Карла Кэссиди - Запутанная история
Не думала не гадала, что к ней подсядет Дэниел, а потом она найдет утешение в его объятиях. И после сумасшедшей ночи тщетно пыталась разобраться, почему он тронул ее до глубины души.
Она отбросила прочь мысли о Дэниеле и следующий час разбирала личные дела восемнадцати мужчин и одной женщины, которые представляли в Лост-Бей, штат Миссисипи, органы правопорядка.
Большинство полицейских родились и выросли здесь, хотя некоторые приехали из других городов. Отметок о дисциплине Трей Уокер не делал и, судя по всему, не обращал на нее внимания. Хотя записям этого мошенника в любом случае нельзя было доверять. В полдень Оливия достала бутерброд с курицей и салатом, которые приготовила утром ее мать.
Она приехала в этот город всего два дня назад, но успела привести в жилой вид свой домик недалеко от плавней – поросшего кустами и деревцами болота. Все необходимое в доме было, но Оливия привезла из Натчеза кое-какую мебель и другие вещи, чтобы не испытывать на новом месте никаких неудобств.
Она только что прикончила бутерброд, когда в дверь постучали. Вошел Дэниел с небольшой коробкой и поставил ее на стол.
Она удивленно на него посмотрела:
– Что это?
Он улыбнулся, и по ее телу пробежала горячая волна. Подзабыла она его сексуальную улыбку.
– У нас маленький город, – пояснил он. – Если не считать последних двух месяцев, преступления в Лост-Бей случаются редко.
Она перевела взгляд на коробку. Смотреть на него, когда он так задорно улыбался, ей не хотелось.
– В Натчезе столько происшествий за день случается.
– Вы больше не в Натчезе. Я сообщил о собрании всем нашим, и в два часа дня они будут здесь.
Она решилась поднять на него взгляд:
– Благодарю за помощь.
Он кивнул и вышел из кабинета. Оливия посмотрела на коробку и отодвинула ее в сторону. Лучше было взять ее домой и вечером все внимательно изучить. Сейчас же надо было сосредоточиться перед собранием. До него оставалось чуть больше часа.
На ее плечи легла тяжелая ноша, и за ее работой здесь будут внимательно наблюдать. Но она не боялась трудностей.
Ей пришлось немало потрудиться, чтобы подняться по служебной лестнице в отделе полиции Натчеза. Бралась за дела, от которых все отказывались, работала не покладая рук, днем и ночью, и не только завоевала безупречную репутацию, но и получила дюжину наград и премий. Поэтому небольшая командировка в Лост-Бей испортить ее отличное реноме не могла. Она намеревалась выполнить полученное задание, и выполнить наилучшим образом.
Ровно в два часа дня она стояла в зале для совещаний, а перед ней сидели девятнадцать помощников шерифа. Она не нервничала – наоборот, готовилась заставить не только себя уважать, но и немного побаиваться.
Единственная женщина-полицейский сидела в первом ряду. Судя по записям в картотеке, Эмме Карпентер было сорок три года и она проработала помощником шерифа десять лет.
– Добрый день, – поздоровалась Оливия. – Как вам всем, наверное, уже известно, я шериф Оливия Брэдфорд и приехала сюда, чтобы устранить в местной полиции все предпосылки для злоупотреблений. Возьмите на заметку, что я буду заниматься не только вашей работой, но уделю внимание и вашей частной жизни.
Послышался недовольный ропот. Она его проигнорировала. Как и сказала прежде Дэниелу, приехала сюда не для того, чтобы заводить друзей.
– В ближайшие два дня, – продолжила она, – я побеседую с каждым из вас.
– Будет искать доносчиков, – сказали в заднем ряду.
Это произнес худощавый мужчина с лицом как у хорька. Оливия приметила его, испепелила взглядом, и он скоренько опустил голову.
– Я не ищу доносчиков. Собираюсь лишь посоветоваться с каждым из вас, как повысить эффективность нашей работы. Хочу также выяснить, кому в правоохранительных органах не место. – В ее голосе прозвучали грозные нотки, и только твердостью она могла заставить себя уважать.
Ее взгляд упал на Дэниела во втором ряду. Как помощник шерифа, он часто работал вместе с Треем Уокером. Остался ли он честным, нравственно чистым человеком, каким ей раньше показался? Или он что-то скрывает и за ним тоже водятся грешки?
Время покажет. Полицейский с лицом хорька наверняка будет ставить ей палки в колеса, а язык тела Эммы Карпентер говорил о ней как о подлизе. Они обе женщины, и у них вполне могли сложиться особые отношения.
Надев значок шерифа, Оливия стала официальным лицом. И не важно, что она женщина. Подхалимов она не любила и пакостников тоже.
В заключение она предложила всем заниматься обычными делами, а сама вернулась в кабинет и закрыла за собой дверь.
