Джессика Гилмор - Две ночи в Лондоне
– Ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Да, она знает. И в списке его желаний нет ее имени.
– Да, ты хочешь, чтобы дела в компании шли как по маслу, родители вели себя пристойно, а ты нашел идеальную жену в идеальное время. Я открою тебе один секрет, Макс. Жизнь не так проста. В ней много грязи, она не оставляет в покое, предъявляет требования, и от этого не спрячешься. Даже если ты найдешь идеальную женщину в идеальное время, скоро выяснится, что и у нее есть свои недостатки, желания и нужды.
– Я понимаю. – Лицо его сделалось бледным, взгляд напряженным.
– Понимаешь ли?
Элли подошла ближе и провела рукой по его плечу, отметив, что он не захотел отстраниться от нее.
– Ты очень помог мне, научил противостоять прошлому, убедил не бояться и двигаться вперед. Я чувствую себя свободной, словно родившейся заново. И это навсегда останется со мной, пойду ли вперед или остановлюсь, я уже не стану прежней. Это мой выбор. Я имею на него право, как и твои родители. Как ты. Ты тоже можешь выбирать, Макс.
– Я уже сделал выбор, Элли. И выбрал долг. У меня есть мечта, и я буду идти к ней. В этом нет ничего плохого.
– Мне казалось, страх мешал мне чего-то добиваться. В этом мы с тобой похожи. Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, и оно будет того стоить.
Он накрыл ее ладонь своей рукой и посмотрел прямо в глаза.
– Так и будет, Элли. Желаю тебе того же. Пусть твои мечты будут огромными.
– Я постараюсь.
Тепло его руки согревало. Она боится признаться себе, но ее влечет к нему. Отныне ей всегда будет одиноко в постели. Ну, ничего, она справится. Впереди работа над фестивалем. Начинается другая жизнь.
Элли приподнялась на цыпочках и поцеловала Макса в колючую щеку.
– Тебе пора. Счастливого пути.
– Увидимся, дорогая.
– Конечно. – Она отступила, но через секунду опять шагнула вперед, чтобы прижаться к нему. – Пока.
Элли резко развернулась и пошла прочь, стараясь не слушать внутренний голос, убеждавший вернуться и умолять его остаться.
Что она может ему предложить в Корнуолле? Только себя, а этого ему мало.
С каких это пор его кабинет стал казаться таким тесным? Окна, как и прежде, открывают вид на Хартфорд, много места, чтобы прохаживаться во время раздумий, огромный стол, внушительное удобное кресло. И все же Макс ощущал себя загнанным в рамки. Он был уверен, что в любой момент, как только захочет, может уйти, организовать встречу и через час сидеть в самолете, направляющемся в Сидней, Париж или Прагу. Или через несколько часов приземлиться в Лондоне.
Он повертел в руках и встряхнул снежный шар, которому было отведено место рядом с ноутбуком. В этом стеклянном шаре пингвины балансируют на осколках айсберга. Он не представлял, что за сувенир купила ему Элли, но такого не ожидал. Умный, тонкий поступок, не способный оставить равнодушным. Подарок так похож на того, кто его сделал.
Макс покачал головой, отводя взгляд от завораживающей картинки падающего снега, казалось, в комнату проникает волшебный сказочный ветерок. Вот где таилась сказка, продлившаяся всего несколько дней. Теперь он вернулся в реальную жизнь, но никак не может с этим свыкнуться.
Он плохо спал, издалека доносился шум волн, разбивающихся о скалы в тысяче миль от Хартфорда. Он перекатывался в постели, чтобы положить руку на талию и обнять женщину, которой не было рядом. А ведь раньше всегда любил спать один. Любил вибрации города.
Стук в дверь заставил его очнуться. Макс отставил в сторону снежный шар и уже просматривал документы, когда вошла личная секретарша. Внезапно он подумал, что могла позвонить Элли, и от этой мысли сердце забилось сильнее. Он дал распоряжение Лидии сообщать о каждом обращении Элли за помощью, но прошло уже три недели, а звонка так и не последовало.
Все ли у нее в порядке? Скорее всего, занята в магазине или организацией фестиваля. Вечерами проводит время с друзьями в пабе. Например, с тем белобрысым серфингистом, который не сводил с нее глаз.
– Да? – Макс с трудом заставил себя разжать зубы.
– Вы просили сообщить, когда вернется ваш отец. Он приехал десять минут назад.
– Благодарю, Лидия.
Отец неуловим с того дня, как Макс вернулся из Англии. Убедившись, что доля тетушки Демельзы принадлежит ему по закону, он принялся следить за отцом, чтобы поговорить об изменении в праве владения компанией. Оказалось, это не так-то просто. В конце концов Макс отправил родителю письмо по электронной почте. Ответа не получил.
