Люби меня вечно - Линдсей Джоанна

По правде говоря, она не поняла, как он воспринял ее новость. Почти сразу же к ним подошел Говард Кэнстон и пригласил ее проехаться верхом, так как день выдался хороший.

Кимберли была довольна, что Говард по-прежнему продолжал проявлять к ней интерес, несмотря на появление трех милашек. А вот Джона Кента из своего коротенького списка она уже могла исключить.

Что до попыток Лахлана найти себе жену, то, похоже, он их не делал. Эдит он почти не замечал, хотя она часто строила ему глазки. Джейн он оказывал знаки внимания, но они не выходили за рамки простых приличий.

Кимберли не раз пыталась понять, не убит ли он известием, которое она сообщила ему на последнем балу в Лондоне. Она случайно оказалась рядом с ним у стола с закусками и, заметив, как он внимательно наблюдает за танцевавшими Девлином и Меган, вдруг почувствовала, как закипела от возмущения при мысли, что он все еще томится по своей возлюбленной и, скорее всего, никогда не перестанет ее любить. Если бы это было не так, Кимберли, может быть, и позволила себе в него влюбиться. Не сумев справиться со своими чувствами, она бросила:

— Вы действительно думаете, что ради вас она бросит обожающего ее мужа и ребенка?

Лахлан резко повернулся к ней и почти выкрикнул:

— Кого?!

Она нахмурилась при виде его недоверчивого взгляда:

— Вы не знали, что у них маленький сын?

— Нет, откуда мне знать? Я никогда не видел ее с ребеночком.

— Тогда мне очень жаль. По крайней мере потому, что вы узнали об этом от меня. — И, стыдясь причины, которая заставила ее заговорить, она мягко добавила:

— Об этом знает вся Англия, Лахлан, об этом писали газеты, и вся знать какое-то время только об этом и говорила. Я думала, вы знаете, думала, ваша тетя наверняка сказала вам, но вам это все равно.

— Все равно, что их не просто двое, а что они — семья, черт возьми?

Лахлан рассмеялся, но совсем не весело, и почти сразу же отошел. В тот вечер Кимберли его не видела. Она долго не могла успокоиться, вспоминая его взгляд, полный оскорбленного достоинства. А может быть, он презирал ее за напоминание о том, что он считал не заслуживавшим внимания. Кимберли страшно хотелось знать, что же он думал на самом деле.

Глава 19

— А я говорю тебе, что мне все равно! Я хочу шотландца, мама. Мне до смерти надоело выслушивать, чего хочешь ты!

Кимберли как раз вошла в комнату, где был накрыт завтрак, когда Джейн Карлайл начала кричать. И это был именно крик. Несомненно, его должны были услышать даже на конюшне. Все присутствовавшие за завтраком — по крайней мере пятнадцать человек, гостивших в Шерринг-Кроссе, включая и самого шотландца, — были шокированы такой невероятной выходкой со стороны девушки, которая прежде казалась идеалом благовоспитанности.

Раздалось покашливание — сначала с одной стороны, потом с другой, кто-то откровенно хихикнул. В наступившей тишине низкий голос с шотландским акцентом произнес:

— Сдается мне, шотландец тут тоже имеет право голоса.

Сидевшие за столом принялись оживленно разговаривать, стараясь делать вид, что никакой сцены не было. Джейн, стоявшая рядом с матерью у буфета, недоуменно обернулась к столу, словно не понимая, что случилось. Зато ее мать все прекрасно понимала. Густо покраснев, почтенная дама схватила дочь за руку и утащила из комнаты. Кимберли едва успела посторониться, чтобы ее не сбили с ног.

Как только они ушли, разговоры снова стихли. А глупенькая Эдит сказала своим обычным громким голосом:

— А я считала, она такая послушная. Ее мать все время об этом говорила!

