Энни Уэст - Однажды я разлюблю
Она была не просто красива, от нее веяло такой сексуальностью, что Тьерри едва сдерживал себя.
Старина Тьерри Жирар возрождался из пепла, как птица феникс.
– Уверена, что я могу отлучиться? – с сомнением в голосе спросила Саския.
Имоджин улыбнулась:
– Конечно. Ты и так столько сделала для меня. Я в порядке. Буду наслаждаться шампанским, беседовать с гостями. А тебе туда. – Имоджин указала на группу модных дизайнеров и продавцов одежды, с которыми хотела встретиться Саския. – Пользуйся случаем.
– Хорошо, я буквально на полчаса. Потом сама тебя найду.
Сердце Имоджин было полно благодарности к лучшей подруге Изабеллы. Саския не только показала Имоджин, где жила и работала ее сестра-близняшка, но рассказала много забавных историй из их парижской жизни, заставив Имоджин улыбнуться впервые за долгие месяцы.
Саския подарила Имоджин несколько необыкновенных нарядов, сшитых Изабеллой для себя. Прежняя Имоджин никогда не рискнула бы надеть такое. Но она в Париже, платья просто роскошные, так почему бы не прогулять их в память о талантливой сестре. Имоджин провела рукой по тонкому шелку великолепного платья.
– Не глупи, Саския. Иди, тусуйся с коллегами. Не думаю, что мы сегодня здесь еще увидимся. – Имоджин улыбнулась, добродушно подтрунивая над Саскией с интонацией и мимикой сестры. – Ты раздобыла мне это приглашение, и я хочу воспользоваться им по полной программе. И нечего болтаться у меня под ногами.
– Изабелла говорила, что ты не очень общительная, но, вероятно, ты изменилась. – Губы Саскии дрогнули. – Ладно, присоединяйся ко мне, если захочешь. И с этими словами она упорхнула.
Имоджин безмятежно улыбалась, оглядывая праздничную толпу и игнорируя внутреннее беспокойство.
– Одиночество. Вот еще глупости какие. Одиночество – это когда ты понимаешь, что умираешь, а вокруг нет никого, кто почувствовал бы к тебе не только жалость. «А я здесь не одна», – пронеслось в голове у Имоджин.
Она отбросила грустные мысли, не желая себя жалеть. Сейчас она в Париже, а дальше поедет в Венецию, Лондон и даже Рейкьявик. Имоджин хотела сполна насладиться путешествием, прежде чем вернется домой для встречи с неизбежным.
Вдруг позади нее раздался приятный баритон, спросивший по-французски:
– Не хотите ли бокал шампанского?
От этого глубокого голоса с хрипотцой и безупречной интонацией у Имоджин мурашки побежали по телу.
Она резко обернулась, будто ее ударили. Что это? Шок? Озарение?
Как это она раньше его не заметила? Он явно выделялся из толпы. Высокий, атлетически сложенный, темноволосый, глаза цвета кофейных зерен, аристократические черты лица, упрямый подбородок. Незнакомец походил на сказочного принца.
Имоджин судорожно сглотнула и, прочистив горло, произнесла одну из немногих известных ей фраз из учебника:
– К сожалению, я не говорю по-французски.
– Вы не говорите по-французски? Давайте говорить по-английски. – В его английском проскользнул легкий французский акцент, придавший интонации еще большее очарование.
– Как вы догадались? Я настолько очевидна?
– Ни в коем случае. – Он скользнул по ее лицу и фигуре быстрым, оценивающим взглядом. Имоджин вспыхнула, ощутив искру влечения, промелькнувшую между ними. – Вы восхитительно женственны и совсем не банальны.
Уголки губ Имоджин сложились в кокетливую улыбку. Надо же, она флиртует с французом. Дома она не вела себя так. А здесь все получалось само собой.
– Кто вы? – преодолев смущение, спросила Имоджин. Раньше она ни за что на свете не решилась бы заговорить с таким интересным мужчиной. Удивительно, как меняет человека осознание недолговечности жизни.
– Прошу прощения. – Незнакомец отвесил ей полушутливый поклон чисто по-европейски. – Меня зовут Тьерри Жирар.
– Тьерри, – повторила Имоджин, пробуя имя на язык. Хотя у нее не получилось придыхание после первого звука, как у представившегося ей мужчины, имя ей понравилось.
– С кем имею честь? – Он придвинулся чуть ближе, и Имоджин уловила запах его одеколона с нотками горной свежести и сосны.
– Имоджин Холгейт.
– Имоджин, – кивнул он. – Прелестное имя. Вам очень подходит. Не выпить ли нам шампанского, Имоджин?
– Я попрошу бокал. – Имоджин огляделась, ища глазами официанта.
– Но я специально для вас это принес.
