Что, если?.. - Донован Ребекка

Я поднимаю глаза на Рей:

– Ну скажи, разве не странно: про самую популярную в школе девушку больше года ни слуху ни духу – и никому дела до нее нет?

– Кроме тебя! – насмешливо вставляет Рей. – Да выбрось ты ее из головы, Кэл! Ну, была она в свое время королевой элитных сучек, а теперь Эшли сменила ее на троне. Нет им совершенно никакого дела до Николь. И никогда не было. Не понимаю, тебе-то почему не все равно?

– Она как будто… исчезла, – тихо говорю я, бесцельно глядя в землю.

В голове всплывает какое-то полустершееся воспоминание: мне слышится крик Николь. Это были ее последние слова, которые я услышал, и потом больше никто из нас не видел Николь: «Нет, папа, такое все равно нельзя забыть, сколько ни притворяйся, будто ничего не случилось!»

Глава 1

– Ты же все понимаешь, да? – спрашивает Карли. – Мне очень жаль, Кэл, что приходится говорить об этом вот так, в самом начале вечеринки, но еще хуже было бы тянуть до тех пор, пока мы оба не напьемся. – Она скрещивает руки на груди, и от этого становится еще заметнее, что ее костюм феи почти ничего не прикрывает. – Ты со мной согласен?

– Угу, – киваю я.

Я так ошарашен, что больше ничего выговорить не в силах. Разглядываю ковбоя, за разговором с которым застал Карли: он стоит на безопасном расстоянии, с двумя красными стаканчиками в руках. Могу только догадываться, что именно из-за этого типа ей и загорелось дать мне отставку прямо сейчас, немедленно.

Не могу сказать, что у нас все было так уж серьезно. Мы встречались от силы недели три, не больше. Карли тянет мою голову вниз за козырек бейсболки и на прощание целует меня в щеку, а затем растворяется в искусственном тумане хеллоуинской вечеринки. Я смотрю на два стаканчика, которые по-прежнему держу в руках, и качаю головой. Вот подстава! Залпом выпиваю содержимое одного стакана и выхожу на улицу. Торчать тут после всего, что случилось, – нет уж, увольте.

Свернув за угол, замечаю парочку, прижавшуюся к стене: живое напоминание о том, чего мне сегодня не видать как своих ушей. Во мне снова поднимается обида. Однако, подойдя ближе, я понимаю, что они вовсе не милуются, а, наоборот, ссорятся.

– Не смей меня лапать, – шипит сквозь зубы девушка, одетая в черное с головы до ног. До меня не сразу доходит, что на ней костюм ниндзя – она прямо-таки сливается с тенью на стене. Потом я вижу, как в руке у нее сверкает что-то, похожее на лезвие. – А ну живо убрал руки с моей задницы, а то я тебе яйца сейчас в клочья искромсаю. Понял?

Парень в хирургическом халате кивает и переводит взгляд с ее грозно сверкающих глаз на сай [1], который подружка приставила ему к горлу. Оружие-то, похоже, настоящее. И она, судя по всему, разозлилась достаточно, чтобы пустить его в ход. Неудивительно, что бедняга молчит: я бы на его месте тоже дар речи потерял.

Я потягиваю пиво и жду, что будет дальше. Но девчонка просто разворачивается и уходит. Я разочарован. Я-то думал, она хоть коленом между ног ему заедет или еще что-нибудь.

– Психопатка несчастная, – ругается «хирург» вполголоса, чтобы она не услышала. Должно быть, все-таки опасается за свои яйца.

Парень даже выходит через черный ход, чтобы не сталкиваться больше с этой ниндзя. Весьма предусмотрительно с его стороны. Я залпом допиваю пиво, выбрасываю стаканчик на газон и иду за «психопаткой» – любопытно, куда это она направляется. Вижу, как она шагает к тротуару, и двигаюсь следом.

– Ниель! – кричит ей какая-то девушка в костюме земляничного пирожного, выскакивая из парадной двери. – Ниель, ты куда?

Догоняя подругу, она едва не врезается в меня. Поднимает взгляд, и глаза у нее удивленно распахиваются.

– Ой! Привет, Кэл! – Девчонка улыбается, на размалеванных щеках расцветает румянец.

Я не сразу ее узнаю.

– Тесс! Как жизнь?

