Оливия Дрейк - Если башмачок подойдет…
Аннабелл поведала ей все – от своей первоначальной оценки скудных педагогических способностей викария до попыток убедить лорда Саймона пересмотреть суровое расписание мальчика. И под конец описала, как они поймали Бантинга в тот момент, когда он ударил Николаса.
Прекрасное лицо леди Милфорд исказилось болью. Она горестно покачала головой:
– Я заметила, что ребенок очень несчастлив, когда в последний раз приезжала с визитом. И подозревала, что это из-за викария. Но Саймон не желал ничего слышать об этом.
– Он был настроен скептически, – признала Аннабелл. – Мне потребовались три попытки, прежде чем удалось убедить его.
– По временам он бывает очень упрямым. Я просто потрясена вашей стойкостью и упорством в противостоянии ему.
– Я не должна была оставлять попытки ради его светлости. Николас такой милый мальчик. Я очень его полюбила.
Прекрасные фиалковые глаза леди Милфорд затуманились.
– Ну вот, я так и знала, что вы станете прекрасной гувернанткой. Вы сделали даже больше, чем я надеялась.
Смущенная незаслуженной, по ее мнению, похвалой, Аннабелл устремила взгляд к себе на колени.
– Я делаю для него все, что в моих силах, ведь он нуждается в любви… – Она умолкла, не желая критически отзываться о лорде Саймоне.
– Своего дяди, – закончила леди Милфорд, понимающе кивнув. – Мы должны говорить откровенно, моя дорогая. Саймон действительно избегает ребенка по причинам, о которых вы, вероятно, уже осведомлены из сплетен на кухне.
– Я слышала, что он ухаживал за покойной герцогиней, – призналась Аннабелл.
– Он редко вспоминает о Диане, хотя уверена, ему никогда не забыть ее предательства. Мужчина, который так преданно любит, очень сильно страдает, когда его сердце разбито. – Леди Милфорд сжала руку Аннабелл. – Вы должны помочь ему исцелиться, моя дорогая.
– Исцелиться?
– Ну да. Убедите его по-отечески полюбить сына Дианы, Николаса. Я всецело рассчитываю на вас. Сведите их вместе.
Аннабелл вздохнула с облегчением. Как приятно узнать, что леди Милфорд не догадывается о том, что Аннабелл испытывает к дяде мальчика романтический интерес.
– Хотелось бы знать как.
На губах леди Милфорд появилась загадочная улыбка.
– Вы очень изобретательная девушка. Я уверена, вы найдете способ.
Аннабелл это поручение привело в замешательство. Понимала ли леди Милфорд, о чем просит? Одно дело по-новому организовать занятия в классе, и совсем другое – вмешиваться в личные дела хозяина. Кроме того, она уже просила его уделять больше внимания Николасу. А он только резко оборвал ее, причем в недвусмысленных выражениях.
Она уже собиралась сообщить леди Милфорд об этом, но тут в гостиную вернулись джентльмены. Молодые леди столпились вокруг лорда Саймона, упрашивая разрешить танцы. По его распоряжению мебель сдвинули к стенам и с пола убрали ковры. Двое лакеев внесли пианино и поставили в углу. Помня о своем положении на самой нижней ступеньке социальной лестницы, Аннабелл вызвалась играть.
Испытывая в некотором роде облегчение, она выбрала подходящие ноты, уселась за пианино, и ее пальцы заскользили по клавишам. Она не была великим музыкантом, но гости были так увлечены танцами и смехом, что не замечали ее случайных ошибок. Со своего удобного места в углу Аннабелл с удовольствием наблюдала за грациозными движениями танцующих.
Слишком часто взгляд ее устремлялся к лорду Саймону, танцевавшему с разными леди, как молодыми, так и не очень. Этот мужчина был соткан из контрастов. По временам он бывал чопорным и высокомерным, но всегда обаятельным и остроумным с гостями. Он мог игнорировать своего племянника, но быть чутким и внимательным с дамами. Мог грубо рявкнуть на Аннабелл или резко оборвать ее, однако при случае опалил ее взглядом таким горячим, что кровь в жилах закипела.
«Мужчина, который так преданно любит, очень сильно страдает, когда его сердце разбито».
Эти слова не давали ей покоя. Она сочла бы его скорее бесчувственным, чем способным на глубокую, верную любовь. Возможно, леди Милфорд знала его не так хорошо, как ей казалось. Вероятно, эта женщина строила предположения насчет лорда Саймона, основываясь на собственном опыте общения с мужчинами. Если бы он действительно был таким замечательным человеком, то непременно проявил бы хоть чуточку любви к Николасу. Для него не имело бы значения, кто произвел мальчика на свет.
