Невинный обман - Хейер Джорджетт

– Охота была чудесная, – сказал Фредди. – Два дня назад я вернулся, хотел заехать к вам, но пришлось отправиться в Арнсайд-хаус.

– Арнсайд-хаус! – воскликнула леди Леджервуд. – Неужели дядюшка Мэтью умер?

– Нет, он жив-живехонек, но, признаюсь, я бы не особо горевал на его могиле. Он всех нас вызвал в Арнсайд-хаус.

– Кого всех?

– Внучатых племянников. Долфинтон говорит, что за Джорджем старик не посылал. Тот сам приехал. Думаю, на сей раз Долфи прав. Мистеру Пениквику не было никакого смысла звать к себе Джорджа. Клод приехать не смог, а Джек, возможно, не захотел.

– Неужто мой дядюшка решился наконец огласить завещание? – с интересом осведомилась леди Леджервуд.

– Огласил, но завещание какое-то нелепое… Состояние унаследует Китти при условии, что выйдет замуж за кого-нибудь из нас.

– Что?

– Я так и думал, что вы удивитесь, – кивая головой, сказал Фредди. – Бедняжка не захотела выходить замуж за Долфинтона. Было бы удивительно, если б она приняла его предложение. А потом она отказала Хью. Прекрасно ее понимаю. Скучнейший педант, доложу я вам. Короче говоря, мам, она согласилась стать моей женой.

Глаза леди Леджервуд округлились от удивления.

– Фредди! – едва слышно произнесла она. – Ты сделал предложение Китти Чаринг?

Мистер Станден понял, что новость вызвала у его матери скорее изумление, нежели восторг, и вспыхнул краской смущения.

– Я полагал, вы обрадуетесь, – промолвил он. – Мне уже пора обзаводиться семьей. Вы мне об этом говорили месяц назад… даже меньше.

– Да… разумеется, но… Фредди! Ты меня разыгрываешь? Скажи, что пошутил.

Мистер Станден отрицательно покачал головой, не собираясь нарушать данное Китти обещание и рассказывать родителям правду. Леди Леджервуд откинулась на мягкие диванные подушечки и прижала ко лбу намоченный уксусом носовой платок.

– Святые небеса! – театрально выдохнула она. – Что на тебя нашло, Фредди? Только не говори мне, будто ты на это пошел из-за наследства моего дядюшки?

– Нет, но, боюсь, люди решат, что именно так и обстоит дело.

Мать не отрываясь смотрела на сына.

– Быть может, ты питаешь нежные чувства по отношению к этой девушке? – спросила она. – Вот только, как мне помнится, ты не бывал в Арнсайд-хаус и полудюжины раз с момента окончания школы. Как такое вообще возможно? Господи, у меня голова идет кругом! И что только скажет на это твой отец?

– А почему он должен быть против моего выбора, мама? Мне кажется, он будет только рад. Китти – хорошая девочка. Он всегда был о ней весьма высокого мнения.

Заслышав из уст сына этот типичный для любого влюбленного молодого человека бред, леди Леджервуд тяжело вздохнула:

– Хорошая, но…

– Вас что-то не устраивает, маменька? Вы же сами говорили мне, какая Китти чудесная девушка и как ей не повезло жить под одной крышей с вашим дядей Мэтью. Мир не видывал еще такого скряги! А кроме того, у этой ее гувернантки Фишгард явно не все дома. Живя рядом с ними, не ровен час созреть до Бедлама [18]. Вот я и решил привезти Китти с собой в столицу.

Леди Леджервуд, резко привстав, спросила:

– Что? Ты привез ее сюда?

– Я думал, вы захотите повидаться с ней, – не совсем уверенно продолжил молодой человек. – После обручения я решил представить Китти семье и показать ей столичные достопримечательности. Куда же мне еще ее деть?

В голове у леди Леджервуд роилось множество беспокойных мыслей, но вслух она выразила только одну, самую тревожную:

– В доме корь.

– Не предвидел, – сказал Фредди. – Быть может, она уже переболела. Я спрошу у Китти.

– Но это немыслимо! – воскликнула леди Леджервуд. – Что мне, во имя всего святого, с ней делать?!

– Ну, полагаю, перво-наперво купить ей подобающий наряд. Нельзя, чтобы девушка ездила по городу одетая как чучело огородное. Надеюсь, матушка, вы мне в этом поможете.

– Я должна покупать ей одежду? – изумилась леди Леджервуд.