Кимберли случайно встретилась взглядом с Лахланом и чуть не расхохоталась, увидев, как он выразительно закатил глаза. К счастью, ей удалось сдержаться и сохранить серьезность. Но не улыбнуться оказалось просто невозможно. И этот несносный человек ей подмигнул! Направляясь к буфету (с тех пор как дом наполнился гостями, блюда для завтрака выставлялись там), Кимберли прошла мимо брата Джейн, сидевшего в торце стола, и услышала его ехидное замечание, предназначенное только для ушей Кристофера:

— Я мог бы тебе порассказать, какой она бывает сучкой! Отец то же самое говорит о моей мамаше. Жизнь с этими двумя мегерами — просто ад!

Надо отдать должное брату Моники: казалось, его смутила такая откровенность. Кимберли про себя поохала и мысленно вычеркнула из своего списка Гектора Карлайла. Сплетничать о собственных родных!..

Ей было даже жаль Джейн. Мужчина не будет возражать, чтобы жена была немного туповата, он может даже предпочесть, чтобы это было именно так, ради уверенности в собственном превосходстве. Но вряд ли захотят взять в жены девушку, которая не умеет справляться со своей вспыльчивостью и может из-за этого оказаться в неловком положении.

Неудивительно, что матушка Джейн, бедняжка, увезла свою дочь в тот же день. Джейн уже не имела шансов найти женихов в Шерринг-Кроссе. Жаль только, что они не прихватили с собой Гектора.

На этот день запланированы были два увеселения: герцогиня собиралась возглавить экскурсию к ближайшему пруду, чтобы любители могли покататься на коньках. Для остальных были предложены шарады в гостиной.

Кимберли предпочла коньки. Она не любила шарады, а на коньках каталась с большим удовольствием. Поскольку экскурсией руководила Меган, в ней должен был принять участие и Лахлан.

Она решила получить удовольствие, несмотря на его присутствие. Кроме того, она купила в Лондоне новое зимнее пальто, модное, прекрасно подчеркивавшее фигуру, и пока у нее не было случая в нем пощеголять. На коньках она каталась очень неплохо: они с матушкой часто катались вместе.

У Меган нашлось множество коньков всевозможных размеров. Вдоль берега были установлены дровяные печки на тот случай, если кто-то начнет замерзать. Несколько слуг должны были постоянно запекать каштаны, чтобы ими можно было в любую минуту полакомиться. Были приготовлены и кружки с горячим шоколадом, и пунш для джентльменов.

Кимберли была удивлена, что Говард Кэнстон не захотел к ним присоединиться, несмотря на свою спортивность. Еще сильнее ее удивило то, что с ними отправился Джеймс, который впервые надел коньки. Ей было страшно весело его учить, хотя, она несколько раз падала, когда он терял равновесие. Кимберли не могла им не восхищаться: он был полон решимости освоить новое для него дело и продолжал кататься один, когда она направилась выпить шоколада и погреться у одной из печек.

Кимберли присоединилась к Джону и Монике, но они сразу же вернулись на лед. Кимберли долго каталась без передышки, поэтому рада была погреться у теплой печки. Она махала Джеймсу всякий раз, как он проезжал мимо, однако тот не отрывал глаз ото льда и поэтому ничего не замечал.

Меган каталась с двумя гостями солидного возраста.

Все трое держались за руки. Очень многие пожелали поехать кататься, включая и несколько семейств с маленькими детьми. И Лахлан…

Кимберли едва успела отдать слуге кружку из-под шоколада, как его отозвали к другой печке. Она осталась одна, и Лахлан, красиво затормозив у края пруда, вышел на низкий берег рядом с ней.

— Право, ты очаровательно смотришься, милочка, — заметил он, снимая перчатки и протягивая руки к огню.

Почему-то его комплимент согрел ее лучше, чем огонь, и она прелестно зарделась. Она все время краснела в присутствии этого человека. Надо полагать, он имел в виду то, что она хорошо катается: после двух падений она наверняка выглядела не лучшим образом. Во второй раз у нее растрепалась прическа, шпильки разлетелись по льду, и бессмысленно было пытаться снова уложить узел.

— Спасибо. Я катаюсь с детства.

Ей следовало бы ответить комплиментом, поскольку он и сам прекрасно катался. Однако она не стала этого делать. Это прозвучало бы признанием, что она тайком за ним наблюдала, а ей вовсе не хотелось, чтобы он об этом узнал.