Бертрис Смолл - Околдованная
– Ни к чему хорошему это не привело бы, – возразила Отем. – Моя бабушка мучилась родовыми схватками, но отказывалась выйти за деда, пока тот не вернет ее собственность, которую по ошибке включили в брачный контракт. Не сдайся мой дед, отец носил бы клеймо незаконнорожденного. Однако он оказался достаточно мудр, чтобы понять свою ошибку. Так что папа появился на свет через несколько минут после того, как священник провозгласил его родителей мужем и женой. Мы, женщины Лесли, не выносим ни малейшего давления, тем более когда с нами обращаются как с племенными кобылами или дрессируют подобно собакам. Вам следует понять это, если в самом деле хотите жениться на мне.
Себастьян невольно рассмеялся:
– Из вас никогда не выйдет доброй французской супруги, дорогая.
– Я стану вам прекрасной женой, Себастьян, – лукаво улыбнулась она. – Если, разумеется, пожелаю выйти за вас.
– Вас никогда не шлепали? – угрожающе осведомился он.
Вместо ответа Отем прильнула к нему.
– Нет, – мягко ответила она. – А когда мы поженимся, вы станете меня бить? – Ее полные губы были опасно близки и невероятно соблазнительны. – Обнажите мою попку или оставите шелковые панталоны, месье? – поинтересовалась девушка, приникая к нему всем телом. – Меня еще никогда не шлепали.
Себастьян, стиснув зубы, почти оттолкнул ее, схватил за руку и повлек в зал, где король принимал гостей.
– О, нам будет весело вместе, сердце мое, – пообещала Отем, забавляясь его гневом.
– Мадам, – обратился Себастьян к Жасмин, – я привел вашу дочь. Она едва не позволила нашему мальчику-королю, который даже в двенадцать лет известен своими пристрастиями к чувственным забавам, скомпрометировать себя. Пришлось ему сказать, что мы помолвлены. Он хотел, чтобы Отем осталась с ним, а потом отправилась в Париж. Остальное доскажет она сама. – Он взглянул на Отем, стоявшую рядом с матерью. – Завтра я заеду за вами, и мы отправимся на прогулку. Согласны, дорогая?
– Да, Себастьян, – покорно прошептала Отем, опуская ресницы.
Нагнувшись, маркиз сказал ей на ухо:
– С этого дня я стану вымачивать руку в рассоле, чтобы кожа загрубела. А вы готовьтесь к ежедневной трепке. Без панталон.
– Да, Себастьян, – повторила она, чем ужасно его рассмешила.
Поклонившись Жасмин и ее кузинам, маркиз распрощался.
– Что произошло между тобой и королем? – не выдержала Жасмин.
– Не ожидала такого от мальчика его возраста, – удивленно протянула Отем. – Собственно говоря, ничего особенного не было. Он поцеловал меня и погладил по груди. Я мягко, но решительно поставила его на место. Мы вели дружескую беседу, когда д’Орвиль вдруг решил, что меня нужно срочно спасать. Господа вступили в словесную перепалку, потом король вернулся в зал. Ну почему мужчины подобны псам, дерущимся за кость, там, где речь идет о женщинах?
– О господи! – нервно пробормотала Габи де Бельфор. – Надеюсь, вы с маркизом не оскорбили короля?
– Не будь дурочкой, сестрица, – нетерпеливо бросила Антуанетт. – Король, как все юноши его возраста, стремится поскорее завоевать первую женщину. Тут нет ничего дурного. Отем прекрасно вышла из положения, как всякая разумная, хорошо воспитанная девушка.
– Он сказал, что уже год назад спал с женщиной! – выпалила Отем.
Мадам Сен-Омер усмехнулась:
– Понятно. Но в этом нет его заслуги, Отем. Просто какую-то особу привели к его величеству, и, вероятнее всего, об этом позаботился кардинал, понявший чувственную натуру своего питомца. Снабжая мальчика опытными шлюхами, кардинал позволяет ему приобрести опыт и чем-то занять себя. Мазарини умен. Говорят, что королева тайно обвенчалась с ним.
– Но он сослан, – напомнила Отем.
– Уверяю тебя, временно! – заявила тетка. – Он, разумеется, вернется, когда Людовик взойдет на трон. А теперь, малышка, скажи: как целуется король?
– Сестра! – прошипела Габи де Бельфор, вспыхнув, как роза.
Но Отем рассмеялась:
– Как всякий мужчина, полагаю. Но лучше всех целуется Себастьян! У меня уже есть некоторый опыт, ведь я целовалась с четырьмя поклонниками. Однако Луи слишком напорист, словно хочет доказать что-то.
– Пожалуй, нам лучше вернуться домой, – решила Жасмин. – Мы уже выразили почтение его величеству и королеве-матери. Пока доберемся до Бель-Флер, уже стемнеет. Мне не хочется оказаться ночью на дороге.
– Вы правы, – согласилась мадам Сен-Омер. – Сейчас найду Филиппа и скажу ему… а, вот и он с мадам Делакруа. Она тоже вдова и имеет виды на нашего брата. Смотрите, как флиртует с ним, распутница!
Она тут же ринулась спасать брата.
