Хочу «Оскар»! - Стил Даниэла

Дуглас во всей своей красе. Он никогда не считал нужным смягчать свои слова или держать при себе свои оценки.

– У меня был грипп, – попыталась отговориться Таня, хотя и сомневалась, что Дуглас ей поверит.

– Плохо. Ну что ж, с возвращением на работу, – сказал Дуглас и отошел. Сегодня он все утро оставался на съемочной площадке, чтобы посмотреть, как идут дела. Предстояло снять несколько трудных сцен, но, слава богу, Джин Эмбер наконец-то выучила свой текст. Вид у Джин был блаженный – пробежал слушок, будто она провела праздники в Сент-Бертсе вместе с Нэдом Брайтом. Они оба выглядели счастливыми, и каждая сцена, в которой они играли вместе, была словно наэлектризована.

– Ах, молодость-молодость! – сказал с улыбкой Макс, удалившись со съемочной площадки на обед и крикнув перед этим: «Готово! В печать!» – что означало, что ему понравился последний дубль. Макс внимательно посмотрел на Таню и заволновался – она ужасно побледнела и, казалось, едва держится на ногах. – С вами все в порядке? Если вы еще болеете, вам не следовало выходить на работу. Мы вполне можем решить все вопросы по телефону.

– Нет-нет, со мной все нормально. Я просто очень устала.

– Вы чертовки похудели, Таня.

Макс явно беспокоился о ней, Таня была тронута.

– Да, возможно, – нехотя отозвалась она и сделала вид, будто углубилась в изучение сценария, но на глаза ее навернулись слезы. Таня хотела скрыть их, но Макс все-таки их заметил, и когда слезы покатились по щекам, он молча сунул Тане бумажный платок.

– Кажется, у вас были непростые каникулы, – мягко произнес он. Гарри насторожился и поднял голову. Даже он понимал, что с ней что-то неладно.

– Вообще-то ужасные! – Таня рассмеялась сквозь слезы, потом вытерла глаза. – Не все праздники одинаково приятны. Эти не очень-то удались.

– Должно быть, они не удались по полной программе, – сухо произнес Макс. – Что он сделал? Запер вас в подвале и не давал есть? Вы же знаете, по каким номерам следует звонить в экстренных ситуациях. Кажется, последний, по которому я звонил, был 1-800-Р-А-З-В-О-Д. Знаете, помогло. Они прислали спасателей и увезли эту суку. Запомните номер на тот случай, если он опять выкинет нечто подобное. И обязательно берите с собой в заточение сотовый телефон.

Услышав это, Таня уже не могла сдержать слез, и Макс вручил ей еще один платок.

– Все было не настолько плохо, – начала было Таня, но, подумав минутку, решила быть честной перед собой. – На самом деле все было очень плохо. Все было просто омерзительно, честно говоря.

Отчего-то у нее полегчало на душе, когда она призналась в этом Максу.

– Да, бывает. У меня обычно все праздники такие. Хорошо, что в этом году я провел их с детьми. Обычно я отправляюсь работать добровольцем в благотворительную столовую или еще в какое-нибудь подобное заведение. Когда я вижу тех, кому повезло еще меньше, мне становится как-то легче – я понимаю, что мне не так уж и плохо. Возможно, вам стоит проделать что-нибудь в этом роде.

Таня кивнула и попыталась улыбнуться.

– Прошу прощения, Таня, – негромко произнес Макс сочувственным тоном, отчего Таня снова начала плакать. – Может, вызвать водопроводчика? У вас, похоже, лопнула труба – очень уж протечка сильная.

Слезы струились по щекам Тани, но Максу удалось вызвать улыбку на ее лице.

– Извините, я не в себе. Напряжение было ужасное, а надо было делать хорошую мину из-за детей. Здесь же с прошлого вечера, как вернулась, я только и делаю, что плачу.

– Если помогает, то и ладно. Большие проблемы? Или маленькие?

– Большие, – сказала Таня, взглянув Максу в глаза. Ее глаза были бездонными зелеными озерами боли. Максу невыносимо было видеть их такими.

– Я могу чем-нибудь помочь?

Таня отрицательно покачала головой.

– Так я и думал. Ну, может, время поможет. Так оно обычно и бывает.

– Может.

