Эбби Грин - Алхимия страсти
Лейлу же ожидало совсем другое – брак по расчету с мужчиной, который презирал ее, потому что думал, что она его использовала. Но эта ложь была всего лишь жалкой попыткой скрыть от него свое разбитое сердце.
Ее ребенок не будет страдать от недостатка отцовского внимания, чувствуя себя брошенным, нежеланным. Хотя, возможно, опека Алекса продиктована лишь заботой о продолжении королевского рода. Но Лейла приложит все усилия, чтобы создать для малыша видимость счастливой семьи.
– Вот, мадемуазель Веруджес, посмотрите.
Лейла рассеянно улыбнулась стилисту, которая подготовила для нее несколько нарядов на выбор. Ей уже успели сделать прическу и макияж.
Лейла посмотрела в зеркало и затаила дыхание. Шифоновое платье с длинными рукавами восхитительного зеленого оттенка преобразило ее до неузнаваемости. Оно было достаточно скромным, но в то же время удивительно элегантным.
Ее прическа представляла собой изящный пучок на голове, ее шея казалась еще более тонкой. Глаза и скулы благодаря стараниям визажиста выглядели выразительными.
Тут в комнату вошел Алекс, который успел переодеться в другой костюм с галстуком.
– Пожалуйста, оставьте нас.
И снова все исчезли как по взмаху волшебной палочки. Он окинул Лейлу пристальным взглядом с ног до головы и протянул ей бархатную коробочку, в которой оказались длинные золотые серьги с изумрудами.
– Они прекрасны, – невольно вырвалось у нее.
– Это часть королевских украшений. Приверженцы монархии сохранили их, пока я был в изгнании. Надень их, пожалуйста. Они сделают твою необычную красоту еще более яркой.
Лейла выполнила его просьбу. Тяжелые серьги свисали почти до подбородка.
– У меня есть еще кое-что…
В руке Алекса появилась еще одна коробочка, на этот раз поменьше. Сердце Лейлы бешено заколотилось. Она давно мечтала об этом моменте. Но в ее мечтах все было совсем не так – мужчина ее грез вручал ей такой драгоценный подарок без чувства затаенной злобы.
У Лейлы перехватило дыхание при виде изумительного кольца. Пять изумрудов, слегка утративших свой блеск от времени, мерцали в полоске из потемневшего золота.
Лейла с трепетом прикоснулась пальцем к украшению.
– Оно, должно быть, очень старое?
– Примерно середина семнадцатого века, – беззаботно ответил Алекс.
Лейла ахнула, тут же убрав руку.
– Я не могу принять его.
– Оно подходит к твоим глазам, – отрывисто заметил Алекс.
Предательская радость несмело запорхала в ее сердце при мысли о том, что выбор кольца был не случайным.
Алекс посмотрел на нее тяжелым взглядом и надел кольцо на палец ее левой руки. Казалось, вселенная давно все спланировала, потому что оно идеально подошло по размеру.
Его большая рука с бронзовым загаром оттеняла бледность ее кожи и хрупкость запястья.
Алекс сжал ее руку и прошептал с непроницаемым выражением лица:
– И еще одна вещь…
– Еще украшения? Не стоит…
Лейла не смогла договорить, потому что он зажал ей рот поцелуем, застав ее врасплох настолько, что ему удалось проникнуть языком внутрь.
Когда Лейла наконец пришла в себя, то первым делом хотела отпрянуть от Алекса, но его рука крепко держала ее за затылок. Здравый смысл требовал оттолкнуть его, но ее губы отвечали ему, упивались им, будто прильнули к источнику живительной влаги после долгого путешествия в пустыне.
Запах Алекса одурманил ее. Лейла вцепилась пальцами в его пиджак, прижимаясь к нему всем телом.
Скрип двери заставил Алекса оторваться от нее. Андре заглянул в комнату со словами:
– Все уже готово, вас ждут.
– Мы сейчас будем, – кинул он другу резко.
Когда Андре испарился, Лейла отошла от Алекса на безопасное расстояние, чувствуя себя униженной и растерянной, потому что снова не устояла перед ним.
– Зачем ты это сделал? – слетело с ее распухших губ.
– Внизу нас ждут журналисты со всего мира. Мы должны убедить их, что между нами произошла лишь незначительная размолвка, но теперь мы снова вместе. А беременность стала счастливой неожиданностью, которая помогла нам воссоединиться.
Хладнокровность и цинизм Алекса повергли ее в шок. Ее охватило непреодолимое желание сбросить туфли на высоких каблуках и бежать от него как можно дальше. Но нельзя. Они зачали ребенка и теперь в первую очередь должны думать о нем и его благополучии.
Вспотевшими ладонями она расправила подол платья и выпрямила плечи.
