Шантель Шоу - Их короткий роман
«Таким я Лукаса еще не видела, – думала Белль, садясь на мотоцикл. – В него такого очень легко влюбиться. Но, как говорится, кто предупрежден, тот вооружен, так что я не позволю себе серьезных чувств к нему». Ухватиться на мотоцикле было не за что, поэтому, поколебавшись пару секунд, она все же обняла его за талию и ощутила упругие мускулы его живота под своими пальцами. Теплый ветер дул ей в лицо и развевал волосы – езда на заднем сиденье мотоцикла оказалась веселым и захватывающим занятием. Сначала она зажмурилась, но Лукас уверенно управлял мотоциклом, и через несколько минут она набралась смелости и взглянула на проносившийся мимо нее пейзаж. Узкая дорога – единственная на Ауре – петляла среди оливковых рощ и густых лесов и огибала несколько маленьких бухточек, где белый песок спускался к бирюзово-синему морю.
– Здесь раньше был древнегреческий храм, – пояснил Лукас, останавливая мотоцикл у каменных развалин, которым было, по всей видимости, много сотен лет. – Возможно, его построили в честь греческой богини Ауры, повелительницы ветра и прохладного утреннего воздуха. Вероятно, и название острова произошло от ее имени.
– Обожаю греческие мифы, – призналась Белль. – Они такие красивые.
– Если хочешь, могу одолжить тебе несколько книг – у меня их много. Мой отец знал многие мифы и часто рассказывал мне их в детстве. – Тень пробежала по лицу Лукаса, и Белль почувствовала, что он погрустнел.
– Наверное, ты по нему скучаешь, – ласково сказала она. – Я знаю, каково это – терять родителей. Моя мать умерла три года назад, и я думаю о ней каждый день.
Лукас с сочувствием взглянул на нее:
– Прости.
Сострадание в его голосе растрогало Белль до слез.
– Маме очень понравилось бы здесь – кажется, будто время на Ауре остановилось много веков назад.
– Археологи из музея в Афинах считают, что еще в третьем тысячелетии до Рождества Христова здесь было поселение.
– Невероятно, что уже в это время здесь жили люди! – воскликнула Белль, любуясь девственной красотой пейзажа. – Мне нравится, что природа здесь не тронута цивилизацией. – Она печально взглянула на него, вспомнив, что компания Лукаса занималась строительством недвижимости. – Сейчас, наверное, ты мне скажешь, что собираешься здесь построить огромный отель с площадкой для гольфа и парком аттракционов?
Лукас рассмеялся.
– Да ни за что! Я тоже очень люблю нетронутую природу Ауры и не собираюсь ее портить. – Он посмотрел на нее с любопытством. – Большинство знакомых мне женщин поехали бы на Ауру только в том случае, если бы здесь был пятизвездочный отель, спа-центр, салон красоты и магазины.
– Я, наверное, не похожа на большинство женщин, – весело сказала она. – Быть одной на этом чудесном острове – рай для меня.
– Ты не совсем одна, – напомнил ей Лукас.
Его голос прозвучал хрипло, и по спине Белль пробежала дрожь предвкушения. Он притянул ее к себе и запустил пальцы в ее волосы.
– Хочешь искупаться в море?
– Я не взяла купальник, – с сожалением ответила она.
Но Лукас схватился за край ее футболки, и ее глаза расширились от удивления.
– И не нужно – мы же здесь одни. Ты никогда не купалась голой? – пробормотал он, стягивая с нее футболку и расстегивая бюстгальтер, и усмехнулся, когда она отрицательно покачала головой. – Я же говорил, что с удовольствием научу тебя многим новым для тебя вещам, моя прекрасная Белль.
Когда он смеялся, то казался моложе и его глаза больше не были похожи на холодную сталь. Теперь они сверкали озорным блеском, который сменился чувственным жарким сиянием, когда Лукас скинул бюстгальтер Белль на песок. Затем он взялся за молнию своих джинсов.
– Бежим наперегонки! Кто последний – обезьяна!
– Ну-ну, так нечестно!
Пока она стягивала свои тесные джинсы, он успел пробежать половину пути к воде. Теперь он был полностью обнажен, и его кожа отливала бронзой в лучах жаркого греческого солнца. При виде его мускулистых ягодиц и мощных бедер у Белль начали подкашиваться ноги. Быстро оглянувшись вокруг, чтобы убедиться в том, что они и вправду одни, она сорвала с себя трусики и побежала вслед за Лукасом.
