Тайны сбежавшей невесты - Боумен Валери

Джордан стиснул зубы. В лунном свете, проникавшем в оранжерею через высокие окна, его глаза блестели серебром. Он протянул руку и коснулся пальцами щеки девушки.

– Ты хочешь побольше знать обо мне, Энни?

– Да, – кивнула она.

– Тебе надо только спросить, и я отвечу.

– Скажи, то, что произошло у тебя с Джорджиной… Ты из-за этого не хочешь жениться?

Джордан заложил ей за ухо выбившийся локон, и она вздрогнула. Но он тут же убрал руку от ее лица и отошел на несколько шагов.

– Энни, ты такая молодая, такая красивая… Когда-то и я был очень молодым. И я тогда верил в настоящую любовь, одну-единственную на всю жизнь. Не хочется признаваться, но так и было. Я верил во все это. Однако случилось так, что моя жизнь пошла по другому пути. Судьба подавала мне знаки, которые я должен был заметить. Эти знаки четко указывали, что Джорджина не испытывала ко мне тех чувств, какие испытывал я по отношению к ней.

– И по этой причине ты был так сильно настроен против моего брака с Артуром? – Девушка снова сглотнула.

– Поверь, Энни, если бы я понял, что он любит тебя так, как ты того заслуживаешь, я бы ничего иного, кроме как счастья с Эгглстоном, не желал бы для тебя.

Энни молча кивнула. Граф говорил правду, и она это знала – чувствовала по его голосу, по выражению глаз. И ведь Джордан всегда считал, что Артур не любит ее. Теперь и она убедилась в том же.

– Энни, послушай меня. С тобой это никак не связано. Просто Эгглстон… не способен дать тебе то, что ты хочешь. Найди того, кто сможет, кто даст…

– Хотя на самом деле ты думаешь, что мне вряд ли удастся найти такого, да? – грустно улыбнулась Энни. – Ты считаешь, что настоящей любви не существует.

– Не слушай меня! – простонал граф и снова провел ладонью по волосам. – Ну что я знаю? И потом… Ведь твоя сестра и Колтон – они явно любят друг друга. Так что все возможно. И настоящая любовь тоже возможна.

– Ты изо всех сил стараешься сохранять передо мной уверенность. – Энни бросила на графа скептический взгляд. – Чтобы не разрушить все мои наивные надежды, да?

– Нет, я…

– Не волнуйся. – Энни подошла к нему, накрыла ледяной рукой его теплую руку и сжала ее. – Тебе не стоит беспокоиться, потому что мои надежды уже разрушены, – сказала она и повернулась, чтобы уйти.

– Энни! – остановил ее громкий голос Джордана. – Поверь, ты красивая и умная. И я бы мог избить твоего папашу до полусмерти за то, что он внушил тебе обратное.

Губы девушки задрожали.

– А твой отец, Джордан, когда-нибудь говорил тебе что-нибудь подобное? – спросила она, сделав глубокий вдох и пытаясь успокоиться.

Граф сжал зубы и прикрыл глаза. И Энни все поняла. Да, говорил. Его отец говорил ему очень обидные слова. А она была так уверена, что Джордан скажет «нет».

– Все в порядке. – Энни прикоснулась к его рукаву. – Джордан, ты…

– Я никогда никому не говорил об этом раньше… – перебил граф.

– Джордан, не надо… – Энни покачала головой.

– Нет, я хочу, чтобы ты знала все.

Тихонько вздохнув, Энни едва заметно кивнула.

– Мой отец воспитывал всех своих сыновей, чтобы были сильными, независимыми и ни в ком не нуждались. Он был убежден, что настоящий мужчина должен быть полностью самостоятельным.

– И ты, Джордан, именно такой. Ты такой сильный…

– Да, сильный. Но я не соглашался с отцом, когда речь заходила о браке. Я был убежден, что найду ту, которая будет любить меня. Любить ради меня самого.

– Не говори мне… – Энни отвела взгляд, у нее болело сердце за того молодого человека, каким был когда-то Джордан.

– «Твой титул и твое наследство, – говорил мне отец, – вот что будет привлекать жену. Брак – это деловое соглашение, ничего больше. И лучше бы тебе помнить об этом!»

– Мне очень жаль, Джордан. – Глаза Энни наполнились слезами.

– И это единственное, в чем я не послушался отца. Единственное. В результате моя самая большая ошибка.