– Антуанетт боится, что новая жена отправит нас обратно в тесные домишки. Она предпочитает величие нашего милого Аршамбо, – пояснила Габи с необычной для нее откровенностью.
– Филипп больше не женится, – заверила Жасмин. – Слишком ему нравится вольная жизнь, а для компании у него есть сестры. Если же захочет утолить обычный мужской зуд, не сомневаюсь, что найдется немало дам, готовых его утешить.
– Вы совершенно правы, кузина, – хихикнула Габи. – Я тоже так считаю, но сестра волнуется, что кто-то вроде мадам Делакруа поймает нашего брата в сети, прежде чем тот поймет, что происходит. А Филипп, как благородный человек, побоится ранить ее чувства. Поэтому Антуанетт так его оберегает.
Адали вышел первым, желая удостовериться, что экипажи стоят во дворе. За ним последовали женщины. Пока он помогал мадам де Бельфор сесть в экипаж, к родным присоединились граф де Севиль и мадам Сен-Омер. Только тогда Адали уселся в карету вместе с госпожой и Отем. Кучер взмахнул кнутом, и лошади помчались по идущей вдоль реки Шер дороге.
Когда они прибыли в замок, Отем велела Лили приготовить назавтра костюм для верховой езды.
– Маркиз приезжает! – сообщила она горничной. – Он будет ухаживать за мной, а потом мы поженимся.
– Не понимаю, почему вы так долго тянули! – не сдержалась Лили. – Давно могли бы все решить. Сразу видно, что он самим Богом предназначен для вас. Мы так боялись, что вы его отвергнете!
– Просто я хотела, чтобы за мной ухаживали, как за обычной девушкой. Трое поклонников одновременно – так забавно! А они только и делали, что ссорились из-за меня, совершенно забывая о предмете споров.
– Ну, теперь-то о вас не забудут! – заверила Лили – Этот лягушатник, которого вы выбрали, совсем не мальчишка. Когда он смотрит на вас, его глаза горят. Не зря говорят, что французы – самые пылкие любовники!
Отем слегка шлепнула хихикающую Лили.
– Вряд ли маме понравятся такие речи, да и Торамалли тоже рассердится. Похоже, выучив французский, ты приобрела немалый опыт, Лили, и не столько от отца Бернара, сколько от лакея Марка.
У Лили хватило совести покраснеть, и Отем рассмеялась.
– О, миледи, вы ужасно испорченны!
Вечером мать с дочерью уселись у огня. Обе были облачены в стеганые бархатные халаты и подбитые мехом домашние туфельки. Они поужинали хлебом с сыром, как часто делали, когда Отем была маленькой. На десерт подали сладкое золотистое вино и последние зимние груши, плавающие в меду.
– Хорошо бы, чтобы так продолжалось вечно, – вздохнула Отем. – Здесь так спокойно, и никаких забот…
– Тебе девятнадцать. Давно пора вырасти, – урезонила Жасмин. – Мы с отцом чересчур оберегали тебя.
– Но меня это не огорчало, мама!
– Разумеется, – согласилась мать. – А теперь объясни, откуда вдруг это внезапное нежелание взрослеть? Очевидно, дело в Себастьяне. У тебя появились сомнения? Ты ведь знаешь, выбор за тобой. Если решишь, что он неподходящий муж, я не стану спорить.
– Замужество – слишком важный шаг, – задумчиво проговорила Отем.
Жасмин нежно погладила ее волосы цвета красного дерева, словно дочь была еще совсем маленькой.
– Не стоит мучиться тяжелыми мыслями. Вспомни, что ты влюблена в маркиза, представь, каково это – стать его возлюбленной. Это самое главное, Отем. Только когда ты поймешь, что не сможешь жить без него, что хочешь провести всю свою жизнь с ним, иметь от него детей, тогда тебе станут понятны долг и обязанности жены.
– Но что такое любовь, мама? Настоящая любовь? И как распознать ее? Я чувствую себя такой глупой, задавая подобные вопросы… О, я видела, как вы с папой смотрели друг на друга! Но не уверена, испытываю ли сама нечто подобное. Что, если я обманусь в Себастьяне? Что, если он вовсе не тот, кто мне нужен? Я попаду в ловушку, мама!
– Не могу объяснить, что такое любовь, детка. Скажу одно: ты узнаешь ее, когда найдешь. Как нашла я. Как нашли твои сестры. Или ты боишься маркиза?
– Нет, – покачала головой Отем. – Мне он нравится, но раздражает своим высокомерием.
– Просто он влюблен и боится потерять тебя! – засмеялась Жасмин. – Поэтому и надел маску мужского превосходства, что, согласна, кого хочешь приведет в бешенство. Все мужчины таковы, даже твой отец. Как по-твоему, почему я сбежала, когда король приказал нам обвенчаться? Да потому, что Джемми был совершенно невыносим и не хотел считаться с моими желаниями. Он, Джеймс Лесли, граф Гленкирк, выполнял свой долг как преданный слуга его величества! О, я была вне себя! Не знала, любит ли он меня или женится по монаршему повелению. Хочет ли видеть меня своей женой, или желание получить опекунство над побочным сыном Стюарта сильнее всех остальных соображений? Он даже не позаботился что-то мне объяснить! Заявил только, что я должна назначить день и он приедет. Не слишком для меня лестно, ты не находишь?
