Джанис Мейнард - Все золото мира
Никки прижала статуэтку к груди и настороженно на него посмотрела:
– Я не сентиментальна, мистер Эйвери.
– Мы же договорились называть друг друга по имени. И если ты не сентиментальна, зачем хранишь это в столе?
Справедливый и простой вопрос. Но Никки медлила. Она пожала плечами, повертев статуэтку в руках.
– Это оловянная колли. Кто-то подарил ее мне, когда я была маленькой.
– Так зачем ты ее хранишь, если не сентиментальна?
Она помрачнела:
– Она напоминает мне об особенно плохом дне.
– Логичнее было бы ее выбросить.
Никки угрюмо посмотрела на Пирса:
– Иногда следует помнить о прошлом, даже если оно ранит. Признание своих ошибок не позволяет их повторять.
Его встревожил ее тон. О чем сожалеет Никола Пэрриш? Наверняка она не успела совершить ничего страшного. Пирс хотел продолжить расспросы, но потом передумал. Он повел плечами, чувствуя приятное напряжение в мышцах.
– Наверху все чисто, – сказал он. – В офисе осталась только мебель и то, что здесь.
– Быстро мы управились.
– Нет смысла тратить время.
– Благодарю за помощь, – немного натянуто произнесла она.
Пирс пожал плечами:
– У нас уговор, помнишь? Сегодня я приглашаю тебя на ужин, и ты расскажешь мне, что выяснила.
Никки наклонилась вперед, чтобы бросить статуэтку собаки в коробку, но в последний момент передумала и засунула ее в карман шортов.
– Ужинать не обязательно.
– У тебя был трудный день. Ужин – меньшее, что я могу для тебя сделать.
– Я не одета для похода в ресторан, – сказала она.
– Не важно. Я поеду домой и переоденусь, и ты сделаешь то же самое. Открылся новый ресторан, я давно хотел туда сходить. – Пауза. – Коробки повезем к тебе домой? Я разгружу их быстрее, чем загружал.
Никки покачала головой:
– У меня крошечная квартира. В двух кварталах отсюда я арендовала склад. Если ты не возражаешь, я дам тебе ключ. Когда ты вернешься, я закончу собирать вещи.
Она протянула ему ключи, и ее пальцы коснулись его ладони. Пирс уловил запах ее кожи. На мгновение он представил, как они вместе принимают душ.
Он попятился, стараясь выглядеть как можно непринужденнее. Никки вручила ему листок бумаги с адресом и кодом замка:
– Спасибо.
Стараясь успокоиться, он откашлялся:
– Тебе удалось достать записи из роддома?
Присев на край стола, Никки стала покачивать ногой:
– Вам повезло, что мы живем в век скоростей, мистер Нетерпеливость. Записи мне прислали по электронной почте. Я их распечатаю и принесу на ужин. Мы посмотрим их вместе и, возможно, найдем какую-нибудь аномалию.
Возбуждение Пирса улетучилось, когда он в очередной раз почувствовал, будто случилось нечто ужасное, когда он родился. Неужели он хочет знать правду? Нет. Но выбора у него не было.
– Я скоро вернусь, – сказал он, выходя из комнаты до того, как Никки увидит обеспокоенное выражение его лица. – До встречи!* * *Разгрузив коробки на складе, Пирс понял, что Никки отправила сюда большую часть документов, которые требовались ей для работы. Она словно хотела побыть от них подальше, пока отдыхает и принимает решение по поводу новой работы.
В чем-то их ситуации похожи. Пирс, уверенный, что его жизнь идет по намеченному курсу, внезапно передал руководство фирмой своему управляющему, чтобы выждать время и примириться с мыслью, что он не родной сын своему отцу.
Пирс поехал обратно, стараясь представить, как отреагирует на правду о своем рождении. Но проблема в том, что он не понимал, по какому сценарию будут развиваться события.
Никки ждала его на крыльце, подставив лицо солнцу. Стильные черные солнцезащитные очки скрывали ее взгляд.
Припарковавшись, Пирс вышел.
– Все сделано? – спросил он.
Кивнув, она протянула ему бутылку с водой:
– Да. Но мне как-то не по себе.
– Почему?
Он присел рядом с ней, их бедра почти соприкасались. Кожа рук и ног Никки была бледной. Трудоголики редко бывают загорелыми.
– Я надеюсь, что поступаю правильно. Мне нравится в Шарлотсвилле, но чего-то не хватает.
– Мужа и детей?
Никки наморщила нос:
– Сомневаюсь. Детям нужно внимание, а я вряд ли изменю свой график работы. Я все время работаю.
– Ради чего?
– Чтобы жить. Реализовывать себя. Зарабатывать деньги. А ты?
– У нас с отцом фирма, организующая отдых на свежем воздухе. Он заставил меня получить диплом в области делового администрирования, но он мне не пригодился. Я не смогу весь день сидеть за столом. Я обожаю рисковать и предпочитаю действовать, а не рассуждать.
