Люби меня вечно - Линдсей Джоанна

— Кимберли пользовалась большим успехом у наших гостей, и я не сомневаюсь, что ей были бы сделаны и другие предложения. Однако она дала согласие стать женой Макгрегора, лэрда клана Макгрегоров, и в своем письме я сообщил вам, что полностью одобряю ее решение.

— Какого дьявола! — заорал Сесил, слишком потрясенный, чтобы сказать что-то еще.

Девлин иронически приподнял темную бровь:

— Я говорил недостаточно ясно?

— Недостаточно ясно?! Недостаточно ясно!!! — Теперь Сесил уже настолько разъярился, что почти потерял способность думать. — Черта с два она за него выйдет! Это что — шутка?

— Неужели я стал бы с вами шутить, Сесил? Не думаю.

Сесил немного пришел в себя и прошипел:

— Ей прекрасно известно, что она не должна якшаться с шотландцами, не то что выйти за одного из них. Это, должно быть, шутка, и она мне чертовски не нравится.

Тут Девлин вздохнул и обратился к Кимберли:

— Извините, я хотел обойтись без объяснений и подробностей, но ваш отец не дает мне это сделать.

— Ничего страшного, ваша светлость, — ответила она, слабо улыбнувшись. — Спасибо, что пытались нас пожалеть, но неприятные подробности обязательно придется вытащить на свет — иначе он не поймет, что речи о выборе тут не было.

— Неприятные подробности? — Сесил гневно посмотрел на нее. — Что ты выкинула, девица?

— Ничего особенного, просто вела себя скандально, — объяснила Кимберли отцу. — Видите ли, Лахлана Макгрегора застали у меня в постели. К сожалению, в этот момент я находилась там же.

Сесил так побагровел, что, казалось, его вот-вот кондрашка хватит.

— Шлюха! — завопил он.

Он сделал несколько шагов, оказавшись прямо перед ней. Кимберли съежилась и закрыла глаза — он уже занес кулак для удара. Он был настолько зол, что не отвечал за свои поступки и мог ударить ее так, что она бы рухнула без сознания.

Но тут раздался новый голос, негромкий, но весьма угрожающий:

— Только пальцем до нее дотронься, обещаю, что ты об этом пожалеешь.

Кимберли посмотрела в сторону двери. Так, значит, Лахлан все-таки пошел за ней следом, на ее счастье. Девлин пришел бы ей на помощь, но прежде чем он успел вмешаться, она уже получила бы несколько синяков.

Отец тоже повернулся к двери. Огромная фигура Лахлана заполнила собой весь дверной проем: видимо, поэтому гораздо менее рослый граф на мгновение смутился. Но главной причиной скорее всего было то, что угрожающий тон Лахлана был еще пустяком по сравнению с его разъяренным видом.

Сесил пришел в изумление, но злость не позволила ему долго хранить молчание. Правда, тон его оказался несколько менее воинственным, что доказывало, насколько он струсил. Кимберли была искренне удивлена.

— Так это вы лорд Макгрегор? — презрительно спросил Сесил.

— Да, именно. Но что более важно, я — тот человек, который женится вот на этой девушке. И значит, она моя, и я буду ее защищать, кем бы она тебе ни приходилась.

— Она — моя дочь…

— И очень жаль, на мой взгляд.

— ., и она не выйдет замуж за шотландского ублюдка, будь он хоть трижды лэрд.

— Будьте любезны обойтись без оскорблений, — попытался вмешаться Девлин, но оба противника не обратили на него ни малейшего внимания.

— Я что, непонятно выразился? — обратился Лахлан к Сесилу. — Не секрет, что я с ней спал. И теперь об этом знают все, кому надо и кому не надо. Так что выбора нет. Она должна выйти за меня замуж, иначе ей придется всю жизнь расхлебывать последствия…

— Вот именно! — бросил в ответ Сесил. — Она сама шла на это, пусть теперь живет с последствиями своей дури! И пусть считает себя счастливицей, если я найду нищего лорда, который согласится забыть о ее испорченной репутации и женится на ней из-за приданого, которое я дам!

— Ты сделаешь это, хотя наша женитьба положила бы конец скандалу? — ошеломленно спросил Лахлан. Сесил фыркнул.

