Никола Марш - Сапфир для моей невесты
Руби уселась рядом с сестрой и, как только Серж покинул комнату, спросила:
– Что с тобой?
Сафи только вздохнула. Убеждать Руби, что с ней все в порядке, было бесполезно.
– О чем ты?
Руби в ответ закатила глаза, показывая, что она теряет терпение.
– Я разговаривала с Сержем несколько часов назад. Он сказал, что Патрик улетел.
– И что тебя удивило?
Руби сдвинула брови:
– Но я думала…
– Что ты думала?
– Что вы с ним не собираетесь расставаться. – Она обняла сестру за плечи. – С тобой все в порядке?
– Абсолютно, – отчеканила Сапфир, но по выражению ее лица можно было легко догадаться, что это далеко от истины.
– Но что вдруг случилось?
– Ничего особенного. Он улетел в Париж, где собирается основать новую компанию.
Руби откинулась на спинку стула, ее брови взлетели вверх.
– Он очень талантлив. Европейский рынок моды еще узнает его, – с уверенностью сказала она.
– Конечно.
Но только он не говорил ей об этом до последних минут, и она буквально вытащила из него это признание.
И именно оно заставило ее убежать от него вчера. Оказывается, он не доверял ей после того, что произошло между ними. И это было больнее всего. Впрочем, чего она ждала?
– Но вы так хорошо смотрелись вместе. – Руби погладила сестру по руке. – Видно было, что вы нашли общий язык во всем. И в нашей совместной работе, и…
Сафи решительно ее оборвала:
– Может быть, мы перейдем к текущим делам?
– Знаешь, Серж сказал, что никогда еще не видел Патрика таким увлеченным женщиной.
Ну да, воткнуть еще один флажок в свой глобус, конечно, его увлекла такая перспектива, тем более что объектом стала она…
– Руби…
– Он ни с кем не встречался целый год! Работал как одержимый, чтобы доказать всем, что он способен на большее. Но его родителям было все равно. Ты знаешь, что в Париже у него был провал.
Сафи насторожилась, и, хотя не хотела больше говорить о Патрике, Руби пробудила ее любопытство.
– Что там произошло?
– Его первый показ несколько лет назад провалился. Дизайн был слишком дерзок, не соответствовал консервативному стилю Фоурдов, и никто не захотел покупать его модели. Фоурды понесли огромные убытки. Родители от него сразу отдалились, а в компании к нему относились как к человеку второго сорта. С тех пор он работал как безумный, хотел доказать свою состоятельность. Последняя весенняя коллекция на показе в Париже имела успех, он использовал стиль моды восьмидесятых, и модный мир сошел с ума, всем безумно понравилась идея.
– И второй успех, даже триумф ждал его здесь на Неделе моды, когда он представил новую коллекцию в стиле старого Голливуда?
– Вот именно. Но тогда, в Париже, другой человек присвоил себе лавры, а Патрик был слишком горд, чтобы открыть правду родителям.
– Но почему?
– Серж говорит, что у него с родителями с самого начала не сложились отношения. Они его игнорировали.
– Я догадалась после того, что он мне рассказал.
Руби подмигнула:
– Значит, вы все-таки говорили иногда на серьезные темы?
Сафи ущипнула ее за руку.
– Это объясняет, почему он так стремился в Париж. – Руби, склонив голову набок, глядя на сестру, подытожила: – Он хочет отделиться от них и работать самостоятельно, и его новая компания будет вызовом всем, кто не верил в него.
– Ну и пусть. Мне все равно.
– Лгунья. – И спросила с любопытством: – Ты поедешь к нему?
Она посмотрела на Руби так, как будто та предложила ей украсть камни из королевской короны:
– Ты не забыла, что я руковожу нашей фирмой?
– Я заменяла тебя и раньше. Могу сделать это снова. Ты же влюблена в него. Почему не хочешь позволить себе, наконец, быть счастливой?
– Потому что я не могу… Я…
– Дыши глубже, сестренка. И не усложняй. Все гораздо проще.
Сафи перевела дыхание и решила объяснить сестре причину:
– А ты знаешь, что я предлагала ему приехать в Париж? Недели на три. Чтобы понять, есть ли у нас шанс.
Руби ахнула и захлопала в ладоши.
– Не торопись. Он сказал нет.
Руби покачала головой:
– Не может быть.
– Кажется, его идея основать собственную компанию идет вразрез с моим предложением. Она важнее, чем наши отношения.
– Вы друг друга стоите.
– Но ты разве не слышала? Я предложила сама, готова была последовать за ним…
– Ну и поезжай.
– Проклятье, я же сказала – он не хочет.
Руби сказала задумчиво:
– Вам рано или поздно придется перестать прятаться за своим бизнесом. Вы поймете, что принадлежите друг другу.
