Ранчо - Стил Даниэла

Сэм тяжело дышал. Вечер получился совершенно не таким, как он себе представлял. Но и Зоя повела себя неожиданно. Старая знакомая превратилась в мучительную загадку.

Глава 10

В день своего отъезда из Нью-Йорка Мэри Стюарт оглядела напоследок свои апартаменты. Жалюзи были опушены, шторы задернуты, кондиционер выключен, и квартира медленно нагревалась. Последняя неделя выдалась жаркой. Накануне вечером ей звонила из Голландии Алиса. Она получала огромное удовольствие от путешествия с друзьями; Мэри Стюарт заподозрила, что дочь переживает первое в жизни серьезное увлечение. Она была счастлива за нее, хотя и продолжала печалиться, что не смогла совершить вместе с дочерью путешествие по Европе.

С Биллом она беседовала несколько раз. Он работал как вол. Узнав о ее предстоящей поездке в Вайоминг, очень удивился. Он думал, что жена побудет с друзьями в Хэмптоне, где уже как-то побывала на День независимости. Ее дружбу с Таней Томас муж никогда не одобрял, поездку в пансионат-ранчо считал чудачеством. Разве ее тянет к лошадям? В прежние времена его доводы заставили бы ее одуматься, но на сей раз они оставили ее равнодушной. Главным было желание провести две недели в обществе Тани, остальное отступало на задний план. Видеть подругу, беседовать с ней, любоваться по утрам горами...

Ей внезапно открылось, насколько необходимо сменить обстановку и переосмыслить свою жизнь. Если он этого не понимает, тем хуже для него. Он улетел в Лондон на целых два месяца и не пожелал взять ее с собой, поэтому теперь не имел никакого права нарушать ее планы. Запретив ей лететь с ним в Лондон, он сознательно отказался от этого права. За последний год он много от чего отказался – как сознательно, так и волей обстоятельств, и ей хотелось серьезно об этом поразмышлять.

Она больше не мечтала о возобновлении прежних отношений с ними не могла больше существовать в созданной им атмосфере, лишенная радостей, любви, самого воздуха, Накануне своего отъезда он на какое-то мгновение оттаял, но из этого еще не следовало, что в конце лета она увидит его воспрянувшим. И вообще Мэри Стюарт сомневалась, что когда-нибудь муж станет таким, как раньше.

Мэри Стюарт все отчетливее сознавала, что их отношения с Биллом закончились. И даже за то, что оставалось, вряд ли стоит цепляться. Ее пугали собственные мысли, но она не могла себе представить, как они снова станут жить вместе, не разговаривая, даже не дотрагиваясь друг до друга. Они расстались не только с сыном, но и с мечтами, с прежней жизнью. Сейчас она ощущала это особенно явственно, Поездка в Вайоминг – способ окончательно расстаться с прошлым. Былое не вернется никогда. Мэри Стюарт не возвратится больше к человеку, заставившему ее прожить целый год в тягостном одиночестве, если только он не одумается. Она даже подумала о том, что надо предложить Биллу продать квартиру. Во всяком случае, об этом необходимо поразмыслить.

Она прошлась по длинному коридору, задержалась немного возле комнаты Тодда. Все. От сына в доме не осталось и следа. Место для него сохранится только в ее сердце, в ее воспоминаниях.

Мэри Стюарт взяла чемодан и пошла дальше по коридору, думая о своей семье, об их былом счастье... Как же быстро все закончилось! И как странно размышлять об этом сейчас? У нее возникло чувство, будто она долго барахталась в ледяной воде и чуть не пошла ко дну, а теперь снова Поплыла. Конечно, она еще не отогрелась, онемение не прошло, раны не зажили, но в голове впервые забрезжила мысль, что участь утопленницы ей, возможно, больше не грозит. Появился шанс, пускай слабенький, покинуть опасные воды. Наконец, оторвав взгляд от безмолвного коридора, она тихо затворила за собой дверь.

Привратник усадил ее в такси. Не прошло и часа, как она вошла в терминал аэропорта Кеннеди. Перелет в Лос-Анджелес прошел без приключений.

