Ивонн Линдсей - Искры наслаждений
– Джадд? – Чарльз протянул ему руку. Джадд взял отца за руку, отчетливо чувствуя, насколько старик слаб. Он вспомнил, какими сильными и теплыми были руки отца, когда он учил его ездить на велосипеде. – Я хочу попросить у тебя прощения, сынок. Мне очень жаль, что я заставил тебя страдать. Я был упрямым и горделивым дураком. Я не могу вернуть потерянные годы, но я надеюсь, что теперь, когда ты знаешь правду, ты сумеешь меня простить. И возможно, мы с тобой начнем все сначала.
На глаза Джадда внезапно навернулись жгучие слезы. Наконец-то он дождался от отца тех слов, которые так долго ждал. Его отец старается загладить свою вину за прошлое. Чарльз говорил о потерянных для него двадцати пяти годах. Но ведь Джадд почти всю свою жизнь ненавидел отца, и эта ненависть чуть не разрушила его жизнь.
– Так вот почему ты предложил мне контрольный пакет акций компании и дом? – спросил Джадд. – Ты хотел передо мной извиниться? Ты в самом деле считал, что этого будет достаточно?
Чарльз кивнул:
– Я надеялся на это. Я знал, что ты успешно работаешь в компании «Мастерз». Я хотел заманить тебя в твой собственный дом. Я думал, что после твоего приезда мы сумеем помириться и научимся быть отцом и сыном.
Джадд едва не уничтожил все, что с таким трудом создавал его отец.
– Спасибо, что рассказал мне, – произнес Джадд. – Мне нужно привыкнуть к тому, что я услышал спустя столько лет. Я злился на тебя почти всю свою жизнь.
– Я заслужил такое отношение, – ответил. Чарльз. – Ты по-прежнему сердишься?
– Да, но теперь это скорее не гнев, а сожаление. И разочарование. Я просто думаю о том, что все могло быть иначе.
– Мы можем все исправить.
– Да. – Джадд нежно сжал руку отца. – Да, папа. Мы сможем.
Когда Джадд вышел из больницы, Анна уже немного успокоилась. По крайней мере, внешне ее беспокойство не проявлялось. Джадд был с отцом дольше, чем она ожидала.
– Как он? – спросила она, когда они пошли обратно к машине.
– Он держится молодцом. – ответил Джадд. – Я уверен, он проживет еще несколько лет.
– А медсестра не сказала тебе, когда он может вернуться домой? Хотя вряд ли ему будет куда возвращаться.
Произнеся эти слова, Анна упрекнула себя за несдержанность. Но было уже поздно. Ее слова повисли в воздухе.
– Почему ты решила, что ему некуда возвращаться? – спросил Джадд.
Она недоверчиво на него посмотрела:
– Ты шутишь, да? Синтия и Чарльз под одной крышей? Она никогда этого не допустит.
– Мне все равно, что она допустит или не допустит, – твердо сказал Джадд, когда они подошли к машине.
– По-моему, она убеждена в обратном.
– Ну, мало ли в чем она убеждена? Люди не всегда верят в истину, – произнес он.
Его уклончивый ответ заставил Анну спросить:
– Ты хочешь сказать, что Синтия лгала мне в пятницу вечером? Ты не планировал выгнать Чарльза из дома и вернуть туда свою мать?
– Я ничего не признаю и не отрицаю. Знай, что у. Чарльза будет дом, куда он вернется после больницы.
Анна погрузилась в молчание, разочарованная скрытностью Джадда. Когда они подъехали к офису компании, она снова заговорила:
– Я подыщу себе другую работу. Я не могу работать с тобой. Не сейчас. Я совсем не знаю, что ты за человек.
– Тебе решать, – сказал он. – Но неужели ты действительно думаешь, что сейчас самое время уходить из компании? Ты столько здесь проработала и отлично знаешь стратегию компании. Можно подумать, что ты хочешь, чтобы «Вина Уилсон» пошла ко дну.
– Ты несправедлив. Ты не можешь ожидать, что я буду и дальше работать с тобой после того, как мы…
– Что ты хотела сказать, Анна?
– Ничего.
– И когда ты увольняешься?
– Я подожду, когда Чарльзу станет лучше. Это все, что я тебе обещаю.
Мысль об увольнении из компании «Вина Уилсон» – единственной фирмы, в которой она когда-либо работала, пугала Анну. Но она не могла работать там с Джаддом, видя его каждый день и желая его каждую минуту.
Глава 14
Голова Джадда шла кругом. Меньше всего ему хотелось расставаться с Анной прямо сейчас. Во всяком случае, ему нужно вернуть ее в дом, где она выросла. Однако он отлично понимал, что, прежде чем она вернется, ему предстоит очень потрудиться, чтобы завоевать ее доверие.
Но сейчас у него на уме совсем иное. Ему предстоит отказаться от убеждений, с которыми он вырос. В глубине души Джадд чувствовал, что у истории расставания его родителей две версии. Однако он не подозревал, что отцовская версия настолько отличается от той, которую ему рассказывала его мать. Джадду хотелось не поверить отцу, но тот вряд ли стал бы лгать ему, практически лежа на смертном одре.