– Ну-у… – Она бросает взгляд на тротуар, где остановилась Ниель. – Все нормально. Извини, мне пора идти. – Тесс направляется к подруге и на ходу говорит: – Рада была тебя повидать, Кэл. Надо бы нам как-нибудь…

– Может, вас подвезти? – спрашиваю я, глядя на нее, а потом – на сердитую девушку, которая стоит, уперев руки в бока.

– Ты на машине? Отлично! – радуется Тесс.

– Не надо нас никуда подвозить! – заявляет ниндзя.

Я перевожу взгляд с одной девушки на другую, не зная, кого слушать.

– Да брось ты, Ниель. Холодно же. А идти пешком далеко.

– Мне надо проветриться. – Ниель разворачивается и идет по тротуару.

Я вопросительно смотрю на Тесс. Она вздыхает и бросается вдогонку за подружкой. Я не могу удержаться – любопытство разбирает – и волей-неволей тащусь за ними следом.

– Черт бы побрал этих тупых парней! – ворчит ниндзя под маской, сосредоточенно глядя себе под ноги.

– Не обращай внимания, Кэл. У нее просто вечер неудачный выдался, – пытается объяснить мне Тесс.

Я приглядываюсь к девушке в черном повнимательнее. Лицо у нее закрыто, только глаза видны сквозь прорези. Черная накидка и брюки не обтягивают фигуру, но и не скрывают того, что под ними. А фигура у нее… Скажем так: на этой девушке и мешок для мусора смотрелся бы сексуально. Да прибавьте сюда еще интригу: как же незнакомка выглядит? В общем, я вдруг понимаю, что запал. А тот придурок сам виноват: нечего было руки распускать.

– Как учеба в новом семестре? Специализацию уже выбрал? – спрашивает Тесс, оборачиваясь ко мне.

Я отвожу взгляд от рассерженной ниндзя, которая все еще бормочет себе под нос какие-то ругательства. Интересно, уж не собирается ли она вернуться на вечеринку: тогда того гляди этому «хирургу» самому операция понадобится.

– Все нормально, – отвечаю я. – Специализацию пока не выбрал: честно говоря, понятия не имею, чем бы я хотел заниматься в жизни.

– Я-то надеялась, что мы на каких-нибудь лекциях снова будем вместе. В том семестре на истории искусства ты меня просто спас. Если бы не твои комментарии к слайдам, я бы точно там заснула. – Тесс улыбается мне. Я вижу, как в глазах у нее светится робкое кокетство. Но предпочитаю этого не замечать.

– Зря ты не согласилась, чтобы Кэл нас подвез, – недовольно говорит Тесс подруге. – Холодно же. – Она вся дрожит и обхватывает себя руками.

Я останавливаюсь, чтобы снять теплую фланелевую рубашку, надетую поверх футболки.

– Держи.

– Спасибо! – Тесс радостно улыбается, берет рубашку и закутывается в нее.

Ниель ждет, скрестив руки на груди и испепеляя меня осуждающим взглядом. Я смотрю на рубашку, – может, порвана или в пятнах? Я не очень-то приглядывался, когда одевался утром. И наконец не выдерживаю:

– Что-то не так, леди?

– Да кто ты вообще такой? – спрашивает Ниель и, не дожидаясь ответа, резко поворачивается и идет дальше.

– Пьяный студент.

– Оригинально. – В голосе ее слышится явный сарказм.

– А что? Неужели ты видела сегодня на вечеринке еще какого-нибудь пьяного студента? А я-то думал, я здесь один такой.

Тесс хихикает. Ниель фыркает.

Я разглядываю блестящие металлические предметы у нее за поясом. Оружие и правда настоящее.

– А ты хоть обращаться-то с этим умеешь?

– Хочешь проверить? – огрызается она.

– Ниель! – укоризненно говорит Тесс. И виновато оглядывается на меня. – Извини. Она не всегда такая дикая… То есть, вообще-то, всегда. Но все равно, извини.

– Не трудись за меня извиняться. Тем более при мне.

– Ничего, я не обиделся, – успокаиваю я Тесс и бросаю быстрый взгляд на Ниель. В темноте не видно, какого цвета у нее глаза, да к тому же на девушке маска, но их необычный разрез кажется мне пугающе знакомым. – Знаешь, – говорю я ей, – пожалуй, не буду ловить тебя на слове и просить продемонстрировать мне навыки обращения с оружием. Даже если боец из тебя никакой, все равно будет больно. Придется терпеть боль. А я парень простой, до Джеймса Бонда мне далеко.

В уголках глаз Ниель появляются еле заметные морщинки – я уверен, что вызвал у нее улыбку.