Если Питер сказал правду и если Алиса не скоро вернется. И если Таня будет приезжать домой на уик-энды. Если же нет, то одному богу ведомо, что будет тогда, особенно после возвращения Алисы. И можно ли будет такую жизнь назвать семейной жизнью. Таня жалобно взглянула на Макса и решила довериться ему. Она никому ничего не говорила и не могла сказать с того самого момента, как обнаружила измену Питера. Говорить об этом с детьми она не могла.

– Я приехала домой и в тот же день обнаружила, что у мужа роман с моей лучшей подругой.

Голос Тани задрожал. Макс скривился.

– Вот дерьмо! Вы что, застукали их на горячем? Надеюсь, что нет.

– Нет. Я просто поняла по глазам. Я что-то заподозрила еще на День благодарения, но, думаю, тогда еще ничего не произошло. Возможно, я просто почувствовала, что это надвигается.

– У женщин просто поразительное чутье на этот счет. Они всегда такое чувствуют. Мужики – те ничего и не заметят, пока их жареный петух не клюнет. А вот женщины – те просто знают. Терпеть не могу эту их способность. Просто невозможно сходить налево. И что же случилось потом?

– Мы провели три ужасные недели, мучая друг друга. Она уехала в Европу. А он сказал, что, когда она вернется, ничего больше не будет. Он заявил, что все кончено.

– И вы ему верите?

Макс было польщен доверием Тани. Она доверяла ему и ценила его мнение. Таня покачала головой:

– Больше нет. И, может, никогда уже не смогу верить. Я боюсь, что, когда она вернется, все начнется по новой. Питер вбил себе в голову, что я уже не вернусь домой из Лос-Анджелеса, а это неправда! Но я так и не смогла его переубедить.

– Это просто отговорка, Таня. Если бы он хотел и дальше быть вместе с вами, ему было бы наплевать, даже если бы вы были танцовщицей в гареме или закрутили роман с арабским шейхом. В общем, если бы он хотел, чтобы ваша совместная жизнь продолжалась, он велел бы вам тащить свою задницу домой, как только все закончится, и позабыть про Голливуд. Возможно, он хочет свалить, либо он чего-то боится, либо чувствует себя несостоятельным рядом с вами. А она молодая?

– Нет, – Таня покачала головой. – Она на шесть лет старше меня и на два года старше его.

– Тогда это, должно быть, любовь. В противном случае мужчина в его возрасте не стал бы бегать за женщиной старше себя.

Похоже, эта деталь произвела на Макса впечатление.

– У них много общего, да и мы с Алисой были близкими подругами. А может, она просто втерлась ко мне в доверие? Может, она охотилась за ним? Алиса овдовела два года назад. А меня ведь теперь постоянно нет дома, Питер на это и напирал. Мои дети считают ее чем-то вроде тети, она ладит с одной из моих дочерей лучше, чем я. Думаю, она специально над этим поработала, чтобы его заполучить. Когда я уехала сюда, ей это было на руку. А вот мне чертовски не повезло.

Макс кивнул, сочувственно глядя на Таню.

– И что сказал ваш муж?

– Что он покончил с этим романом.

– Он сказал, что любит ее?

– Он сказал, что не знает.

– Ненавижу таких мужиков! – раздраженно произнес Макс. – Либо он любит ее, либо нет! Как, черт подери, он может этого не знать?

– Он сказал, что и меня тоже любит, – смущенно сказала Таня. – Но мне теперь не очень в это верится.

Тане казалось, что вся ее жизнь разрушена. Максу было очень жаль ее. Она была такой славной женщиной, так много говорила о своем муже и о том, как она любит его, так дорожила своей семьей. Макс понимал, что это чудовищный удар для нее. И смертельный удар для ее брака.

– Я полагаю, что он любит вас, Таня, – задумчиво произнес Макс, поглаживая бороду. Он всегда так делал, когда размышлял. – В смысле – как же вас можно не любить? Для этого надо быть слепоглухонемым. И еще мне кажется, что он просто сбит с толку. Возможно, он любит вас обеих. Это, конечно, незавидная для него ситуация, но такое бывает. Мужчинам нередко случается так запутаться. Потому у них и бывают и жены, и любовницы.

– И что же они тогда делают? – спросила Таня, слушавшая его, словно ребенок.

– Зависит от мужика. Кто-то женится на любовнице, кто-то остается с женой. Понимаете, возможно, в одном ваш муж прав – вы переросли его. Я не думал, что это случится, и полагал, что вы галопом ринетесь домой. Но кто его знает, вдруг вы все-таки возьметесь за другой фильм? Или, может, дадите ему пинка под зад, раз уж оказалось, что он такая жопа.