Не в силах сосредоточиться на работе в офисе, Джадд объявил Анне, что уходит до конца дня.
– Позвони мне домой, если что-то понадобится, – сказал он.
– Я не буду этого делать, – прямо ответила она.
В ответ Джадд иронично улыбнулся. Он поборол желание перегнуться через стол и поцеловать Анну так, чтобы она забыла обо всем на свете. Он поцелует ее после, когда будет подходящее время. Прямо сейчас его ждут неотложные дела.
Через пятнадцать минут, свернув на дорогу, ведущую к дому, Джадд остановился и посмотрел на массивную каменную структуру, которая доминировала над остальными постройками. Он покачал головой. Красивое и желанное здание. Но оно досталось ему слишком высокой ценой. Сбросив скорость, он медленно подъехал к дому. У парадного входа стоял фургон. Прочтя надпись, Джадд нахмурился. В доме работали декораторы. Он покачал головой, вышел из машины и прошагал в дом.
В главном зале слышался голос Синтии и еще одной женщины. Когда Джадд открыл дверь зала, обе женщины подняли голову. Мать Джадда приветливо ему улыбнулась.
– Джадд, ты так рано вернулся домой! Какой прекрасный сюрприз. Мне нужно знать твое мнение. – Перед ней лежали открытые журналы с образцами для декорирования. Взяв верхние образцы, она протянула их Джадду. – По-моему, это идеальный цвет для зала? Ты согласен?
– Нет, я совершенно не согласен, – проворчал он и повернулся к другой женщине. – Мне очень жаль, что моя мать зря отняла у вас время. Мы пока не будем делать в доме ремонт. Позвольте мне проводить вас.
Декоратор выглядела шокированной, но поспешно собрала свои образцы, поглядывая то на Джадда, то на его мать.
Возмущенная, Синтия сидела, мятежно сдвинув брови. Она никогда не стала бы выяснять с сыном отношения перед незнакомым человеком, но Джадд не сомневался, что у нее поднялось кровяное давление. Синтия ненавидела, когда кто-то нарушал ее планы.
Пусть сердится, подумал он. Ее гнев ничто по сравнению с тем, что чувствует он. Проводив декоратора, он вернулся в зал, ощущая напряжение в теле.
– Как ты можешь так поступать со мной перед незнакомым человеком? – Синтия поднялась на ноги, как только он закрыл за собой дверь.
– Ну, ты тоже не очень хорошо со мной обошлась, – спокойно ответил он. Как ни странно, несмотря на ярость матери, он начал постепенно успокаиваться. – Дом по-прежнему принадлежит мне.
– Не смей говорить, что ты передумал. Этот дом мой по праву, и так было всегда. Я могу поспорить, что во всем виновата эта выскочка, Анна Гаррик. Она уже разговаривала с тобой сегодня утром? Она постоянно будет настраивать тебя против меня. Это такой тип женщин. Сначала она очарует тебя сексуальной близостью, а потом до конца твоей жизни будет пытаться тобой манипулировать.
– Как ты манипулировала Чарльзом? – язвительно спросил Джадд.
Синтия залепила ему пощечину. За всю его жизнь мать ни разу не ударила Джадда. Но сегодня он пересек запретную черту. Дотронувшись рукой до ноющей щеки, он уставился на мать в упор.
– Ну а теперь ответь на мой вопрос, – сказал он.
– Как ты смеешь!
– Нет, мама. Как ты смела лгать мне все эти годы? Что у тебя было на уме, когда ты нарочно заявила, будто я не сын Чарльза, и увезла меня от него?
– Что бы я ни делала, я делала это ради тебя, Джадд. Я люблю тебя.
– Неужели ты способна любить кого-то больше себя и этого дома? – спросил он.
– Ты не понимаешь…
– О, по-моему, я понимаю. Я знаю, ты была молодой и глупой, когда познакомилась с Чарльзом. И ты решила, что у тебя появилась возможность восстановить былую славу Мастерз, о которой ты тосковала всю жизнь. – Он покачал головой. – Зачем ты солгала ему, мама? Почему ты позволила ему выгнать нас? Зачем ты так сильно его обидела?
– Мы с ним отдалились друг от друга, – сказала она. – После того как я родила Николь, он потерял ко мне интерес как к женщине. Сначала он говорил, что ему приходится очень много работать и он не хочет меня беспокоить, поздно приходя домой. Потом у него появилась новая отговорка, и в конце концов мы стали спать в разных комнатах.
Джадд знал свою мать как никто другой. Он понимал, что потеря внимания Чарльза стала страшным ударом по самолюбию Синтии. Внешне она казалась сильной и волевой, но на самом деле была хрупкой женщиной. Она оценивала себя по впечатлению, которое производила на окружающих. Если физическая сторона ее брака не удалась, то Синтия сочла себя недостойной.
