Ничего больше - Тодд Анна

Я не знал, как начать с ней разговор и стоит ли это делать.

После того как Дакота наехала на нее с упреками, что она за мной увивается, мы отдалились друг от друга.

Нора кивнула:

– Да. У нее тоже была трудная ночь, пришло двадцать человек, и их отправили в ее секцию, несмотря на то что она еще стажируется. – Она закатила глаза. – Меня достали жалобами на старшую официантку.

– Дань справедливости? – Я с улыбкой пожал плечами, чтобы она догадалась, что я шучу.

– Твоя правда!

Я смотрел, как Нора выдвинула ящик и достала разделочную доску. Положила ее рядом с микроволновкой и начала разбирать последний пакет. Я неуклюже прислонился к стойке и принялся обдумывать план отступления, прежде чем я стану неудобной ношей.

– О господи! – простонала Нора, прикоснувшись ко лбу кончиками пальцев. – Прости меня. Может, ты занят или у тебя гости? Я ворвалась без приглашения, выкладываю продукты и не подумала, что могу помешать.

Сейчас она как раз не мешала. Я был о-о-очень рад, что она не пришла десять минут назад.

– Нет, все нормально. Я собирался позаниматься и идти спать. Так что можешь свободно располагаться в кухне.

Она сдула выбившуюся прядь темных волос, но та снова упала ей на глаза. На Норе была форма, такая же, как у Тессы: черные брюки, белая рубашка на пуговицах и яркий зеленый галстук.

Рубашка облегала ее сильнее, чем Тессу, или так мне казалось.

– Спасибо. Мне действительно не хотелось сегодня вечером возвращаться к себе. У меня сегодня была такая отвратительная смена, и, если честно, я не смогу выдержать этих сучек.

Она посмотрела мне в глаза и прикрыла ладонью рот.

– Не в обиду будет сказано.

– Все нормально.

У меня и в мыслях не было вмешиваться в дружбу-вражду между Дакотой и Норой и в их соседские отношения. Я бы предпочел сидеть в кабинете у профессора Амбридж и пялиться на картины с котятами, пока меня мучают. Они обе – как бушующий пожар, и я не хочу превратиться в горстку пепла, слишком близко подойдя к пламени.

– Хочешь есть? Могу что-нибудь приготовить. Я принесла кучу продуктов и сейчас взгляну, что можно сделать на скорую руку, – предложила Нора.

Самый длинный разговор между нами за долгое время. Я порадовался, что она снова общается со мной. Я боялся, что мы будем избегать друг друга и смущаться, но поддерживать нормальные отношения было разумнее.

– Я не голоден. Только что поел, – солгал я.

Конечно, Нора принесла продукты, чтобы приготовить ужин себе и Тессе, а не тупому соседу, поэтому я не хотел путаться под ногами. Самое неприятное, когда ты не уверен, хотят ли, чтобы ты остался. Когда ты точно знаешь, что лишний, легче. По крайней мере, нет ни малейшей надежды на то, что в твоем обществе нуждаются.

– Хорошо. Я оставлю лишнее от порции Тессы на случай, если ты передумаешь, – сказала Нора, глядя на мою грудь.

Мне следовало надеть рубашку, потому что сейчас я мог думать только о том, как она впервые ко мне прикоснулась.

Потом второй раз.

И как она меня поцеловала.

Ее губы были сладкими, как леденцы, и я хотел еще.

Мне нужно подумать о чем-нибудь другом. О чем угодно.

Торты. Большие воздушные торты с толстым слоем фиолетовой глазури и замысловатыми цветочками. Не та глазурь, которой была испачкана ее рубашка. Торты и кулинария – не сексуальная тема. Мне нравится, как Нора готовит. Она – чертовски хороший кулинар! Размышления о ее сладких шедеврах привели меня к мысли, что завтра день рождения Эллен. А я до сих пор не решил, что ей подарить. Я собирался посоветоваться с Дакотой, но теперь это невозможно.

– Ты умеешь выбирать подарки? – неожиданно выпалил я.

Нора, нахмурившись, повернулась ко мне и подняла голову.

– Чего?

Меня раздражала собственная неловкость.

– Я имею в виду на день рождения.

– Пожалуй. То есть я давно ничего такого не покупала, но могу попробовать помочь. Для кого? Для Дакоты? Можно выбрать что-нибудь связанное с танцами, или новый коврик для йоги, или что-нибудь в этом роде.