– Помочь выбрать, – уточнил Фредди. – Платить не надо. Старик выдал ей вполне приличную сумму на платья. Вы мне сообщайте, а я распоряжусь оплатить все ее счета.

– Чтобы дядюшка Мэтью дал приличную сумму? – удивилась леди Леджервуд. – Уму непостижимо!

– Это меня тоже удивило. А еще он сказал, что отпускает Китти в столицу на месяц.

– На месяц? Нет, Фредди, никак не получится! Я не желаю выглядеть негостеприимной и не оказать помощь девушке, с которой ты обручен, хотя, признаюсь, рассчитывала, что ты выберешь себя в жены леди, более подходящую тебе… Впрочем, неважно. Не думай, будто я плохо отношусь к Китти. Она замечательная девушка. Я была бы рада принять ее в нашем доме, но только не сейчас, когда мои дети болеют. Давай отложим это на время. Пускай Китти возвратится в Арнсайд-хаус. Уверена, она все поймет правильно и не обидится.

– Не выйдет, – твердо заявил Фредди. – Я обещал Китти, что она проведет месяц в городе. И не могу нарушить своего слова. Это было бы весьма жестоко с моей стороны. Она уже настроилась и всем сердцем желает погостить в столице.

– О, дорогой! Что же делать? – вздохнула ее светлость, поняв, что отделаться от непрошеной гостьи никак не удастся. – А где она сейчас?

– В Голубой гостиной. Я сказал, что пойду предупредить вас. Китти боится, будто вы на нее можете разгневаться… вся трясется от страха. Не захотела даже подыматься со мной наверх.

– Неудивительно! Бедная девочка! Представляю, как она хочет сбежать от этого ужасного старикана, если пошла на столь сумасбродный шаг. Пусть заночует в доме, а утром решим, что нам делать. Предупреди Китти, я сейчас спущусь. И что только скажет твой отец, когда узнает? Фредди, я даже думать об этом боюсь…

Однако вышло так, что Фредди был избавлен от неприятной необходимости сообщать лорду Леджервуду о своей помолвке. Пока сын вел переговоры с матушкой, его светлость, войдя в Голубую гостиную, обнаружил там какую-то девицу в старомодной дамской шляпке и плаще-накидке тускло-коричневого цвета. При появлении хозяина дома девушка повернула в его сторону испуганное лицо, которое ему было смутно знакомо, после чего поспешно вскочила с кресла и склонилась в неловком реверансе.

– Здравствуйте, сэр! – произнесла она, храбро стараясь совладать со своей робостью.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался его светлость.

– Вы, наверное, меня не помните, сэр, – сглотнув, произнесла Китти. – Я Китти Чаринг.

– Чудесно, – отозвался лорд Леджервуд и, подойдя ближе, пожал девушке руку. – Ваше лицо показалось мне знакомым. Какой приятный сюрприз! Вы переехали в Лондон?

– Ну… Надеюсь, что да, – покраснев, ответила Китти. – Я понимаю, вы не ждали моего приезда… Это несколько обременительно…

От его светлости не укрылось смущение девушки. В серых глазах мужчины вспыхнули живые огоньки.

– По-видимому, вы приехали пожить у нас? – спросил он.

Китти испытывала благоговейный ужас при виде этого хорошо воспитанного джентльмена, чьи идеальные манеры резко контрастировали с поведением ее опекуна. Лорд Леджервуд казался мисс Чаринг человеком, неизмеримо превосходящим ее во всех отношениях. Его светлость имел репутацию решительного, склонного к сарказму джентльмена. Вот только живые огоньки в глазах лорда убедили Китти, что бояться в сущности нечего.

Доверительно улыбнувшись, она промолвила:

– Да. Фредди сказал, что вы не будете против, хотя я склонялась к мысли, что следует предупредить вас заранее. Фредди сказал, можно и так…

– Фредди? – повторил лорд имя сына с легкой вопросительной интонацией.

Девушка смутилась:

– Да, сэр. Фредди меня привез и пошел наверх сообщить об этом леди Леджервуд.

Преисполненный понимания взгляд лорда заставил Китти вновь залиться румянцем смущения.

– Так значит, – произнес лорд Леджервуд. – Не знал, что Фредди ездил к двоюродному деду. Дорогая! Что же я все говорю, а вы стоите! Прошу вас, садитесь и по порядку расскажите, что стряслось.