– Нет, Джордан, нет! – Энни схватила его за руки. – Ты был открытым, честным, любящим. Ты не совершил никакой ошибки. Это она совершила ошибку. – Энни вдруг поняла, каким по-настоящему любящим и заботливым был Джордан, хотя и не хотел, чтобы кто-то знал об этом.

Джордан энергично покачал головой, как бы давая понять, что с обсуждением прошлого покончено.

– Ты заслуживаешь того, чтобы рядом с тобой был человек, который понимает и ценит тебя, – заявил он. – Тот, кто гораздо лучше Эгглстона.

– Ты прав. – Энни опустила руки.

– Но ты не веришь теперь, что такой человек существует, да?

– Я не знаю, во что я теперь верю. – Энни покачала головой и судорожно вздохнула. – Что со мной не так, Джордан?

– Что не так… – Вокруг глаз графа собрались морщинки.

– Артур меня не хочет, ни один из твоих братьев меня не хочет, и я…

– Послушай, Энни!.. – Джордан схватил ее за плечи. – С тобой абсолютно все в порядке. А Эгглстон – идиот. Как, впрочем, и мои братья.

Она едва заметно улыбнулась.

– Очень любезно с твоей стороны так говорить. – Отстранившись от графа, Энни направилась к двери. – Спокойной ночи.

Она успела сделать всего лишь несколько шагов, когда Джордан, догнав ее, развернул к себе и заключил в объятия.

– Ох, Энни!.. – В следующее мгновение он прижался губами к ее губам.

Губы Энни казались необыкновенно сладостными, и в какой-то момент Джордана охватил ужас при мысли о том, что она сейчас его оттолкнет. И он не станет осуждать ее. Черт возьми, что он делает?! Нарушает все без исключения правила дружбы, нормы здравого смысла и обязанности сопровождающего. Но он не мог остановиться! К тому же Энни откликнулась на его поцелуй. Ее тонкие руки взметнулись вверх, к его лицу, затем пальцы зарылись в шелковистые волосы на затылке.

Поцелуй Джордана становился все более страстными и настойчивым. Энни же тихонько застонала и крепко прижалась к его груди. «О Боже, это податливое тело, прижавшееся ко мне, – оно и есть моя погибель», – промелькнуло у графа. Он почувствовал, как затвердела его плоть, и еще крепче прижал Энни к себе. Ему казалось, что он никогда еще не испытывал такого возбуждения. Но как этой невинной девушке удалось заставить его снова почувствовать себя восемнадцатилетним юношей? Ее запах и ласковые руки были для Джордана настоящей пыткой. Пыткой было то, что он не мог подхватить ее на руки и отнести в спальню прямо сейчас.

Граф заставил себя оторваться от ее губ. Тяжело дыша, он прижался лбом к ее лбу.

– Энни, мы не можем…

– Молчи. – Она снова прильнула губами к его губам.

Из груди Джордана вырвался сдавленный стон, ибо он понял, что потерял способность управлять собой. Но с другой стороны… Ведь все, что ему нужно было услышать, он услышал, не так ли? Джордан не собирался заниматься любовью с Энни прямо в центре оранжереи, но он был совершенно уверен в том, что теперь уже одним только поцелуем не ограничится.

Граф с легкостью приподнял девушку и прижал к себе, так что она почувствовала его возбужденную плоть. Снова застонав, Энни крепко обхватила его руками за шею. И тотчас же их губы слились в страстном поцелуе.

Минуту спустя граф сделал два широких шага к низкой каменной стене, которая отделяла деревья в оранжерее от цветов, и посадил на нее Энни. Она запрокинула голову, и Джордан стал покрывать поцелуями ее шею; руки же его тем временем приподнимали юбки девушки. Затем пальцы его скользнули по ногам Энни и пробежались по бедрам. Джордан с трудом сглотнул. От Энни пахло мылом и цветами, и от этих запахов, смешавшихся с ароматами деревьев в оранжерее, у графа закружилась голова.

– О, Джордан… – со стоном прошептала девушка.

И в тот же миг, едва она произнесла его имя, Джордан с силой прижал ее к себе, так что его губы оказались в вырезе платья. Он тотчас расстегнул застежку у нее на спине, и платье соскользнуло с плеч. Тогда Джордан одним движением сдернул бретельки ее рубашки, и последняя преграда тоже рухнула.