По сравнению с тихим отъездом Мэри Стюарт сборы в дорогу Тани были хлопотными. Она упаковала шесть больших сумок, две коробки со шляпами и девять пар ковбойских сапожек разных расцветок из крокодиловой и змеиной кожи. Экономка загружала автобус едой. Таня приобрела дюжину новых видеокассет, чтобы было чем развлечься во время поездки по Неваде и Айдахо. Ее предупреждала, что переезд будет долгим и утомительным, поэтому Таня решила захватить, кроме прочего, полдюжины новых сценариев – как всегда, она рассматривала несколько предложений сниматься в кино.

Часы показывали одиннадцать; самолет Мэри Стюарт приземлялся в половине первого. Перед отъездом Таня наметила заехать за снедью в магазин «Гелсен». В автобусе уже не было свободного места, но ей все казалось мало.

Водитель терпеливо ждал, пока Таня поцелует на прощание собаку, поблагодарит экономку и напомнит ей о мерах безопасности, заберет шляпу, сумочку и записную книжку. Она взбежала по ступенькам огромного автобуса с развевающимися волосами, в белой маечке и джинсах в обтяжку, в ярко-желтых ковбойских сапожках – самая старая пара, какая только у нее нашлась. Она купила их еще в Техасе на свое шестнадцатилетие, что подтверждал их вид, и не снимала их в колледже. Все знакомые знали ее пристрастие к этим сапогам..

– Спасибо, Том, – кивнула она водителю, и тот медленно вывел гигантский дредноут из ворот.

Внутреннее пространство колоссального автобуса было разделено на два отсека. Один представлял собой гостиную, отделанную тиковой древесиной и обтянутую синим бархатом, с удобными креслами, двумя диванами, длинным столом на восемь человек и несколькими уголками для приватной беседы. Вторая комната была выдержана в зеленых тонах; она легко трансформировалась из гостиной в спальню. В промежутке располагались большая кухня со всем необходимым оборудованием и ванная под белый мрамор. Таня приобрела этот автобус много лет назад, когда вышел ее первый платиновый диск. Убранством он смахивал на яхту или большой частный самолет и не уступал им по цене.

По пути в Вайоминг Таня и Мэри Стюарт могли ночевать в автобусе, останавливаясь рядом с мотелями и размещая там Тома. Благодаря сложной системе охраны им не грозила опасность. Иногда Таня брала с собой в дорогу телохранителей, но на этот раз решила, что обойдется без них. Она предвкушала два долгих дня в задушевных беседах с Мэри Стюарт. Находясь в дороге по десять часов в день, они смогут поужинать в Джексон-Хоуле вечером второго дня.

За десять минут до посадки самолета Мэри Стюарт автобус подъехал к зданию аэропорта. Таня встречала подругу в темных очках и черной ковбойской шляпе, Мэри Стюарт предстала перед ней в джинсах и блейзере, с большой сумкой на плече. Как всегда, она выглядела безупречно – можно подумать, что за время полета ей выгладили всю одежду и сделали прическу.

– Знать бы, как это тебе удается! – воскликнула Таня, стискивая ее в объятиях. – До чего же ты всегда чистенькая и аккуратная!

– У меня это врожденное. Дети этого не переваривают. Тодд всегда пытался меня немного помять, чтобы я выглядела «нормальной». – Она произнесла это извиняющимся тоном.

Они взялись за руки и пошли к багажному транспортеру, где уже стоял Танин водитель, пришедший подсобить. Несмотря на все старания Тани остаться незамеченной, не прошло и нескольких минут, как на них стали оглядываться, люди зашептались, появились робкие улыбки. До появления ватаги подростков с блокнотами и ручками оставались считанные секунды.

– Можно получить ваш автограф, мисс Томас? – посыпались вопросы, сопровождаемые смехом и возней.

Таня привыкла к осаде и никогда не отказывалась давать автографы. Правда, она знала, что, если они не поторопятся, кучка поклонников вырастет в толпу. Опыт подсказывал, что от узнавания до возникновения давки проходит всего несколько минут. Через головы детей она посматривала на Мэри Стюарт, с улыбкой наблюдавшей за ней. Поставив закорючку на последнем клочке бумаги, она прошептала:

– Пора сматываться! Через минуту здесь такое начнется... – Она что-то сказала Тому, тот взял у Мэри Стюарт квиток на ее единственный чемодан, получив его короткое описание.