– Что ж, не стоит заставлять их ждать.
Алекс зачарованно наблюдал, как Лейла прошла к двери. В ее поведении и осанке было столько царственного достоинства! Ни одна принцесса голубых кровей не могла сравниться с ней. Это вызвало в нем чувство восхищения, которое смешалось с нарастающим возбуждением, которое ему спешно пришлось подавить.
Глава 9
Самолет, на котором они летели на остров Сен-Круа, был намного больше, чем тот, на котором они летали на Карибы. Помощники успели к их вылету собрать и привезти почти все ее личные вещи, загрузив их в багажное отделение.
Команда Алекса вместе с Андре сидела в задней части салона. Ее же и короля усадили в роскошную переднюю часть, включавшую в себя гостиную, столовую и спальню с ванной комнатой. Стюард предложил им обед, но Лейла едва притронулась к нему. Из-за переживаний у нее совсем пропал аппетит.
Вихрь событий этого дня измотал ее, кровь стучала в ее ушах, не давая сосредоточиться ни на одной мысли.
Но, несмотря на свое состояние, Лейла отчетливо помнила ответ Алекса во время пресс-конференции на вопрос об ее отце: «Если Алан Бастини уверен, что он не является отцом моей невесты, то пусть докажет это с помощью ДНК-теста».
– Когда журналисты спросили тебя о моем отце… Ты не обязан был так отвечать, – произнесла она тихо.
– Нет, обязан. – Он серьезно посмотрел на нее. – Мужчина не может называться мужчиной, если он отказался от собственного ребенка. Ты – будущая королева Сен-Круа, и я не позволю опорочить твое имя слухами и кривотолками.
Эти слова, означавшие, что его больше всего волновала собственная репутация, а не желание защитить ее, огорчили ее.
– Тебе надо больше есть, ты похудела, – заметил Алекс.
– Наверное, так всегда на первых месяцах беременности.
– Как только ты обустроишься, мы отправимся к королевскому врачу. Беременность должна проходить под его наблюдением, – почти сердито сказал он.
Лейла удивилась резкости в голосе Алекса. Наверное, его волнение вызвано заботой о будущем его страны, символом которой станет их малыш.
Она нахмурилась, будто припоминая что-то.
– Как же они обо всем узнали?
На лице Алекса появилась мрачная тень.
– После того как к ним попал тот снимок, они решили разузнать о тебе побольше. Кто-то следил за тобой и рылся в твоем мусорном баке, где и нашел тесты на беременность.
В ту же секунду Лейле стало дурно, и она едва успела добежать до ванной, где ее стошнило. Подняв голову, она встретилась с обеспокоенным взглядом Алекса, отраженным в зеркале над умывальником.
– Все в порядке. Это нормально.
– Ты бледная как полотно. Приляг и отдохни.
Он прошел в спальню и откинул для нее покрывало на кровати. Лейла сбросила туфли и положила голову на мягкую подушку.
– А как быть с моим магазином? – вдруг спросила она.
– Мы найдем кого-нибудь присматривать за ним. Наверное, лучше продать его. Ты будешь слишком занята обязанностями королевы и матери.
Молниеносная вспышка гнева заставила Лейлу сорваться с кровати, позабыв об усталости.
– Как ты смеешь лишать меня наследства моей матери? Это все, что у меня осталось от нее.
– Послушай…
– Нет, это ты послушай. – Ее палец впился в его грудь. – Создавать духи – это мое призвание, дело моей жизни. И я так просто не откажусь от своей работы. А если ты будешь настаивать, то я отправлюсь в Париж первым же рейсом с острова. Или ты посадишь меня в темницу, как какой-нибудь средневековый феодал? Уверена, прессе будет интересно узнать об этом!
– Хорошо. Мы обсудим с тобой потом, как можно совместить работу с твоим новым образом жизни.
Обещание Алекса немного успокоило Лейлу, и усталость снова подкосила ее. Она легла на кровать и свернулась калачиком, закрыв глаза. Может быть, стоит ей проснуться – и все это окажется плохим сном?
* * *Алекс смотрел на спящую Лейлу, прислушиваясь к ее дыханию, которое стало ровным и глубоким. Он знал, что погорячился, когда предложил ей продать магазин. Но ему было трудно сдерживать свою привычку командовать.
Ее талия уже стала немного шире. Алексу вдруг захотелось оберегать и защищать ее.
Как в тот раз, когда Андре показал ему снимок из новостной ленты. Мысль о том, что за Лейлой охотятся папарацци, нарушая ее покой, привела его в бешенство. И все, чего ему хотелось, – спрятать ее от них. Это чувство оказалось даже сильнее вспышки гнева, вызванной тем, что она не сказала ему о беременности.
