Кэндис Кэмп - Опасный мужчина
– Нет-нет. Вовсе ни к чему гневаться, – успокаивающе улыбнулся ей Энтони. – Я вас ни в чем дурном не подозреваю. Ведь теперь я вас знаю.
Энтони поднял руку и указательным пальцем откинул с ее лица выбившийся из прически локон. Жест был ласковый и дружеский, однако в нем явственно сквозило желание. Палец Энтони задел щеку Элеоноры, все ее тело откликнулось на это теплое прикосновение ответной страстью.
Элеонора вдруг сразу почувствовала себя слабее, нежнее, мягче, и ей отчаянно захотелось приблизиться к нему, прильнуть к его груди, ощутить всю силу и мощь его крепкого тела.
Ошеломленная и сбитая с толку, Элеонора отвернулась:
– Ах вот как? М-м… Зачем вы тогда снова завели речь про убийство?…
Энтони приблизился к Элеоноре сзади, обнял ее и ласково прижал к себе:
– Нет. Не будем сейчас об этом. Не хочу упустить этот момент. И вы тоже не хотите.
Энтони провел носом по ее шее, отчего страсть Элеоноры вспыхнула с новой силой. Она прижалась к нему так, будто хотела слиться с ним воедино, и полностью отдалась собственным чувствам. Элеонора наслаждалась, ощущая его высокое крепкое тело, нежилась в его объятиях, трепетала от жарких прикосновений его мягких губ к своей шее. Ее груди будто наполнились приятной тяжестью. Элеонора вспомнила, как той ночью Энтони ласкал ее грудь, как мгновенно напряглись ее соски. При одной мысли она снова почувствовала, как они твердеют.
Его зубы чуть покусывали ее шею, поднимаясь вверх, все выше и выше. Вот он прикусил мочку ее уха и продолжал до тех пор, пока Элеонора не почувствовала внизу живота глубокую пульсирующую страсть.
Элеонора издала тихий томный вздох и прижалась к Энтони бедрами. Рука его скользнула вниз и притянула ее еще ближе. Даже сквозь одежду Элеонора почувствовала его продолговатый отвердевший мужской орган, и почему-то от одного прикосновения по коже будто пробежал электрический ток.
Энтони целовал ее ухо, его язык двигался медленно, изучающе, а рука не спеша сжимала и гладила ее грудь, отчего соски будто превратились в два раскаленных камушка. Пальцы Энтони скользнули внутрь выреза платья, стали ласкать гладкую атласную кожу, наслаждаясь контрастом с твердостью сосков. От тела Энтони исходил обволакивающий жар.
Его рука опустилась ниже, к животу, потом между ног, туда, где пылала страсть. Элеонора тихо застонала и приникла к Энтони еще ближе. Его пальцы касались ее сквозь платье, шелк приятно скользил по коже. Желание все нарастало и нарастало, поднимаясь снизу и охватывая все ее существо.
Элеонора задвигала бедрами, чувствуя, как при каждом ее движении по телу Энтони пробегает дрожь, и оттого, что она так желанна для него, ответная страсть только усилилась. Элеонора жаждала почувствовать его везде, снаружи и внутри себя. Обхватить его руками и не отпускать, и пусть он утолит ее сладкую и томительную жажду.
– Энтони… – Будто в тумане Элеонора прошептала его имя, на секунду позволив себе полностью отдаться наслаждению от его прикосновений и поцелуев.
Но даже в тот момент, охваченная блаженством и чувственным голодом, в глубине души Элеонора осознавала, что нельзя забыть обо всем и поддаться плотским желаниям. Она способна управлять чувствами, и усилием воли Элеонора постепенно и неумолимо заставила себя вынырнуть из бездны страсти.
– Нет, – наконец со вздохом прошептала она. – Нет. Нельзя.
С трудом она заставила себя отойти от Энтони. Открыла глаза и окинула взглядом комнату. Это место Эдмунда, его музыкальный салон, каждая вещь здесь напоминает о нем. И хотя Элеонора никогда не чувствовала к мужу той страсти, что к Энтони, однако здесь их поцелуи и ласки казались изменой.
– Элеонора… – сквозь стиснутые зубы выдохнул он и шагнул к ней.
– Нет. – Элеонора поспешно шагнула в сторону, выставив перед собой ладонь. – Мы не должны.
– Но почему? – заспорил Энтони. – Не отрицайте – вы желаете этого не меньше, чем я.
– Я и не отрицаю, – дрожащим голосом ответила Элеонора.
Одна эта дрожь выдавала ее истинные чувства. Руки Энтони сжались в кулаки, а из груди вырвался звук, похожий на низкий рык.
– Это неправильно. Только не здесь. И не сейчас. Я не из тех женщин, которые…
– Думаете, я вас не уважаю? – тут же прервал ее Энтони. – Клянусь, мое чувство к вам очень серьезно.
– Не надо. – Элеонора покачала головой и произнесла единственные слова, которые могли убедить его в такой момент: – Умоляю вас.
