наговорила достаточно, чтобы поставить в неловкое положение не только себя, но и его. Может, теперь ей следует извиниться?

— Иди сюда.

Его голос рассек повисшее в комнате тягостное молчание.

— Зачем?

— Я так хочу.

Час назад она бы рассмеялась в ответ на такой повелительный тон, но в этот момент по какой-то необъяснимой причине, словно загипнотизированная, подчинилась его приказу. Она встала и подошла к нему, робко остановившись в нескольких дюймах. Она стояла, прислушиваясь к пульсирующей в висках крови и дыша так тяжело, что ее дыхание, казалось, заполняло комнату.

Ожидание было мучительным.

А потом он обернулся к ней и, сверкнув своими голубыми глазами, повелительно произнес:

— Сядь.

Это было вовсе не то, чего она ожидала. На негнущихся ногах Калли направилась к другому креслу, но он остановил ее, добавив:

— Нет, императрица. Сюда.

Она повернулась к нему, в ее глазах плескалось замешательство.

Он хочет, чтобы она села к нему на колени? Калли отрицательно покачала головой:

— Я не могу.

— Ты хотела примерить на себя эту роль, милая, — произнес он мягким, уговаривающим тоном. — Так иди же. Сядь со мной.

Глава 18

Их взгляды столкнулись, как два клинка. Калли затаила дыхание, увидев в глазах Гейбриела едва сдерживаемую страсть. Она почувствовала, как вздымается его грудь, и затем он произнес:

— Освободить тебя, прелесть моя?

Эти слова повергли Калли в шок. Она тут же припомнила их предыдущий разговор и прочитала скрытый в его словах подтекст. Она уже открыла рот, чтобы выразить свое возмущение, но Ралстон, словно не в силах противиться своему желанию, подался вперед, куснул ее влажную губку, потом отстранился и, несколько перефразировав, повторил свой вопрос:

— Освободить тебя из твоей клетки?

Эти слова, наполненные чувственным обещанием, совсем лишили Калли сил. Этот человек предлагал ей то, что она не только не могла включить в свой список, но и в чем не могла признаться даже самой себе. Разве могла Калли сказать «нет»?

Она кивнула.

Именно это нужно было Гейбриелу.

Он медленно начал разворачивать льняное полотно, ласково отстранив ее руку, когда Калли вознамерилась ему помочь.

— Нет, — произнес он тоном, в котором слышалось чувство собственника. — Ты мой подарок, и я сам открою тебя.

И он стал разматывать ткань, высвобождая ее стянутые груди. Наконец они спелыми гроздьями упали в его ладони, и Ралстон припал губами к нежной коже, успокаивая разгоряченную плоть. Потеряв голову, Калли вплетала свои пальцы в его волосы, прижимала Гейбриела к себе и сама прижималась к нему, от переизбытка чувств запрокинув голову так, что ее тяжелые локоны щекотали спину, добавляя дополнительный нюанс к тому сонму ощущений, который вызывали умелые ласки Ралстона.

Он обнимал ее, а его губы делали свое дело, распаляя и без того возбужденное тело. Словно сквозь туман Калли подумала, что никогда не испытывала таких восхитительных ощущений, никогда не чувствовала себя такой женственной и такой живой, и все это благодаря ему. Мысль, мимоходом мелькнувшая в ее голове, улетучилась, когда он обратил свои ласки на вторую грудь. Его руки были повсюду: ласкали ее ягодицы, ноги, груди, вздымали массу ее волос, освобождая шею для горячего влажного поцелуя. Потом пришла очередь нежнейшей мочки розового ушка, белой шеи, слегка выступающих ключиц, и вот уже возбужденные соски Калли с восторгом приняли его ласку. Гейбриел, казалось, утонул в ее груди. Он целовал божественные полушария, подобно младенцу сосал взбугрившиеся кончики сосков, с упоением облизывал сладкие розово-коричневые окружности. Калли, почти обезумев от ласк, терзала ненавистную одежду, желая прямо сейчас прильнуть к его широким плечам и рельефным мышцам груди. Она коснулась пуговиц на его жилете и замерла, не зная, может ли продолжить. Ралстон заглянул ей в глаза:

— Делай то, что тебе хочется, императрица.

С той минуты, когда они впервые ступили на тропу Эроса, он делал все, чтобы она научилась преодолевать возникавшие на этой дороге ограничения. Сейчас Ралстон искренне пытался научить свою императрицу действовать смело и уверенно. Его слова подстегнули Калли, и пальцы, натренированные на бесконечных пуговицах собственных платьев, ловко распахнули жилет и неуверенно замерли, коснувшись тонкой льняной рубашки. Прикусив губу, она замерла, не решаясь сделать следующий шаг.

— Ну же, императрица, чего ты хочешь сейчас?

Потупив взгляд и отчаянно зардевшись, Калли прошептала:

— Мне хотелось бы, чтобы на тебе было меньше одежды.

— Я, конечно же, не могу отказать даме.

Гейбриел сбросил сюртук, затем жилет. И теперь только тонкая батистовая рубашка не давала их телам коснуться друг друга.

— Это то, чего ты хочешь, милая?

Вопрос прозвучал с таким придыханием, что Калли поняла: на мужчину ласки действуют так же, как и на нее. В ответ она улыбнулась и смело прильнула к нему своим лоном. Гейбриел, судорожно вздохнув, обхватил ее бедра и со стоном прижался к горячему телу. Его глаза подернулись томной поволокой, и в этот момент Калли почувствовала, что может управлять страстью этого мужчины.

Она смело качнула головой, не отрывая от него взгляда.

— Еще меньше одежды.

Он вновь улыбнулся и стянул с себя рубашку, которая незамедлительно отправилась туда же, где уже лежала рубашка Калли.

— И что теперь, императрица?

Калли, судорожно сглотнув, окинула взглядом торс Гейбриела: она впервые видела полуобнаженного мужчину, да еще такого великолепного. Неожиданно у нее пересохло во рту. Она робко взглянула Ралстону в глаза и спросила:

— Могу я к тебе прикоснуться?

Он хмыкнул.

— Сделай одолжение.

Калли погладила его по груди и, не в силах противиться подсознательному желанию, нежно потеребила плоский сосок, с удивлением увидев, как светло-коричневый кружок возбужденно напрягся. Калли повторила ласку, и Ралстон издал низкий горловой звук. Калли обеспокоенно вскинула глаза:

— Я сделала тебе больно?

— О нет. Конечно, нет.

Словно стараясь убедить ее в этом, Гейбриел крепко поцеловал Калли, ворвавшись своим языком в ее рот, так что она застонала от желания получить большее.

— Тебе больно?

Она отрицательно качнула головой и судорожно вздохнула.

— Нет, нет. — Калли снова погладила его. — Но хочется чего-то большого и замечательного.

Гейбриел кивнул:

— Так и должно быть.

Помедлив, она прильнула губами к его груди и тут же почувствовала биение его сердца.

Зашипев, как растревоженный питон, Ралстон запустил пальцы в ее волосы. Словно почувствовав момент, когда Калли перешла некий рубеж, он поднял ее на руки и уложил на широкую кушетку.