Следующие два часа Оливия изучала личные дела сотрудников и другую информацию о восемнадцати мужчинах и одной женщине полицейского участка.
Ей предстояло выявить тех, кто вовлечен в торговлю наркотиками. Не верилось, что Трей Уокер и Джим Бернс проворачивали свои делишки вдвоем. Однако в полиции могли об их махинациях и не знать. Она очень на это надеялась. Потому что нет ничего хуже помощника шерифа, вставшего на преступный путь.
Как она ни всматривалась в лежащие на столе бумаги, то и дело перед ее мысленным взором возникал Дэниел, мешая погрузиться в работу.
Какая ирония судьбы, что они снова рядом! К счастью, он не стал вспоминать тот вечер в Новом Орлеане, когда они болтали в баре о джазе и Марди Гра – последнем дне карнавала перед Великим постом. Она приметила его тогда на конференции и знала, что он тоже из полиции. Однако о службе и откуда кто приехал они не говорили.
Они пили рюмку за рюмкой и никакие преступления даже не упоминали. Болтали о пустяках и старались понравиться друг другу. Именно этого ей и не хватало, чтобы избавиться от своей почти беспредельной тоски.
А потом они ушли из бара. И случилась та безумная, прекрасная ночь. Однако рано утром она уехала домой и никогда не мечтала о том, чтобы увидеть его вновь.
В пять часов Оливия решила, что на сегодня хватит. Тем более что собиралась вечером дома посидеть с подготовленными Дэниелом папками. Они могли таить что-то важное не только об арестованных Трее Уокере и Джиме Бернсе, а и о расследованиях, которые проводил предыдущий шериф.
Она взяла коробку с бумагами, сумку и направилась к выходу. Однако не успела сделать и двух шагов за дверями своего кабинета, как Дэниел вскочил со стула и взял у нее коробку.
– Донесу ее до машины, – сказал он.
– Спасибо, – поблагодарила она и внутренне напряглась. А вдруг он напомнит ей о той ночи, едва они выйдут на улицу и останутся наедине? Нет! Что было – то прошло. С ней тогда случилось помешательство, а теперь она стала совсем другой. Близкая к сумасшествию от горя, она тогда поддалась импульсивному порыву, чего с ней никогда больше не случалось и не случится.
Он провел ее к выходу на автостоянку. В конце августа солнце еще пекло невыносимо.
– Как обустроились в нашем городе? Все о’кей? – спросил он.
– Сняла отремонтированный домик на окраине. Очень уютный. – Оливия зашагала к своей машине.
– Успели посмотреть город?
– Пока нет, хотя вчера встречалась с мэром Фрэнком Кином, и он обещал мне полное содействие во всем. Надеюсь через день-два все объехать и осмотреть.
Они подошли к ее машине. Оливия открыла дверцу со стороны пассажира, чтобы Дэниел поставил на сиденье коробку с делами.
– В кафе «Лост-Бей» можно неплохо закусить, хотя я туда почти не захожу. В закусочной у Джорджа делают хорошие гамбургеры. Но лучше всего готовят в бистро «У Джимми». Там есть бар и отличный гриль.
– Спасибо за информацию, но, как правило, я обедаю дома.
Он поставил коробку на сиденье, а она поспешила к дверце со стороны водителя.
– До утра, – сказала Оливия. Не успел он ответить, как она села в машину и закрыла дверцу.
Отъезжая, она смотрела в зеркало заднего вида. Дэниел стоял и глядел ей вслед. Высокий, широкоплечий. К своему стыду, она почувствовала, как ее к нему тянет.
Он пленил ее при первом знакомстве в баре, и теперь она с удивлением обнаружила, что все еще к нему неравнодушна.
Оливия крепче взялась за руль. Как бы он ей ни нравился, а она ему, ничего между ними больше не будет. Слишком дорого это может им обойтись.
Она немного успокоилась, когда свернула на дорожку к похожему на бунгало домику. Ярко-желтый, он не только выделялся на фоне окружающей зелени, но и просто радовал глаз, в сравнении с обветшавшими хибарами вокруг. Лишь некоторые дома, после ремонта, казались настоящими жемчужинами рядом со своими соседями.
Оливия вылезла из машины, обогнула ее и взяла с пассажирского сиденья коробку. Не успела она дойти до двери, как вышла ее мать и тепло улыбнулась.
Роуз Кристи в последние годы радовалась жизни. Они с дочерью всегда хорошо ладили, но еще крепче привязались друг к другу семь лет назад, после скоропостижной смерти от инфаркта отца Оливии.
Роуз открыла дверь шире, чтобы дать пройти Оливии. В крошечной гостиной рядом с матрацем, на котором Оливия спала, стояли кресло-качалка и небольшой телевизор.