Я даже не знал, что Дакота занимается йогой. Было странно, что Нора знала о ней что-то, чего не знал я.

– Это не для нее. Для одной знакомой девушки.

Блин, это странно! Может быть, мне следовало уточнить, что это для семнадцатилетней девушки, а не для кого-то еще… нет, это еще хуже. И будет совсем нелепо, если я начну объяснять, что это для соседки, как будто думаю, что это волнует Нору, словно я с ней заигрываю.

Тьфу, я в этом всем совсем не разбираюсь!

– Да? – Нора казалась озадаченной, но никак не прокомментировала мою явную оплошность. – А что ей нравится?

Нора продолжала выкладывать еду, и я задумался, не прийти ли на помощь. Откровенно говоря, я не представлял, куда девать все эти покупки и что можно приготовить из банки консервированного миндаля и пакета брюссельской капусты.

Я смутно помню, как в детстве меня заставляли есть брюссельскую капусту.

И надеялся, что Нора готовит ее лучше.

– Точно не знаю. Она много читает и не любит цветы.

– Умная девушка. Я тоже не люблю цветы. Сначала они такие красивые, а вскоре ты смотришь на то, как они чахнут и вянут и в конце концов оказываются в мусорном ведре, потому что выглядят неряшливо. Пустая трата времени. Как и отношения.

Она произнесла это без всякого выражения. Я так и не понял, шутит она или нет, но решил защитить любовь – хотя я не в том положении, чтобы этим заниматься.

– Не все отношения такие.

Нора достала брокколи из пакета, и я заметил, что она смотрит куда угодно, только не на меня.

– Как давно ты с ней знаком? Что еще тебе о ней известно?

– Больше ничего, – я пожал плечами.

Нора положила брокколи в раковину и пустила воду.

– Больше ничего? Тогда почему ты хочешь купить ей подарок? Ты считаешь ее близким другом?

Мне показалось, что она старается не проявлять лишнего любопытства. Стало неловко, что я затеял этот разговор. Но поскольку сейчас она предоставила мне возможность все объяснить, я сказал:

– Эта девушка работает на первом этаже, в угловом магазине. Я бы не сказал, что мы друзья, но завтра ее день рождения, и мне кажется, никому нет до этого дела.

Нора повернулась ко мне – с брокколи в ее руках капала на пол вода – и спросила:

– Погоди, что?

Я пожал плечами, не уловив смысла ее интонации.

– Ну да. Это ужасно. Ей исполняется восемнадцать. Она тут работает. И учится. Она все время учится.

Нора подняла руку с мокрой брокколи.

– Ты хочешь сделать приятное девушке, которая торгует внизу? Той, что всегда носит обруч на голове?

Я кивнул. Прикусив губу, она пристально посмотрела мне в глаза, вынудив меня отвернуться. Нора снова нахмурила густые брови, и на ее щеках появился румянец. Сегодня она накрашена больше обычного, и ей это к лицу.

Она напомнила мне бьюти-блогеров с YouTube, которых любит смотреть Тесса. Она говорит, что старается наложить косметику так, как они показывают, но в результате ее косметика всегда оказывалась в помойке, а глаза были покрыты не тенями, а слезами.

– Таких, как ты, поискать, Лэндон Гибсон, – сказала Нора.

Мои щеки запылали. Я слегка отвернулся, сделав вид, что хочу пить, открыл холодильник и молча достал гаторейд.

Я не сомневался, что если задержусь здесь дольше, то либо что-нибудь брякну, либо сделаю глупость. Сегодня я уже сделал все, что мог, и не хочу напугать и Нору, чтобы она тоже убежала. Тессе нужны друзья, особенно Нора.

– Мне нужно закончить свою работу.

Вообще-то я ее уже закончил.

– Если тебе что-нибудь понадобится, я буду у себя, – сказал я и сунул руки в карманы штанов.

Нора кивнула и отвернулась к раковине, чтобы домыть брокколи.

В своей комнате я закрыл дверь и прислонился к ней голой спиной. Я был выжат как лимон. Сегодняшний день меня окончательно доконал, и я радовался, что он кончился.

Я не стал открывать учебник, чтобы хотя бы прикинуться, что занимаюсь. Я даже не позаботился включить свет, а лег на кровать и закрыл глаза. Поворочавшись на кровати, я попытался заснуть, но мои мысли вертелись вокруг Дакоты.