Люби меня вечно - Линдсей Джоанна

Прежде она никогда над этим не задумывалась. Да и сейчас это было не столь уж важно. Но все же она предпочла бы мужа, которому на самом деле была бы мила.

Когда она собиралась стать женой Мориса, это не имело значения: она смирилась с судьбой и даже не думала о том, что могла бы получить нечто лучшее. Но теперь она считала, что может встретить человека, с которым была бы счастлива, а не просто «ладила» бы.

Однако найти такого мужа будет совсем не простым делом. Она ведь не была писаной красавицей, в которую влюбляются с первого взгляда. Правда, мать всегда говорила, что у нее волшебная улыбка, дарящая всем радость, но матери всегда говорят дочерям такие вещи. Кимберли никогда не видела в своей улыбке ничего удивительного, хотя очень непросто искренне улыбнуться, когда смотришь в зеркало на довольно заурядное лицо.

Никакими особенными способностями она похвалиться не могла: недурной голос, умение немного играть на фортепьяно, аккуратное шитье и вышивание, способность хорошо вести домашнее хозяйство… Совсем недавно она обнаружила в себе настоящий талант в подсчетах, в выборе самых доходных способов вложения денег, но ее будущий муж вряд ли это оценит или захочет использовать, поскольку финансы считаются мужским делом.

Она была стройной, но из-за высокого роста казалась почти худой. У нее были русые локоны (хотя светло-русые ценились бы больше), непримечательные черты лица, довольно твердый подбородок, указывавший на упрямство, которое она редко выказывала, но на которое была вполне способна, и необыкновенно красивые темно-зеленые глаза — на них иногда обращали внимание. Но она прекрасно понимала, что большинство ее знакомых были хорошими людьми, и им хотелось говорить ей что-то приятное.

Кимберли отложила шитье и встала — теперь она смотрела на отца сверху вниз. Рост у нее был пять футов восемь дюймов [3] — она унаследовала его с материнской стороны, — и отец был ниже ее на целый дюйм. Это страшно раздражало графа, и Кимберли иногда пользовалась этим как тайным оружием, получая удовольствие от того, что он злился. Но вообще свой высокий рост она рассматривала как недостаток.

— Я не буду тратить время зря, отец, но не ждите быстрых результатов, потому что я не намерена принять предложение первого же мужчины, которого рекомендуют их светлости. Ведь не вам придется жить с этим джентльменом до конца своих дней, а мне. И если я почувствую, что у меня с ним нет ничего общего, своего согласия не дам.

Граф побагровел еще до того, как она кончила говорить, но Кимберли другого и не ожидала. Он терпеть не мог, когда она выдвигала свои требования и не отступалась от них.

— Как ты рада мне досадить… Кимберли прервала его:

— Вы считаете? Разве вам не ясно, что мне не нравится здесь жить? Или вы не замечаете этого, как и всего, что касается меня?

Он не ответил — да и что он мог сказать? Он действительно привык игнорировать ее, если только не нужно было от нее чего-то добиться. Сейчас у него даже не хватило стыда, чтобы смутиться. Он что-то пробормотал себе под нос, повторил:

— Изволь не тянуть, — и удалился из комнаты. Кимберли со вздохом села, но не притронулась к шитью. Теперь, всерьез задумавшись над тем, что ее ждет, она встревожилась. Она поедет одна, чего никогда не делала прежде; ее все время будут окружать незнакомые люди; ей придется выбрать мужа — такого, чтобы он устроил и отца, и ее саму. Это будет труднее всего, потому что она не надеялась получить много предложений — так, одно или два. А ведь это будет человек, с которым ей придется жить всю оставшуюся жизнь.

Глава 3

Меган Сент-Джеймс, уже год как новая герцогиня Ротстон, подняла глаза от письма, которое только что прочла. Вручая ей письмо, муж выразил надежду, что она получит удовольствие от роли свахи. Теперь она поняла его слова, но особой радости не почувствовала.

Она вопросительно взглянула на Девлина, нетерпеливо постукивая ножкой в знак неудовольствия (на тот случай, если вопросительного взгляда окажется мало), и осведомилась:

— Почему искать мужа для этой девицы придется мне, хотя услугу ее отец оказал тебе? Это письмо ведь адресовано тебе?

