Кара Эллиот - Опасное желание
– Куда это ты собрался? – накинулась она на Камерона, который в это время как раз приторачивал к седлу дорожные сумки.
– В Лондон, – не оборачиваясь, спокойно ответил он.
– Но мы же договорились встретиться сегодня! – Гнев закипел в ее крови. – Ты же обещал поговорить со мной… А сам вместо этого решил потихоньку смыться за несколько часов до назначенного свидания.
На его лице появилась саркастическая усмешка. Софи так и подмывало влепить ему оплеуху.
– Мой дорогой Солнечный Лучик, сколько раз я тебе говорил: не верь людям на слово.
Она швырнула в Камерона тяжелую корзинку, и та попала ему в грудь.
– Ой! Что у тебя там? Булыжники?
– Нет, – сердито ответила Софи. – Там лежит предмет, который может научить меня бороться со злом. Я решила победить Зло с помощью самого Зла. И ты должен преподать мне урок. Так что, змей-искуситель, тебе не удастся уехать отсюда до тех пор, пока ты не обучишь меня своему искусству.
– Ты всегда такая злая по утрам?
Эти слова довели Софи до белого каления. Она бросила корзинку в ноги Камерону и размахнулась, чтобы дать ему пощечину. Однако он перехватил ее руку, схватив за запястье.
– Если хочешь причинить боль, надо сначала научиться правильно наносить удары. – Камерон удерживал ее руку с такой легкостью, словно это была бабочка с шелковыми крыльями.
Чувствуя себя глубоко униженной, Софи попыталась высвободить руку и, когда это не получилось, стала пинаться.
– Уже лучше, – похвалил Камерон, увертываясь от ее ноги, которой Софи старалась ударить его в пах. – Но это надо делать с остервенением, с полной самоотдачей.
Выругавшись, Софи попыталась ударить его в лицо свободной рукой. Но Камерон снова увернулся.
– Не вздумай бить меня в челюсть – можешь повредить себе руку, – предупредил он. – Целься в глаза и царапайся, как кошка. – Он выпустил ее руку и отступил на шаг. – Ну, давай попробуем еще раз.
Софи не шелохнулась.
– Если ты не будешь защищаться, это будет нечестный поединок.
– Усвой еще один урок: не бывает честных поединков.
– Ты самый ужасный человек на свете, – заявила Софи и так сильно топнула, что из-под ее ноги в разные стороны разлетелся мелкий гравий. – С каким наслаждением я размозжила бы твою тупую голову, но, к сожалению, не смогу это сделать!
– Дорогая…
– Не трать понапрасну слов, не морочь мне голову! Я была полной дурой, когда верила тебе. – Щеки Софи пылали от гнева. Ее чувства можно было понять. – Набитой непроходимой дурой!
Она резко отвернулась, чтобы он не заметил, как дрожат ее губы.
– Ну что ж, уезжай, убирайся отсюда! И не вздумай возвращаться! Все, что ни делается, к лучшему. У меня осталось мало времени, чтобы попытаться остановить Дадли и его дружка Мортона. Ничего, я справлюсь!
Софи, подхватив юбки, двинулась прочь. Пелена слез застилала ей глаза, и она брела, не разбирая дороги, по неровной каменистой земле. Ей хотелось как можно дальше уйти от проклятой сторожки, с которой были связаны воспоминания о счастливых днях ее юности. Поскальзываясь на камнях, спотыкаясь и натыкаясь на валуны, Софи едва не падала, но всякий раз ей удавалось сохранить равновесие. За ее спиной было тихо, никаких звуков, ничьих шагов…
«Черт бы побрал эти красивые зеленые глаза, – вертелось у нее в голове. – Черт бы побрал эти манящие вечно усмехающиеся губы!»
– Проклятие! – пробормотала она, опустив голову и стараясь разглядеть дорогу.
Через пару шагов Софи в сердцах саданула ногой по щебню, и он разлетелся в разные стороны. Неудивительно, что мужчины обожают драться на кулаках. Так они выпускают пар. Софи почувствовала облегчение даже после того, как ударила по безобидным мелким камешкам. А какое удовлетворение ей принесла бы драка с ненавистным человеком!
– Мерзавец, – пробормотала она, – под…
– Подлец, – закончил неизвестно откуда появившийся перед ней Камерон.
Софи наткнулась на него и подняла голову. Он, словно джинн, материализовался из воздуха или клубов дыма. Существо из плоти и крови не могло двигаться так бесшумно.
– Я бы сказала, даже не подлец, а законченный негодяй, – пробормотала Софи, уткнувшись лицом ему в грудь.