Опустив взгляд, девушка увидела у него в руках два бокала. Этот незнакомец выделил именно ее из всех присутствующих женщин. Это было так не похоже на мир, в котором она жила, где ей не предлагали шампанского и не осыпали комплиментами.
Он поднял оба бокала:
– Выбирайте, какой вам больше нравится.
Имоджин приняла из его рук бокал, встретившись с ним взглядом и слегка вздрогнув от соприкосновения их пальцев.
– Вы любите шампанское?
– Никогда раньше не пробовала.
– Правда? – в его голосе звучало неподдельное удивление.
– Да, – улыбнулась Имоджин при виде выражения его лица. – Я же из Австралии.
– И что с того? – покачал головой Тьерри. – Австралия импортирует французское шампанское и свои вина поставляет на экспорт. Шампанское известно во всем мире.
Имоджин пожала плечами, забавляясь его неверием.
– Но это не означает, что я его пробовала. – Она с волнением посмотрела на бокал. – Разве Париж не лучшее место, чтобы попробовать этот волшебный напиток?
– В таком случае нужен тост, – немедленно отреагировал Тьерри. – За знакомство и новую дружбу. – Улыбка преобразила его, придав лицу магнетическую привлекательность.
Имоджин глубоко вздохнула, судорожно вцепившись в ножку бокала. Эта улыбка и этот мужчина пробудили в ней доселе дремавшее женское начало.
«Прекрати, ты что, не видела улыбающихся мужчин раньше?» – одернула она себя.
Имоджин купалась в его улыбке, как в потоке солнечного света. Это было своего рода противоядие от холодного отчаяния, царившего у нее внутри. Как можно отчаиваться, когда на тебя так смотрят?
Она подняла бокал:
– И за новые приключения.
Имоджин медленно потягивала шампанское.
– Мне нравится, что оно не очень сладкое. Я ощущаю вкус груши.
– Точно груша, – подтвердил Тьерри, посмотрев на нее поверх бокала. – Значит, за новые приключения. И перейдем на «ты». У тебя что-то запланировано?
– Так, кое-что, – пожала плечами Имоджин.
– Поделишься? – Увидев, что она колеблется, Тьерри добавил: – Пожалуйста, мне так хотелось бы знать.
– Зачем? – Вопрос вырвался помимо ее воли. Вот всегда она так, выглядит бестактной, а не утонченной. Имоджин не привыкла к мужскому вниманию. Она была серьезной и сдержанной девушкой, а не кокеткой с кучей воздыхателей.
– Потому что ты мне нравишься.
– Правда? – Имоджин вспыхнула и зажмурилась. – Скажи мне, что я этого не говорила.
Тьерри рассмеялся. Если его улыбка была великолепна, то смех походил… Имоджин не могла описать словами волну расплавленного шоколада, окутавшую ее.
– Почему бы тебе не рассказать об этих новых приключениях?
Имоджин чуть было не спросила, интересно ли ему это на самом деле, но вовремя себя одернула.
Разве не приключение для нее вот так запросто болтать с красавцем французом за бокалом шампанского.
– У меня целый список достопримечательностей, которые я хочу посмотреть.
– В Париже? – Имоджин нравились его морщинки вокруг глаз, когда он улыбался.
– Не только. Я взяла отпуск на полтора месяца, но в Париже планирую провести две недели. Хотя вряд ли сумею осуществить все задуманное за такой короткий срок.
– Всегда можно вернуться.
Его теплая улыбка почти растопила холод отчаяния в душе Имоджин. Второго шанса у нее не будет.
Имоджин твердо решила получить от путешествия максимум удовольствия. Она сделала еще глоток.
– Потрясающий напиток.
– Пожалуй. И все же, какова программа в Париже? Я заинтригован.
– Обычные туристические маршруты: Версаль, Лувр, шедевры импрессионистов в музее д'Орсэ, прогулка на катере по Сене.
– На это двух недель более чем достаточно.
Имоджин покачала головой:
– Это лишь начало. Мечтаю принять участие в кулинарном классе. Всегда хотела узнать, как французы делают трюфели, которые буквально тают во рту, – продолжила Имоджин. – Еще я планировала пообедать в ресторане на Эйфелевой башне, но не знала, что столик резервируется заранее, отправиться на пикник с шампанским за город, полетать на воздушном шаре, прокатиться в красном кабриолете вокруг Триумфальной арки и много чего другого…
Тьерри удивленно поднял брови:
– Обычно гости Парижа не рискуют ездить в этом месте на машине. Там всегда пробки и нет разметки.
Имоджин пожала плечами. Ей тоже было страшно. Но это хорошо. Это значит жить на полную катушку. Она за этим и приехала.
– Мне нравятся вызов и риск.
– Я так и понял. – В его голосе звучало одобрение. – А на воздушном шаре приходилось летать?