Откинувшись в кресле, он перевел взгляд на снежный шар. Все, о чем он мечтал, теперь у него в руках. Он должен пребывать в состоянии эйфории от восторга, а ощущает лишь пустоту.
Макс опять посмотрел на пингвинов, казалось, они хотели ему что-то сказать.
До кабинета отца он дошел быстро. Прапрадед поселился в Хартфорде в двадцатых годах двадцатого века, чтобы оказывать полиграфические услуги страховой отрасли, но вскоре занялся изданием книг и журналов. Позже дед Макса расширил сферу деятельности и географию представительств компании. Теперь у них офисы по всему миру, штаб-квартира в Нью-Йорке и крупнейший офис, где работают главы компании, в Коннектикуте.
Дверь в кабинет отца была закрыта, Макс распахнул ее, не удосужившись постучать. К его удивлению, отец стоял у окна и смотрел на реку, плечи его были опущены. Признает ли он свое поражение до начала сражения? Макс очень на это надеялся.
– Здравствуй, папа.
– Макс? – Плечи выпрямились, он повернулся, на лице возникло знакомое приветливое выражение. – Хорошо провел время? Куда ездил? В Корнуолл?
Можно подумать, он не знал.
– Я не отдыхал там, отец. Работал в лондонском офисе и разбирался с наследством тети Демельзы. Ты знаешь, что она жила в доме, в котором родился твой дед? Она оставила его мне. Удивительный дом.
– Продашь его? В этом весь отец. Ни капли сентиментальности. Макс закрыл глаза, вспомнил белоснежный круглый дом на вершине холма и открывающийся вид.
– Нет. Думаю, оставлю себе. – В голове пронеслись слова Элли: «Деревне нужны молодые семьи, а не отдыхающие, приезжающие только на лето». Возможно, он поступает эгоистично, но определенно верно.
– Дом – не единственное, что она мне оставила, папа.
Отец видимо напрягся:
– Похоже, еще и документы. Все законно?
– Похоже, да. Ты же понимаешь, что это значит?
– Мы теперь равноправные партнеры. Ну, все же ты мой сын, и, полагаю, тебе преждевременно думать о глобальном контроле. Ты ведь еще совсем мальчик.
Макс перевел дыхание. Главное – не попасться на удочку.
– Папа, нам надо поговорить. Не хочешь прогуляться?
В Хартфорде, как и в любом другом городе, существуют районы, в которых предпочитают селиться состоятельные семьи. Например, семья Макса. Они жили во внушительном особняке на берегу реки в стороне от центра. Недавно Макс переехал в роскошную квартиру и полюбил старую часть города и набережную, подходящую для прогулок, езды на велосипеде и утренних пробежек. Он повел отца к реке, приятно побыть на воздухе, когда температура поднялась до восьмидесяти градусов. К тому же Макс был доволен, что благодаря установленному в компании правилу был сегодня, в пятницу, не в деловом костюме, а в белой рубашке с коротким рукавом и брюках, оттого прогулка обещала быть вполне комфортной.
В парках и на набережной сновало много народа. Люди устраивали пикники, личные тренеры занимались с клиентами гимнастикой, парочки лежали на траве, нежась на солнце.
Стивен Лавдей с удивлением оглядывался по сторонам. Похоже, он никогда не бывал в городе, перемещаясь между офисом, театром и модными ресторанами, но большую часть жизни проводил в своем доме или клубе.
– А здесь очень мило, – произнес он, следуя за сыном. – Даже не представлял, что здесь все так устроено.
– Да. – Макс был погружен в свои мысли, старался подобрать верные слова. – Я говорил с мамой. Отец широко улыбнулся и похлопал его по плечу:
– Вот это мой сын. Ты смог ее вразумить?
– Я говорил с мамой и сказал ей то же, что сейчас скажу тебе. – Макс перевел дыхание. – Ваш развод касается только вас двоих, я не желаю вмешиваться. Полагаю, ты должен поговорить с мамой с глазу на глаз, по крайней мере, это она заслужила.
Стивен Лавдей расправил плечи. Как нелепо он смотрится в шикарном костюме среди роллеров и собравшейся на пикник публики.
– Ясно.
– Она не получит часть компании. – Вот он и сказал это. – По крайней мере, пока я принимаю решения.
Отец заморгал и нахмурился.
– Что?
– Отец, наши дела идут из рук вон плохо. Мы теряем хороших специалистов. Все только и говорят, что мы на грани краха.
– Это должно было случиться раньше, – махнул рукой отец. – После того, как умер твой дед. Уже тогда у нас начались проблемы.
– Но прошел год.
– Мы же разработали стратегию.
– Нет, папа, нет. Никакой стратегии нет. Ни я, никто из руководства компании не представляет, что надо делать, в каком направлении двигаться. Ты занят тем, что транжиришь деньги, а я пытаюсь тебя удержать. Разве это стратегия развития?