Глава 3
Никки задавалась вопросом, не было ли в последней фразе Пирса многозначительного подтекста. Флиртует ли он с ней, или у нее просто разыгралось воображение? Нетрудно представить, как Пирс практикует свою философию в спальне.
Она позавидовала его небрежной самоуверенности. Она непрерывно работала с шестнадцати лет. В основном она добилась успеха благодаря упрямству и нежеланию сдаваться.
У нее были сбережения и перспектива получить достойную пенсию. Даже если Никки какое-то время не будет работать, ее финансы не слишком пострадают. Но в отчаянной гонке за финансовой безопасностью она разучилась веселиться. Но, сидя рядом с мощным и сексуальным Пирсом Эйвери, она вдруг захотела развлечься.
Его тело обладало идеальными пропорциями. Неудивительно, ведь Пирс проводил много времени на открытом воздухе, в постоянном движении. Он держался с красивой атлетической грацией. Будучи высоким и мускулистым, он не был ни неуклюжим, ни безвкусным. С близкого расстояния она разглядела его руки: длинные пальцы, широкие ладони, аккуратно подстриженные ногти. Такой мужчина, как Пирс, легко может носить свою женщину на руках.
Никки вдруг задохнулась и поняла, что теряет самообладание.
– Давай работать, – сказала она и поморщилась, услышав дрожь в своем голосе.
Казалось, Пирс ничего не заметил. Плавно поднявшись, он протянул ей руку, чтобы помочь встать.
– Я готов, если готова ты.
Когда он обхватил пальцами ее ладонь, у Никки задрожали колени. Ой-ой-ой. Сейчас не время увлекаться.
Придержав для нее дверь, Пирс последовал за ней в кабинет.
– Стол вынесем первым, да? – Она старалась выглядеть деловитой и профессиональной.
– Наверное. – Пирс посмотрел на нее с сомнением. – Не хочу задеть твои чувства, но не лучше ли мне позвонить одному из моих приятелей, чтобы он мне помог?
– Я сильнее, чем выгляжу, – настаивала она. – Я возьмусь за этот край стола, а ты за другой, и будешь пятиться к двери. Дотащим его до двери, отдышимся, а потом погрузим в машину.
Пирс был готов спорить, но Никки хотела поскорее со всем покончить и уехать домой. На ее глаза наворачивались жгучие слезы, несмотря на то что она отказывала себе в сентиментальности. У нее был очень уютный кабинет, в котором приятно работалось.
Пирс взялся за край стола:
– Не сорви спину. Поднимаем по моей команде. На счет – раз, два, три…
Как только Никки подняла край стола, откуда ни возьмись выскочила мышь, пробежала по ее голой лодыжке и исчезла в дырке под плинтусом.
Вскрикнув, Никки отпустила стол и мгновенно почувствовала боль в ноге.
– Проклятие! – Поставив свой край, Пирс рванул к Никки и приподнял стол над ее ногой. Ее лицо исказилось от боли. Подхватив Никки на руки, он усадил ее на диван и положил ее ноги себе на колени. – Дай посмотрю, что с ногой. Почему ты уронила стол?
Она покраснела от смущения:
– По ноге пробежала мышь. Я ненавижу мышей.
Удар пришелся на левую ногу. Осторожно расстегнув сандалию, Пирс ее снял. Если бы тяжелый стол приземлился на дюйм левее, у Никки сломалось бы несколько костей. Пострадал ее большой палец, кожа на ступне была содрана до крови.
Он держал ее за пятку:
– У тебя есть аптечка? А лед?
Никки покачала головой:
– Холодильник я отключила вчера. Моя помощница забрала его для дочери-студентки. И у меня никогда не было здесь никаких лекарств. Наверное, следовало купить аптечку.
Пирс нахмурился:
– Я отвезу тебя в больницу.
– Не надо, пожалуйста. Ничего не сломано. Ты же видишь. Все не так плохо, как кажется. Правая нога цела. Я смогу двигаться.
Пирс имел дело с изрядным количеством спортивных травм и был сертифицированным специалистом по оказанию медицинской помощи. Но при виде пострадавшей Никки ему стало немного не по себе. У нее была такая светлая, мягкая и красивая кожа, что ранение выглядело еще более устрашающим. У нее были узкие ступни и тонкие щиколотки. Пирс понял, что поглаживает подошву ее поврежденной ступни большим пальцем, только когда Никки беспокойно заерзала.
Пирс тут же спустил ее ногу со своего колена и почувствовал себя негодяем, когда Никки тихо ахнула.
– У меня дома полно медикаментов, – произнес он. – Заодно там отвлечешься. Не спорь.
– Я родилась, чтобы спорить, – сказала она, улыбаясь. – И кроме того, я должна освободить помещение до полуночи, иначе мне придется раскошелиться на еще один месяц аренды. Поэтому спасибо за твое рыцарство, но я справлюсь сама.