Энтони застыл, крепко сжал челюсти и отвернулся, борясь с отчаянно пылающим желанием.
– Полагаю, нам лучше перейти в мой кабинет, – ответила Элеонора после долгой паузы, в течение которой старалась подавить собственные сильные чувства.
Она вышла из комнаты, и вместе они вернулись в более просто и комфортно обставленный кабинет.
– Не желаете выпить? – предложила Элеонора, подошла к шкафчику, где хранила спиртные напитки и, не дожидаясь ответа, плеснула ему щедрую порцию виски. Налив себе шерри, вручила Энтони его стакан и опустилась в кресло напротив. Элеонора отпила маленький глоточек, потом встретилась с Энтони взглядом и невозмутимо спросила: – Зачем, по-вашему, кому-то убивать Эдмунда?
– Даже не представляю, – честно признал он. Так трудно было сидеть здесь и спокойно беседовать с Элеонорой, когда все тело так и пульсировало от неутоленного желания, сжигавшего их еще несколько минут назад. Энтони мог думать только о том, как хороша Элеонора и как бурно она отзывается на его ласки.
– Смерть Эдмунда обогатила только сэра Малькольма и Саманту, – принялась рассуждать вслух Элеонора. Ее тело все еще жаждало прикосновений Энтони, однако она рассуждала настолько хладнокровно, насколько была способна, стараясь заглушить страсть при помощи потока слов. – Думаю, вы со мной согласитесь – вариант с Самантой даже рассматривать не будем. Сэра Малькольма я, конечно, не знаю, но, кажется, в день гибели Эдмунда он был в Англии, я не ошибаюсь? К тому же все считали, что скоро имение неизбежно перейдет к нему. Да, состояние здоровья Эдмунда улучшилось, но сэр Малькольм этого знать не мог. Но в любом случае вряд ли Эдмунд смог бы совсем побороть чахотку.
– Согласен. – Энтони отпил большой глоток виски и постарался сосредоточиться на неотложной проблеме. – Сомневаюсь, что виновен сэр Малькольм. На самом деле у нас нет никаких доказательств, что Эдмунда вообще убили – если не считать упомянутых вами странностей в его поведении. Но если мы не можем объяснить их по-другому, это еще не значит, что другой причины нет. Смерть Эдмунда больше всего похожа на несчастный случай. Но последние события меня, если честно, озадачивают. Да, он погиб внезапно и преждевременно, но ничего подозрительного в этом нет. Однако, когда вслед за его гибелью происходят попытки ограбления и похищения, поневоле начинаешь задумываться.
– Но что нужно этому человеку? – спросила Элеонора. – Ключ? – Она положила серебристый ключик на ладонь. – Ноты? Обе вещи совершенно бесполезные, а чтобы за них убивать…
– Подозревать убийство пока нет оснований. Но факты налицо – неизвестный проник в ваш дом, потом едва не похитил Клэр. Все доказательства указывают на то, что предмет, за которым охотится злоумышленник – среди ваших украшений. Нет ли у вас еще какой-нибудь вещи с особой историей?
– И снова мы заговорили о совпадениях, – пробормотала Элеонора. Вздохнула. – Что же делать? Необходимо найти какой-то выход. Не могут же дети вечно оставаться в вашем рыбацком коттедже.
Энтони встал и начал беспокойно мерить шагами комнату:
– Да, вопрос с предметом мы решили, но это нам никак не помогло, а значит, следует сосредоточиться на поисках злоумышленника. Найму сыщика уголовного полицейского суда, пусть всюду сопровождает вас. Можно, например, выдать его за нового слугу. Не меняйте своих привычек, делайте то же, что обычно. Будем ждать, когда неизвестный нанесет очередной удар. Предоставьте ему шанс вновь пробраться к вам в дом. Ходите на приемы, в оперу, в театр. Все, что вам нравится. Главное – поменьше бывайте дома, пусть у вора будет побольше возможностей.
– Но на этот раз его будет подстерегать сыщик? – перебила Элеонора.
– Вот именно. – Энтони повернулся к ней. – Не хочу, чтобы вы оставались в доме одни.
Элеонора встала. Шерри согревал изнутри, однако желанного успокоения не принес. Она до сих пор кожей ощущала близость Энтони, хоть он и стоял в нескольких футах от нее.
– Я буду не одна, – возразила Элеонора. – Вы забываете про слуг.
– Но все они ночуют на нижнем этаже, – напомнил Энтони.
– О моей безопасности позаботится нанятый вами сыщик, к тому же внизу будет дежурить лакей. Никто не сможет проникнуть в дом незамеченным.
– Этого мало, – упрямо произнес Энтони. – Пожалуй, мне лучше пожить у вас, пока мы не поймаем злодея.
Лицо Элеоноры запылало, сердце стремительно заколотилось. Она представила, что Энтони будет спать в соседней комнате, и от этой мысли ее разом бросило и в жар, и в холод.
