Лаура Дейв - Восемьсот виноградин
Ветер подхватил огонь и потащил его в сторону виноградника. Крыльцо начало разваливаться.
– Оставьте! – крикнул отец сыновьям.
Я шагнула вперед, как будто могла сделать то, что не под силу другим. Как будто могла остановить пламя, пока оно не добралось до виноградника.
Кто-то схватил меня за плечо. Джейкоб.
– Нет, – твердо произнес он, глядя мне в глаза.
А потом внезапно грянул гром, и сразу же хлынул дождь – настоящий водопад. Над виноградником разразилась гроза.
По коже били крупные, как дробь, капли. Вой сирен приближался, но пламя уже и так опадало. Меня захлестнула волна облегчения.
Вот она, синхронизация: в винограднике вспыхивает пожар, и тут, как по волшебству, начинается ливень. Его ждали давно, однако пошел он именно сейчас, будто специально, чтобы потушить огонь.
А потом я взглянула на виноградник, и меня как током ударило. Дождь. Дождь, который спас виноградник, уничтожит оставшиеся на лозах ягоды. Четырнадцатый блок, самый ценный виноград отца. Нужно его спасти – все мы поняли это одновременно.
– Быстрее! – крикнул Бобби. – Быстрее!
Мы помчались к четырнадцатому блоку: впереди – я, Финн и Бобби, потом – Бен и Джейкоб, последними – мама с папой. Вся семья бежала по винограднику, чтобы спасти оставшиеся грозди. Мы принялись срывать мокрые грозди – прямо так, руками, похватав расставленные под лозами ведра.
Сирены завывали уже совсем близко: пожарные подоспели, чтобы помочь дождю сделать свое дело.
Вот почему я не сразу заметила, что случилось. Никто из нас не заметил.
Папа лежал на земле, прижавшись к маме. Вялый и обмякший в ее объятиях.
Часть 4
Последний урожай
Приемный покой
Прошло какое-то время, прежде чем мы оказались в машине, мчащейся в больницу.
Прошло какое-то время, прежде чем мы побросали то, чем занимались, и кинулись к отцу. Но время это я вижу смутно: в памяти остались только дождь и мамин крик. Зато ясно помню, как мы мчались в больницу: Финн за рулем, я рядом, мама с отцом на заднем сиденье. Бобби, Маргарет и Бен ехали следом на другой машине. Мы слишком испугались, чтобы ждать «Скорую»: нам нужно было что-то делать. Близнецов и Мэдди взяла на себя Мишель – все дети остались дома с ней.
Потом мы очутились в приемном покое – целая комната Фордов и их близких. В ту минуту каждый боялся потерять того, кого больше всего любил: Маргарет сжимала руку Бобби, Финн стоял рядом с мамой, мы с Беном сидели вместе на скамейке. А Джейкоб… Джейкоб держался в стороне.
Бобби начал мерить шагами комнату.
– Мы сидим здесь уже несколько часов! Нужно что-то делать.
– И что же? – спросил Финн.
– Что-нибудь!
Я прижалась к Бену, Финн обнял маму. Мы все словно потеряли центр тяжести – именно центром тяжести был для нас отец, хотя мы и отказывались это признавать. Когда я увидела его лежащим на земле, то поняла, что боялась потерять вовсе не виноградник. Я боялась потерять отца. Пока папа возделывал землю, я могла верить, что день, когда его не будет рядом, никогда не настанет.
– Это он! – воскликнула мама и вскочила на ноги.
Я обернулась, ожидая увидеть отца – услышать от него самого, что все хорошо. Однако это был не отец, а врач. Он обнял маму, как будто давно ее знал.
– Джен, у него опять инфаркт.
– Опять? – переспросил Бобби.
– Что значит опять? – вторил ему Финн.
И тут я поняла, о чем умолчал отец, рассказывая об аварии. Должно быть, у него случился микроинфаркт. Поэтому он не справился с управлением.
На шее у Бобби вздулась вена.
– Что, черт возьми, происходит?!
Мама быстро шагнула вперед и встала лицом к врачу и спиной к нам.
– Как он? – спросила она.
– У него был легкий инфаркт, хотя и не такой легкий, как в прошлый раз. Он хорошо реагирует на тромболитический агент, но опасность еще не миновала. Джен, ему нельзя нервничать. Мы ведь об этом уже говорили.
Бобби готов был взорваться.
– Когда вы об этом говорили?.. Мама, почему ты нам не сказала, что у папы был инфаркт?
– Не хотели вас волновать.
– Почему? – спросил Финн, становясь позади брата.
– Да, почему? – Бобби сорвался на крик. Они оба кричали.
Но когда заговорила мама, ее голос перекрыл голоса сыновей.
– Мы боялись, что вы устроите истерику! Зациклитесь на собственном страхе, вместо того чтобы помочь отцу встать на ноги!