– Я не прячусь…
– Разве? – Руби показала на разложенные материалы. – Работа у тебя на первом месте, Саф. Но в этот раз не смей жертвовать собой ради компании. – Она подняла руку, не давая сестре возразить. – Не надо мне вешать на уши, что он к тебе равнодушен. Видно было издалека, что он по уши в тебя влюблен. – Она перевела дыхание. – Возможно, он испугался. Знаешь, если он всю жизнь искал одобрения своих предков, то испытывает комплекс. Возможно, он боится не оправдать твоих ожиданий, в твоих глазах он успешный бизнесмен, а на самом деле ему еще предстоит доказать, что это так. Сначала он хочет утвердиться.
– Хватит, – прервала сестру Сафи. – Тебе не кажется, что в твоей защитной речи слишком много предположений?
Руби усмехнулась.
– Кстати, ты не хочешь, наконец, снабдить меня полугодовым запасом «Тим Тэмс»?
– За что?
– Ты забыла наше пари? В тот день, когда Патрик впервые появился в то утро у нас? Я спорила с тобой, что ты не протянешь и двух недель без того, чтобы не попытаться оказаться рядом с великолепным Патриком.
– У тебя память, как у слона. – Сафи хотя и сделала недовольную гримасу, но рада была сменить тему, только бы Руби не пыталась убедить ее ехать в Париж вслед за Патриком.
Руби с довольным видом потерла руки:
– Теперь, когда мы решили мою шоколадную проблему, продолжим. На чем мы остановились?
– Руби, я больше не хочу…
– Джекс сейчас в Южной Африке и пробудет там еще шесть недель, но я смогу удержать форт до его приезда и одна. – Она подвинула Сафи свой мобильный. – Заказывай билет. Не беспокойся, вспомни, что я уже однажды справилась без тебя, и неплохо.
А что, если Руби права?
И Патрик ее любит?
Он мог оттолкнуть ее по причинам, которые только что назвала Руби.
И Сапфир вдруг безумно захотелось лететь в Париж и увидеть его.
* * *Патрик ждал, удобно расположившись у любимого окна в кресле эпохи Людовика ХIV, пока родители закончат видеоконференцию с покупателем из Нью-Йорка.
Сколько раз он сидел здесь в томительном ожидании, чтобы его предки уделили ему несколько секунд своего драгоценного времени? Харди и Джойс были готовы на все во имя «Моды Фоурдов», но только не ради своего сына.
Он часто думал о том, как далеко они могут зайти ради своей компании. Но когда он провалил свой первый показ, они ни слова не сказали в упрек, просто не стали упоминать об этом. Спрятали неудачу под свой драгоценный ковер, как будто ее никогда не было.
Но они больше не позволили ему провести ни одного показа. Вплоть до Мельбурна, и то, наверное, только потому, что это было на краю земли. Они не возлагали надежд на его шоу. Если он и провалит дело в Австралии, это мало повлияет на их бизнес.
Но он все же показал им, на что способен. Он вернулся с триумфом – его модели на всех обложках журналов, и не только в Европе.
Последний крик – «Блеск старого Голливуда», теперь по всему миру его модели будут пользоваться спросом в этом сезоне.
Это ему льстило и поднимало престиж компании. Он частично вернул свой долг родителям, не только не уронил марку Фоурдов, а даже поднял.
Он смотрел из окна на Париж, на великолепный вид на Монмартр, и ждал, когда они освободятся.
Он уже заранее мог сказать, что его ждет. Он расскажет о своих планах, они будут кивать с отсутствующим видом, из вежливости зададут несколько вопросов и оставят ему свободу действий. Классика родителей Фоурдов.
Наверное, если он войдет к ним в офис, одетый в шелковое платье и на высоких каблуках, они этого не заметят.
Но кто знает, что будет теперь? Может быть, его план по созданию новой компании, которая станет вызовом их собственной, наконец, заставит их внимательно выслушать своего младшего сына?
Он добьется успеха своего детища любой ценой. Даже если это его убьет. И ему нужен партнер – ювелирная фирма. Правильно подобранные аксессуары – один из ключей успеха. В этой области ни одна фирма в Париже не может сравниться с Сиборнами.
А если он хочет добиться реванша, нужно брать самое лучшее. И это означает договор с Сапфир. Но возникшие отношения между ними своими бурными эмоциями затрудняют это партнерство. Эмоции могут помешать.
– Патрик? У тебя к нам дело?
Голос Джойс, очень ровный, с безупречным произношением. Он ни разу не слышал в голосе матери теплой нотки – радости или печали. Она великолепно выглядела в свои шестьдесят, была одной из самых блистательных женщин в мире модного бизнеса. Но ее красота была холодной, как и ее сердце.