Мистер Тремейн подошел и начал переворачивать для нее страницы.
– Как жаль, что вам приходится сидеть здесь, – сказал он. – Я бы охотно потанцевал с вами.
Предпочитая оставаться наедине со своими мыслями, Аннабелл сделала вид, что целиком поглощена музыкой.
– Я ничего не имею против. Мне нравится играть.
К ее досаде, он остался возле пианино, поддерживая легкий разговор и закрывая ей обзор танцующих. Вскоре она уже скрипела зубами за застывшей улыбкой. Теперь, когда она не могла видеть других гостей, приятное занятие превратилось в тяжкую обязанность.
Мистер Тремейн, похоже, не замечал ее раздражения.
– Мы так и не закончили наш разговор. Может, вы завтра немного прогуляетесь со мной?
– Боюсь, это невозможно. Я буду занята с его светлостью.
– Разве вы не можете попросить няню недолго присмотреть за ним?
– Я отношусь к своей роли гувернантки очень серьезно, мистер Тремейн. У меня совершенно нет свободного времени.
Она надеялась, что ее заявление прозвучало достаточно строго, чтобы пресечь его ухаживания. Но он продолжал болтать, словно ее слова ничего для него не значили. Когда она закончила играть пьесу, в поле зрения появился лорд Саймон с бокалом шампанского в руке.
– Мисс Куинн нужно отдохнуть, – сказал он помощнику священника. – Не окажете ли любезность подыскать другую леди ей на замену?
Откровенное раздражение обозначилось на лице мистера Тремейна. Двое мужчин обменялись долгими взглядами, словно оценивая друг друга. Затем мистер Тремейн кивнул Аннабелл и удалился в веселящуюся толпу.
Аннабелл едва осмеливалась взглянуть в глаза лорду Саймону. Охватившая ее радость в любом случае не могла иметь никакого отношения к этому мужчине, столь неожиданно пришедшему ей на выручку. Она просто не допустила бы этого.
Он предложил ей руку, и с ее стороны было бы крайне невежливо отвергнуть его помощь. Когда она поднялась со стула, краткое пожатие его пальцев заставило ее остро ощутить его силу.
Она поспешно отдернула ладонь.
– Благодарю вас. Очень приятно размяться после столь долгого сидения.
Он протянул ей бокал с шампанским.
– Вы ни разу не передохнули и не подкрепились в течение почти двух часов. Боюсь, мы вас бессовестно использовали.
– Я бесконечно счастлива внести свою лепту в общее веселье.
– К чему такая кротость? В кои-то веки у вас есть веская причина отругать меня.
– Мое положение здесь не позволяет отчитывать хозяина замка.
Легкая полуулыбка тронула его губы.
– Прежде вас это никогда не останавливало. А теперь выпейте.
Аннабелл отхлебнула глоток освежающего вина, смакуя ощущение лопающихся пузырьков на языке. Может, это было безрассудно, но она не смогла сдержать ответную улыбку, вновь ощутив всю радость и веселье этого великолепного вечера. Освещенная множеством свечей комната с ее роскошной обстановкой казалась сценой из волшебной сказки. И она находилась там рядом с прекрасным принцем.
А может быть, на самом деле это переодетый злобный великан-людоед?
Если бы только она знала.
Лорд Саймон прислонился к пианино и оказался так близко к Аннабелл, что если бы она протянула руку, то могла бы коснуться пальцами его губ.
– Если кого-то еще удастся уговорить поиграть, – сказал он, – вы потанцуете со мной.
Ее пульс значительно участился.
– Это просьба? Или приказ?
Он рассмеялся.
– Это приказ, сдобренный знанием того, что вы, мисс Куинн, склонны к неповиновению.
При мысли о том, чтобы протанцевать с ним вальс, Аннабелл ощутила томительное желание. Каково это – оказаться в его объятиях? Всего несколько мгновений ей хотелось почувствовать себя знатной леди, за которой ухаживает самый завидный джентльмен в комнате. Однако было бы крайне неразумно принять его приглашение, если это означало бы поощрение его похоти… Как же ей поступить?
Когда она заколебалась, улыбка на лице лорда Саймона увяла, сменившись холодной учтивостью.
– Не стесняйтесь отказать, – сказал он. – В любом случае это была идея Клариссы. Она подумала, что будет несправедливо, если вы пропустите все веселье. – Он взглянул на гостей, среди которых стояла леди Милфорд, беседуя с несколькими пожилыми дамами.
Безрассудное сердце Аннабелл сжалось от тоски. Сохранив усилием воли жизнерадостное выражение лица, она поставила наполовину опустевший бокал на ближайший стол.
– По правде говоря, я ужасно устала. Гувернантка должна рано ложиться спать.
