Карла Кэссиди - Запутанная история
– К счастью, подозрения удалось снять со всех. Последним был Рэнди Фаулер. Побеседовала с ним сегодня днем и убедилась, что никаких грешков за ним не водится. В последние два месяца он и правда обзавелся депозитами на крупные суммы. Деньги ему перевели из компании некоего Джесси Личмана. Когда я первый раз спросила об этом Рэнди, он смутился и начал говорить загадками.
– Погоди немного.
Дэниел достал пиццу из духовки и разрезал ее на куски. Затем перенес ее на стол, положил на тарелки салфетки и потом сел сам.
– А теперь расскажи мне о загадочных денежках Рэнди.
– Это страховые выплаты от фармацевтической компании. Ему очень не хотелось о них рассказывать. Дело в том, что он принимал лекарства, которые сняли с продажи из-за побочного воздействия на… э-э-э… мужские возможности.
Дэниел прожег ее взглядом:
– Правда?
– Правда. Он получил чеки за целый год и надеется, что следов этого побочного воздействия скоро не останется. Я все проверила. Поговорила с юристами компании Джесси Личмана. Они прислали мне по факсу копии судебных решений, которые подтверждают слова Рэнди.
Дэниел жестом предложил ей попробовать пиццу. Оливия положила кусок себе на тарелку.
– Он ужасно переживал, когда все это мне объяснял.
– Представляю. Мужчины не любят говорить о своей сексуальной жизни, разве что хвастаются или привирают, – усмехнулся Дэниел.
Следующие минуты они молча ели пиццу. Дэниел изо всех сил старался не думать о сексе с женщиной, которая сидела напротив него.
– Может, как-нибудь вечерком мы с Лили и твоей мамой сходим в кафе-мороженое? – наконец спросил он, чтобы перенаправить свои мысли в подходящее русло.
Оливия подарила ему нежную и сексуальную улыбку, совершенно несвойственную шерифу Брэдфорд:
– Хорошо бы. До нападения на меня я подумывала куда-нибудь с ними сходить, но все планы рухнули. А теперь мне и вовсе не дозволяется покидать дом без помощника шерифа в качестве эскорта.
– Может, ты завтра после работы позволишь твоему помощнику эскортировать тебя до кафе-мороженого?
– Было бы замечательно, – ответила она и нахмурилась. – Тем более что нам следует чаще бывать на людях.
– По-моему, на людях наш злоумышленник вряд ли что-то предпримет. К тому же никто не решится причинить зло тебе или твоим близким, когда я рядом.
Не в силах себя сдерживать, он потянулся через стол и взял ее за руку. Ждал, что она отдернет ладонь, но вместо этого она сплела свои и его пальцы. Несколько долгих секунд они с замиранием сердца смотрели друг на друга, а затем Оливия убрала руку.
– Сам знаешь, что я в постоянном телохранителе не нуждаюсь. – Ее глаза потемнели, и она от кинулась на спинку стула. – Я не беспомощная, запуганная девица. Прошла хорошую подготовку и умею за себя постоять. Не раз лицом к лицу сталкивалась с разными отморозками и пока жива-здорова. И оружием владею неплохо.
Это говорит настоящий шериф, который знает себе цену, подумалось Дэниелу.
– Оливия, мне прекрасно известно, что ты не запуганная девица. Я везде сопровождаю тебя не потому, что ты сама не можешь себя защитить. Мы вместе несем службу и знаем, что ты под чьим-то прицелом, а я просто оберегаю тебя, как твой коллега. Забочусь о твоей безопасности, как заботился бы о любом нашем сотруднике, будь на то необходимость.
Она смерила его долгим изучающим взглядом, а затем расслабилась, и взор ее посветлел.
– Ладно, этот вопрос выяснили.
– Раз выяснили, то возьми еще кусочек пиццы, а я налью нам пива. – Он встал из-за стола и достал из холодильника две бутылки.
Дэниел ничуть не лукавил. И оберегал бы так же любого их полицейского, ведущего опасное расследование. Умолчал только, что хотел попутно войти в ее жизнь, потому что и она, и ее семья очень ему нравились.
У него были женщины, однако ни одну ему так сильно не хотелось защитить. Ни одна не вызывала у него таких чувств, и это сбивало его с толку.
Он убеждал себя, что все дело в той незабываемой ночи пять лет назад. Тем более что мечтал о повторении той встречи. Поэтому все можно было списать на стремление к телесной близости. Так что желание еще раз заключить ее в объятия казалось вполне понятным.
Для нее же пять лет назад он был сексапильным парнем в баре, предложившим ей переспать и на время отвлечься от охватившего ее после смерти приятеля горя. Он сыграл простую роль, однако неожиданно стал отцом ее дочери, появившейся на свет благодаря неосмотрительности их обоих.