— Разумеется, — ответил Девлин. — Но вопросы бракосочетания и сватовства находятся в компетенции женщин.

— Кто это сказал?

— Я.

Ответ он сопроводил улыбкой, зная, что это еще сильнее выведет ее из себя. И точно — она отреагировала именно так, как он ожидал: довольно неаристократически хмыкнув.

— Ты прекрасно знаешь, что у Бабули это получится гораздо лучше. Она знакома со всеми, кто имеет хоть какой-то вес в обществе, и знает, кто женится, а кто — нет. Я же пока никак не запомню имена всех этих графов и виконтов, чтобы быть в курсе самых последних сплетен. И еще не разобралась в семейных перипетиях лордов и леди, с которыми ты советуешь мне сблизиться.

— Кстати, любимая, тут у тебя все превосходно получается. — В этот момент ей как раз нужен был комплимент, именно поэтому он его и сделал. — Действительно, Бабуля, возможно, лучше тебя осведомлена в этом вопросе, но моя бабка не осилит приемы и приглашения, которые нам понадобятся, чтобы сделать все как следует. Безусловно, тебе стоит заручиться ее поддержкой и поддержкой тети Маргарет — они будут рады помочь тебе. Да, об услуге попросили меня, дорогая, но тебе, как моей жене, придется этим заниматься.

Конечно, Девлин прав. Он — герцог. Нельзя требовать, чтобы он занимался таким пустячным делом. Но, с другой стороны, она — герцогиня, и, по ее мнению, к ней это тоже должно относиться. Может быть, они придумают какой-то выход.

Приняв такое решение, Меган спросила:

— А тебе обязательно надо помочь графу?

— Обязательно, — уверил он ее. — Мне в свое время была оказана серьезная услуга. Это — мелочь по сравнению с тем, чего от меня могли бы потребовать взамен. Я очень рад, что этот вопрос решается так просто.

Ей захотелось снова хмыкнуть, но она сдержалась. Для него-то, конечно, просто. Он уже сложил с себя ответственность и умыл руки. По крайней мере он так думает. Но уж если ей придется устраивать приемы, чтобы найти этой девице достойного жениха, то она позаботится о том, чтобы Девлин на всех этих приемах присутствовал.

Тут она вдруг вспомнила, что вскоре они ожидают приезда еще одного гостя. Может быть, и не понадобится много времени, чтобы найти жениха для леди Кимберли…

— Твоя тетя Маргарет говорила, что приезжает племянник ее мужа…

— Вот и прекрасно, прекрасно…

— Значит, у нас опять будет полон дом гостей.

— А когда у нас не полон дом? — сухо отозвался Девлин.

Меган рассмеялась. Имея больше сотни слуг, говорить о полном доме значило еще преуменьшать. Однако ее муж имел в виду гостей — и снова был прав. Множество людей были связаны с Девлином различными делами, а поскольку Шерринг-Кросс располагался довольно далеко от Лондона, то, когда Девлин жил в поместье, они приезжали к нему и, как правило, оставались потом погостить — иногда даже на несколько недель, — прежде чем вернуться в столицу.

— Я хотела что-то сказать, а ты перебил, — укоризненно сказала она, намекая на его «прекрасно, прекрасно», — да, племянник Маргарет, кажется, готов жениться. Возможно, нам удастся не приглашать к себе весь свет, если они с леди Кимберли друг другу понравятся, — он же будет нашим гостем.

— Превосходно, — улыбнулся он. — Полагаю, ты позаботишься о том, чтобы они понравились друг другу?

— Постараюсь. Это гораздо проще, чем устраивать балы и приемы, на которых тебе каждый раз придется присутствовать.

Эта мысль его ужаснула.

— Пожалуй, я на это время переселюсь в Лондон. Она задумчиво посмотрела на него:

— Да, действительно, в Лондоне все будет легче устроить. Меньше вероятности, что все останутся гостить. Он мгновенно передумал:

— Я, наверное, лучше останусь в поместье. Она невинно улыбнулась: