Этот прекрасный сон - Макгвайр Джейми

Я взяла джемпер с зеленым адидасовским логотипом на груди и надела через голову. Мне показалось, я никогда не держала в руках более мягкой ткани.

– Ух ты! Классный!

– Нравится? Это мой любимый.

«Любимый джемпер. И он дал мне его поносить», – удовлетворенно отметила я про себя, а вслух сказала:

– Верну, как только постираю.

– Это не к спеху… А вот и кошелек! – Джош достал бумажник из комода и запихнул в задний карман. – Можем идти. Извини за задержку. Декс! – Он подозвал щенка и наклонился, чтобы его погладить.

– Ужасное имя. Как у серийного убийцы.

– Ужасное имя? – Джош притворился обиженным. – А ты бы что предложила?

– Что? Да нет, я просто…

– Я серьезно. – Джош выпрямился и скрестил руки на груди. – Если эта кличка тебе не нравится, придумай другую.

– Вроде уменьшительного имени?

– Ну да. Давай.

Щенок тоненько заскулил, и я, нагнувшись, провела рукой по жесткой черно-коричневой шерстке.

– Диди. Это похоже на то, что ему привычно, и я не собью его с толку.

Джош поморщился:

– Эйвери, он все-таки мальчик.

– Ладно. Тогда просто Ди.

– Пускай будет Ди, – согласился Джош и потрепал щенка по голове. – Я скоро вернусь.

Когда мы направились к двери, песик снова захныкал. Мне стало его жалко: он казался таким одиноким, а это чувство было мне знакомо.

– Раз уж ты дома, может, тут и останемся?

– Уверена?

– Да. Можем заказать еду и посмотреть какой-нибудь фильм.

– Никаких фильмов. – Он покачал головой. – Сегодня меня допрашивает инквизиция, и мне это вроде даже нравится.

Он подбежал к двери, открыл ее и схватил телефон. Щенок потерся о лодыжки хозяина, потом подбежал ко мне. Я взяла его на руки и села на диван.

– «Джей-Вок»? Привет, это Джош. – Я улыбнулась: он тоже частенько звонил в мой любимый китайский ресторанчик. – Мне как обычно. И со мной Эйвери. Да, жареную курицу с рисовой лапшой и малосоленым соевым соусом. – Он вопросительно посмотрел на меня, проверяя, все ли правильно. Я кивнула. – С доставкой. Спасибо, Коко.

– Если бы моя машина не разбилась, я бы попросила, чтобы ты научил меня менять масло. Это сэкономило бы мне кучу денег.

– Давай я буду тебе его менять, – пожал плечами Джош. – Без проблем.

Я холодно на него посмотрела:

– Нет, я хочу научиться. Чтобы делать это самостоятельно, когда ты скажешь мне, что перестал со мной водиться.

Он огляделся по сторонам, подошел ко мне и сел рядом на диван:

– Если честно, я об этом не подумал.

– Неудивительно, – отрезала я.

Я не считала нужным ради его удобства изображать наивность. Хотела оставить при себе если не гордость, то хотя бы человеческое достоинство. И так не слишком приятно было угадывать, что говорят другие медсестры, когда Джош привозит в отделение пациентов и мы с ним строим планы на вечер. Я и сама еще недавно спорила с Деб, пытаясь угадать, после скольких коктейлей Мак-Бабник затащит в постель еще кого-нибудь из наших девушек и сколько дней потом она будет плакать.

Если начать играть правильно, дальше пойдет легче.

– Я думал, мы не станем этим заниматься.

– Чем?

– Играть в игры.

– Если не ошибаюсь, в баре ты предложил поиграть в свое удовольствие. Играют обычно во что-то.

– Я не то имел в виду. Ты же знаешь. – Джош нервно замялся. – Просто ты сама тогда сказала: «Давай смелей». Я подумал, у нас все будет просто и прямо, без метаний взад-вперед, без попыток угадать следующий ход партнера. По-моему, лучше сразу все разгрести, чтобы потом быть честными, не боясь показаться… чем-то не тем.

– Ладно, – неуверенно проговорила я.

– Ты мне нравишься, – признался он. – Очень. Я обратил на тебя внимание еще до аварии, а она вообще все во мне перевернула. Мне хочется поближе тебя узнать. Только я вел себя немного по-свински с тех пор, как сюда переехал, и ты, наверное, не веришь ни единому моему слову.

– Я не то чтобы верю, но слушать твои излияния довольно забавно. Продолжай.

Он улыбнулся:

– В моем джемпере ты потрясающе красива… Эйвери?

– Что?

– Можно мне тебя поцеловать?

– Хм… Да.

Он положил руку мне на затылок, нежно пропустив сквозь пальцы пряди моих волос, и подался вперед. Я закрыла глаза и вдруг услышала поскуливание. Ди запрыгнул на меня и принялся лизать мой подбородок. Взвизгнув, я откинулась назад и вытерла лицо рукавом джемпера.

– Ну перестань, дружище! – рассмеялся Джош и поставил своего питомца на пол.

– Он по тебе соскучился.

– Ай-ай-ай! – Он покачал головой и погрозил кудрявому комочку пальцем, стараясь не хохотать, а потом повернулся ко мне: – Спроси у меня что-нибудь.

– Что угодно? На все вопросы ответишь?

– Почти.

– О чем я не должна спрашивать?

– Да ладно тебе, давай!

– Ты сказал, чтобы я спросила что-нибудь. Я уже спросила. Отвечай.

– Я не очень люблю говорить о прошлом.

– Ты такой не один.

– Надо же! – ухмыльнулся Джош. – У Эйвери Джейкобс есть скелеты в шкафу?

– Они есть у всех. А с тобой, получается, почти все темы закрыты, раз о прошлом ты говорить не хочешь.

– Спрашивай. Даже если я не смогу ответить сразу, обещаю, что отвечу потом.

Я немного подумала.

– Почему ты переехал в Филадельфию?

– Дед пристроил меня в службу «Лайф-Нет».

Я кивнула:

– Он здесь живет?

– Жил некоторое время после того, как женился на бабушке. Потом она забеременела, и они уехали в Эбботстаун. Но у него остались кое-какие связи, и он сказал, что это место мне подходит.

– Почему?

Джош поморщился:

– Потом.

Я кивнула.

– Ты всегда был таким… харизматичным?

– Милая формулировка. Знаешь, раньше мне не приходилось этого стесняться, но сейчас ты меня вроде как смутила…

– Нечего смущаться. Я тоже не девственница.

– Правда?

По выражению его лица ничего нельзя было понять. Сделав вид, что от этого вопроса мне просто стало скучно, я вздохнула:

– Боже мой! Мне двадцать четыре года. Ты знаешь хоть одну девственницу в таком возрасте?

– Ты, например.

Я хмыкнула.

Джош уселся поудобнее и спросил:

– Тогда сколько их было?

– Черт возьми! Ты издеваешься? Разве у женщины на втором свидании спрашивают, со сколькими мужчинами она спала?

– Если называть это свиданием, то мне за себя стыдно. Мы просто проводим вместе время, чтобы… получше узнать друг друга. Пока я узнал только одно: мне нравится, когда ты ругаешься. У тебя это получается очень сексуально.

– Хорошо. Мой папа любил крепкое словцо. «Черт побери!» – было первым предложением, которое я произнесла.

– Так сколько?

– Сначала ответь сам.

– Не знаю, – честно сказал он.

– Если будешь жульничать, я не играю.

Он рассмеялся:

– Клянусь богом, не знаю. Ну, может быть, сорок с чем-то. Может быть.

– Тогда ты ходячее пособие по венерическим заболеваниям.

– Ничего подобного. Я самый безопасный из всех мерзавцев, которых ты встречала. Проверяюсь каждые три месяца, как часы.

– Скорее, как проститутка.

Джош разинул рот:

– Эй, полегче!

– Да уж, легкости тебе точно не занимать, – парировала я и призналась: – Двое.

Улыбка исчезла с его лица.

– Двое.

– Да. А что?

– Ну, не знаю, – нахмурился он. – Понимаю, насколько это нелогично, но мне неприятна мысль о том, что ты была с кем-то другим.

– Правда? Мое однозначное число тебя напугало?

– Да. Кто они? Может, я захочу полазить по их страницам в «Фейсбуке».

– Имен ты не получишь. Просто смирись с тем, что невинность я уже потеряла.

Его брови почти совсем сошлись на переносице.

– Нет. Это меня просто бесит. Я все равно буду думать о тебе как о девственнице.

Я закатила глаза:

– Только не говори, что ты из тех парней, которые переспали с половиной города, а от женщины ждут непорочности.

– Вовсе нет. Просто начинаю понимать, что, кажется, я ревнивый.