— Она сама с собой это сделала! Она знала, что я никогда не дам согласия на ее брак с шотландцем! И если она из-за этого людям в глаза смотреть не сможет — будет виновата сама.

— И что ты скажешь, Ким?

— Я… — начала было она. Но отец прервал ее:

— А ее никто не спрашивает! Она поперек моего слова не пойдет! — с уверенностью заявил он. — Знает, что, если это сделает, я от нее отрекусь. А такого скандала уже ничем не замять.

— И тебе тоже, полагаю, — с отвращением заметил Лахлан. — Неужели ты такой дурак, парень? Сесил снова побагровел.

— Единственный дурак тут ты, шотландец. И больше тебе тут делать нечего, так что попрошу тебя уйти.

— Нечего выставлять людей из моего кабинета, Ричарде, — холодно оборвал его Девлин. — Это право я оставляю за собой.

Но Лахлан уже повернулся и, негромко чертыхнувшись, вышел. Глядя на опустевший дверной проем, Кимберли испытала горькое разочарование.

Это было совсем не то, чего она ожидала. Впрочем, она и сама не могла сказать, чего именно ожидала. Она предупреждала Лахлана, что он не будет рад, если женится на ней, — это правда, но она рассчитывала, что он поступит как порядочный человек и все-таки настоит на том, чтобы, несмотря ни на что, жениться на ней. Конечно, он хорошо показал себя. Но все сводилось к одному простому выводу: Лахлан не мог жениться на бесприданнице — стесненные обстоятельства требовали, чтобы он нашел богатую невесту. Если отец от нее отречется, приданого не будет, а оно ему крайне необходимо.

Глава 38

Спускаясь утром к завтраку, Кимберли чувствовала себя совершенно не отдохнувшей. Смешно: до встречи с Лахланом Макгрегором у, нее никогда не было трудностей со сном… Нет, на самом деле это было ничуть не смешно. Этой ночью она не могла пожаловаться на то, что ей мешал заснуть шум за стеной. Ее обуревали мысли, не дававшие забыться.

Можно было, отбросив здравый смысл, рассказать Лахлану, что деньги ее отца не имеют никакого значения, что она не менее богата, а возможно, даже более, чем ее отец, что ее денег хватит на всю его жизнь. Тогда он на ней женится, и она будет точно знать, что он сделал это ради денег, а не потому, что захотел в жены именно ее. Конечно, Кимберли и так это знала, но если не останется ни малейших сомнений, ей будет больно. Больнее, чем сейчас?

Ее терзала мысль, что отцу придется покупать ей мужа, человека, которого она ни разу не видела, а вовсе не то, что Лахлан не хочет на ней жениться! Но если посмотреть с этой точки зрения, в чем же заключается разница? Если она купит Лахлана, рассказав ему о собственном состоянии, то хотя бы будет знать, что получает. А заниматься любовью? С ним это так приятно! Но с кем-то другим… Кимберли содрогнулась при одной только мысли об этом.

Надо сказать ему правду и предоставить самому решать. Если он искал предлога избежать брака с ней, то это ничего не изменит. Он воспользуется новым скандалом: угрозой отца отречься от нее. Или он все-таки на ней женится…

Кимберли решила, что все ему расскажет. И возможность представилась раньше, чем она рассчитывала. Когда она спустилась вниз, Лахлан ждал ее у двери в комнату, где был накрыт завтрак. Подойдя к ней, он взял ее за руку и повел в гостиную, где сейчас никого не было.

Кимберли решила сначала узнать, что он задумал. Он начал сразу же, как только закрыл за ними дверь.

— Мне пришло в голову, Ким, что ты уже совершеннолетняя и можешь выходить замуж и без разрешения своего папеньки.

— Верно, — осторожно ответила она, — но он вчера не шутил, Лахлан. Он действительно отречется от меня, если я выйду замуж без его согласия.

— Не сомневаюсь, хоть и нахожу невероятным и совершенно отвратительным, что отец может быть настолько жесток к своему ребенку.

Она только пожала плечами, давно привыкнув к реакции людей, впервые сталкивавшихся с ее отцом.

— Может быть, тебе станет понятнее, если я расскажу, почему он ненавидит всех шотландцев, — заметила она и коротко рассказала историю отца. — Только на самом деле это все равно совершенно непонятно, правда? — добавила она. — Его предубеждение совершенно нелогично и не поддается объяснению.