Они оба затихли. Мы все затихли и повернулись к ней. Младшее поколение Фордов, Бен, Маргарет, Джейкоб и группа случайных незнакомцев, толпившихся вокруг, – все уставились на маму, которая покончила с глупостями и требовала того же от своей семьи.
– Сейчас вы должны заботиться об отце, заботиться друг о друге, если, конечно, еще не разучились. – Она снова повернулась к врачу. – Так чем это опасно для Дэна?
Врач покосился на моих братьев – хотел удостовериться, что они не будут больше перебивать.
– Сейчас Дэн отдыхает. Что дальше, станет ясно завтра. А пока вам тоже нужно отдохнуть.
– Но ведь с папой все будет хорошо? – подал голос Финн.
Мама посмотрела ему в глаза, пытаясь успокоить.
– Вы хотите сказать, что он поправится? – спросил Бобби.
– Я хочу сказать, что нужно подождать до завтра. Провести дополнительное обследование. Если Дэн будет чувствовать себя хорошо, то сможет поехать домой. Однако ему необходимо себя беречь. В третий раз он так легко не отделается.
– Ну да, конечно, – горько рассмеялся Бобби. – Что может быть проще?
Мама положила руку ему на плечо.
– Бобби…
– Что? Папа никогда себя не берег.
Врач серьезно посмотрел на него и произнес:
– До сегодняшнего дня.
Мама кивнула и молча повернулась к своим детям. Ее взгляд говорил, что пора начать относиться к отцу по-другому.
– Можно нам к нему? – спросила она врача.
– Дэн сказал, что у вас и так был слишком долгий день и лучше вам поехать домой. Думаю, это мудрое решение. У него слабость, пусть поспит. Да и тебе, Джен, не мешает отдохнуть. Увидитесь завтра утром.
– Да, конечно, – кивнула мама. – Так будет лучше всего.
Она стиснула мою руку, прошла мимо врача и направилась прямо к мужу.
Холмы Себастопол-Хиллс, Калифорния, 2009 г
Жена злилась на него и была права. Они отдыхали в Биг-Сюре – снимали красивый дом, большие окна которого выходили на океан. Джен сказала, что ей нужно сменить обстановку, и даже соглашалась поехать одна. Но Дэн не захотел расставаться.
Однако мыслями он был далеко отсюда – поэтому Джен и злилась. Если Дэн все равно что отсутствует, зачем поехал с ней?
Джен нравилось в Биг-Сюре и на побережье. Она присоединилась к ансамблю любительского музыкального театра и теперь пропадала на репетициях. Если честно, дело было именно в этом: Дэну казалось, что его бросили. Он почти не видел жену и вел себя, как ребенок.
– Может, ты плохо себя чувствуешь?
С тех пор как у Дэна случился инфаркт, жена постоянно задавала ему этот вопрос.
– Со мной все в порядке. Правда.
– Значит, ты просто разучился отдыхать. За эту самоотверженность, за страсть к своему делу я тебя и полюбила. Но нужно же уметь отвлекаться! Ты не интересуешься ничем – только виноградником.
– Знаю.
– Ты даже не пытаешься заняться чем-то другим!
– Знаю.
Она ждала, что он скажет дальше.
– Если хочешь, можно продать виноградник.
– Дэн, почему ты меня не слышишь? Никто не предлагает продавать виноградник.
Джен взглянула на него. Дэн вспомнил, какая любовь светилась в ее глазах раньше. Теперь жена смотрела по-иному.
– Тогда о чем же мы говорим? – спросил он.
– О чем-то другом.
Джен хотела уйти, но Дэн ее удержал. Он ничего не говорил – просто сжимал ее руку, надеясь, что она поймет все без слов. Дэн ждал от жены того, что она всегда делала во время ссоры.
Ждал, что она сделает первый шаг.
Всего лишь детали
Синхронизация. В винограднике вспыхивает пожар, и тут, как по волшебству, начинается ливень. Его ждали уже давно, но пошел он именно сейчас, будто специально, чтобы потушить огонь.
Синхронизация. Сердце гонит кровь по сосудам. Сосуды возвращают кровь к сердцу. Необходимые вещества поступают по коронарным артериям к сердечной мышце, где они нужнее всего.
Негласный договор.
* * *Бен вернулся на виноградник – подменить Мишель. Маргарет отправилась с ним, к близнецам; она не ожидала, что Бобби поедет с ней, однако он поехал. Последним меня покинул Финн, чтобы поговорить с пожарными и посмотреть, что осталось от домика винодела. К тому времени как мама вышла из палаты, в приемном покое сидела одна я, окруженная пустыми скамейками. В руках у мамы был огромный пакет.
– Ты совсем одна? А где?..
– Разъехались по делам.
– Спасибо, что дождалась. – Мама тяжело опустилась на скамейку, положила пакет между нами. – Ну и ночка!
– Как папа?
– Ворчит. Думаю, это хороший признак.
– Из-за чего ворчит?