Ее голос звучал приглушенно. От его простой полотняной одежды приятно пахло землей, деревом, кожей и немного ромом.
– Почему ты здесь, а не на пути в Лондон?
– Ты забыла вот это. – Камерон протянул ей корзинку. – Может быть, по дороге домой тебе захочется уронить ее еще на чью-то ногу.
Софи с трудом удержалась от смеха.
– Скажи спасибо, что я не проломила тебе череп.
– Спасибо, и еще я благодарен за то, что ты не ударила этой корзинкой в самую чувствительную часть мужского тела.
– Возможно, в следующий раз я так и сделаю.
– Слава Богу, что сегодня ты сжалилась надо мной.
Софи взяла у него тяжелую корзинку.
– Теперь мне надо вернуть ее содержимое законному владельцу.
– Ты что-то украла? Зачем ты рисковала?
– Я надеялась, что ты мне поможешь. Я пришла попросить у тебя совета, но увидев, что ты спешишь вернуться в Лондон, я решила, что справлюсь со всеми проблемами сама.
– Я вижу, что ты хорошо умеешь манипулировать людьми.
– Учусь у тебя.
Камерон издал смешок, и от его низкого раскатистого голоса у Софи учащенно забилось сердце. Подбородок Камерона зарос короткой темной щетиной. Это был настоящий пират, дерзкий, опасный и исполненный соблазна, как грех.
– Прямо не знаю, смеяться мне или кусать локти – уж очень способной ученицей ты оказалась. Но, видишь ли, недостаточное знание предмета еще опаснее, чем полное незнание. Поэтому я предлагаю тебе пойти со мной. Меня замучает совесть, если я брошу тебя в середине обучения, не доведя его до конца.
– А это не опасно? Ведь у тебя нет совести, – напомнила Софи. – Во всяком случае, ты так говоришь.
– Изредка она все же просыпается.
Растрепанные ветром волосы, бронзовая от загара кожа, насмешливая улыбка… Камерон был красив, как никогда.
– Что у тебя на уме? – с трудом выговорила Софи, чувствуя, что у нее перехватывает горло.
– Пока ничего. Давай сначала взглянем, что лежит в твоей корзинке под салфеткой.
В сторожке Софи поставила корзинку на стол и развернула промасленную тряпицу.
– Это замок, – сказала она.
– Вижу. – Камерон потер подбородок. Интересно, для чего Софи понадобился замок? Женщин порой очень трудно понять. – И скажи на милость, зачем он тебе понадобился?
Глаза Софи потемнели – это было плохим знаком. Камерон почувствовал, что приближается шторм.
– Мне кажется, ответ на этот вопрос совершенно очевиден, – заявила Софи, положив на столешницу из необработанных досок обе ладони. – Это один из тех замков с секретом, которые были установлены в усадебном доме Уолкотта. Я позаимствовала его у Недди Уордсуорта.
– Позаимствовала?
– Да, в некотором смысле.
– Ага…
– Я хочу научиться открывать такие замки. И поскольку сегодня ночью ты продемонстрировал настоящее искусство в этом деле, я подумала, что лучшего учителя мне не найти.
– Нет, – отрезал Камерон.
– Ладно.
Софи завернула замок и снова спрятала его под салфетку. Камерон видел, она полна решимости осуществить свой замысел. Он не узнавал ее. Перед ним была та же самая Софи, которую он знал в юности, и одновременно совсем другая. «Она ни перед чем не остановится», – подумал Камерон.
– Может быть, расскажешь, что ты задумала?
– Нет.
Их взгляды встретились и скрестились, словно шпаги. Камерону показалось даже, что он слышит лязг металлических клинков. Софи прекрасно держала удар и умела обращать свою слабость в силу.
Пожав плечами, Камерон вынужден был признать свое поражение:
– Я уже говорил, у тебя врожденные способности манипулировать людьми. На этот раз ты подобрала нужный ключик. Я пойду тебе навстречу, но только потому, что, если я откажусь, ты наломаешь дров и попадешь в беду.
Выражение ее глаз, в которых бушевала буря, смягчилось, в них вспыхнул огонек. И Камерону показалось, что все вокруг преобразилось. У него потеплело на душе. Каким образом удалось этой хрупкой женщине пробиться сквозь толстую шкуру прямо к сердцу «адского пса»?
Ответа Камерон не знал. Впрочем, сейчас ему было не до раздумий. «Проклятие, при первой же возможности мне надо уносить отсюда ноги», – подумал он. Для одинокого хищника холодный расчет и ледяной цинизм – первейшие средства выживания. Чем дольше он находится рядом с Софи, тем большая опасность грозит и ему, и ей.