А теперь он преобразился. Ей нравился его ум. Он знал себе цену, любил свою работу и город, в котором служил. Уважал ее как руководительницу, но видел в ней женщину и потому оказывал особое внимание.
Ее снова к нему влекло. Не просто выйти за него замуж или стать его любовницей – ей хотелось чего-то другого. Тянуло к нему как-то по-особому.
И она точно знала, что Дэниел тоже ее хочет. Да он и не особо это скрывал. Желание светилось в его глазах, о нем говорили его жаркие руки, касавшиеся ее кожи. А их поцелуй сказал обо всем лучше всяких слов. Наверное, они провели бы вместе всего одну ночь, наподобие той, пять лет назад. Только на сей раз она испытывала к нему совсем другие чувства.
Тем не менее она не обольщалась. Если они еще раз займутся любовью, об этой встрече у нее останутся одни воспоминания. Никаких других отношений между ними не будет.
– Ты о чем-то задумалась, – прервал он ее размышления.
Она смерила его долгим взглядом. Одно ее слово – и пути назад не будет. Надо было решаться. Правда ли она хочет того, что вот-вот произойдет? «Да, правда хочу», – сказала она себе.
– Думала о том, чтобы нам снова заняться любовью, – промолвила она.
Кусок пиццы застыл у него в руке по пути ко рту. Глаза расширились, а затем сузились.
– И что именно ты об этом думала?
– Что это во всех отношениях нежелательно, но я все равно хочу, чтобы это произошло.
Дэниел медленно положил пиццу на тарелку, их взгляды встретились.
– А когда, по-твоему, это могло бы произойти?
У нее замерло сердце от предвкушения того, чему она сейчас даст старт.
– Это может произойти после того, как мы поедим.
Он отставил тарелку в сторону:
– Я сыт.
Оливия подавила смех, но его слова и движение разожгли в ней огонь желания – желания, которое она силилась погасить с того момента, как впервые его увидела после приезда в Лост-Бей.
– Я тоже поела, – ответила она, удивляясь глухости своего голоса.
– Так почему мы сидим за столом? – Он встал со стула и подошел к ней. Поднял ее и обнял.
Она обвила руками его шею, а он наклонил голову к ее губам. Он почувствовал вкус копченых колбасок, пива, а по его телу, с головы до пят, прокатилась горячая волна.
Внутренний голос предостерегал Оливию от ошибки, однако каждая клеточка ее тела кричала, что все правильно. Только еще один раз – вот что она от него хотела.
Хоть ненадолго почувствовать его тело рядом, хоть на этот вечер отдаться наслаждению, которое он ей подарит. Одного раза хватит просто потому, что одного раза должно хватить.
Поцелуй продолжался лишь несколько мгновений, после чего Дэниел отстранился, взял ее за руку и провел по коридору в спальню.
Когда он недавно обрабатывал ей рану на голове, она заметила черно-серое покрывало на королевских размеров кровати, темные светильники на столике вишневого дерева и массивный комод с зеркалом.
На сей раз не успела она осмотреться, как он обнял ее для горячего поцелуя. Прижал к себе так сильно, что она почувствовала его эрекцию и только сильнее его захотела.
Этот поцелуй оказался более долгим и глубоким, чем предыдущий. Их языки встретились и повели страстную игру. Его руки скользили вверх-вниз по ее спине, словно стремясь проникнуть под ее блузку и прикоснуться к обнаженной коже.
Оливия прервала поцелуй и шагнула назад. Просачивающиеся сквозь шторы лучи вечернего солнца заливали комнату романтическим золотистым светом. Она трясущимися пальцами расстегнула блузку, сбросила ее с плеч, а он в это время положил свою кобуру и телефон на ночной столик и снял рубашку и брюки. Затем стянул носки, оставшись в одних трусах-боксерах.
Когда Оливия сбросила туфли и сняла брюки, он откинул с полосатых темно-серых простыней покрывало.
Дэниел лег на них, а она стянула чулки и осталась в нежно-розовых трусиках и такого же цвета кружевном бюстгальтере.
– Даже не могу сказать, сколько раз вспоминал ту нашу ночь в Новом Орлеане, – промолвил он хриплым и необычно низким голосом.
– Я тоже о ней думала. – Оливия легла на кровать, и Дэниел заключил ее в объятия. Она почувствовала тепло его кожи, а его пальцы начали расстегивать ее бюстгальтер. Для этого ему хватило нескольких секунд. Он стянул бретельки с ее плеч и бросил бюстгальтер на пол, а их губы снова встретились.
Прикосновение его широкой груди наполнило ее изысканным наслаждением, а крепкие объятия заставили ее вскрикнуть от удовольствия.