Прохладная вода была приятна ее разгоряченной коже.
– Не могу поверить, что занимаюсь этим, – произнесла Белль и ахнула, когда сильные руки обхватили ее за талию.
– Хорошо, правда? Мы свободны, и никто нам не мешает! – Лукас засмеялся и погладил ее порозовевшие щеки. – Не могу поверить, что ты опять краснеешь.
«Да, в него слишком легко влюбиться», – призналась она себе, когда он отнес ее обратно на пляж и опустил на полотенце, которое предварительно расстелил. Но затем, когда он опустился на колени, закрыв собой солнце, и Белль привлекла его к себе, обхватив ногами его бедра, мысли ее утонули в волне наслаждения.
Глава 7
– Теперь все готово. – Белль выпрямилась, расправляя затекшие плечи. – Думала, никогда не закончу, но результат того стоит. Вышивка на лифе придает платью изюминку, правда? – Она взглянула на Лариссу. Ей не терпелось увидеть ее реакцию.
На глазах гречанки выступили слезы радости.
– У меня слов нет, – ахнула она. – Оно великолепно – в сто раз прекраснее, чем я представляла себе по эскизам. Это действительно платье моей мечты! Не знаю, как и отблагодарить тебя!
– Рада, что тебе нравится. – «Это, пожалуй, лучшее из моих творений», – думала она, любуясь платьем без бретелек из белоснежного тюля с кружевной нижней юбкой. Лиф и подол юбки были расшиты сотнями кристаллов и крошечных жемчужин. За неделю, оставшуюся до свадьбы, ей предстояло еще украсить кристаллами фату и закончить платья подружек невесты.
– Лукас прилетел, – сказала Ларисса, услышав шум вертолета. – Пилот отвезет меня в Афины – сегодня мама Георгиоса устраивает праздник по случаю выписки Константина из больницы. Сейчас позову Лукаса, чтобы он посмотрел на мое платье. – Она бросила на Белль испытующий взгляд. – Но, думаю, он в любом случае придет в студию – ему нравится проводить время с тобой.
Белль наклонилась, чтобы смахнуть воображаемую пылинку, надеясь, что Ларисса не заметит, как она покраснела.
– Ему хочется знать, как идет работа над платьями, – пробормотала она.
– А мне кажется, его больше интересует дизайнер, – отозвалась Ларисса. – Во всяком случае, раньше он никогда не возвращался с работы так рано, как в последнее время.
– Может, у него сейчас работы не так много. – Жар, которым горели щеки Белль, разлился по всему ее телу при мысли о том, как Лукас проводил часы вне офиса. Хотя при Лариссе они вели себя скромно, не желая поощрять ее своднические наклонности, она явно что-то заподозрила.
Опасения Белль подтвердились, когда Ларисса произнесла:
– Не думай, что я не заметила, как Лукас на тебя смотрит – и как ты смотришь на него. – Она усмехнулась. – Я знаю, между вами что-то есть, и я думаю, это прекрасно. Мне бы очень хотелось, чтобы ты стала моей золовкой. Может, следующее свадебное платье будет твое?
– Нет, этого уж точно не случится. – Белль вздохнула, видя разочарование Лариссы. – Я ни за кого не собираюсь выходить замуж, – пояснила она. – Карьера мне важнее, чем что-либо другое. – Она замялась. – Между мной и твоим братом ничего нет.
Не объяснять же Лариссе, что их с Лукасом связывает только секс. Но и это не было чистой правдой. Белль вспомнила долгие ужины при свечах, часы, проведенные у бассейна, – Лукас, не обращая внимания на ее протесты, настаивал, что ей нужно отдыхать после рабочего дня. Они посетили древние развалины на Ауре, афинский Акрополь и другие достопримечательности страны – их обоих интересовала история Греции.
Ее опасения о возможной беременности в результате первой ночи с Лукасом не подтвердились – через несколько дней у нее начались месячные. С тех пор она проводила с Лукасом все ночи, и с каждым разом их обоюдное желание только возрастало. Теперь им оставалась всего неделя – до свадьбы Лариссы и до конца их романа. А закончиться он должен был непременно – Белль знала, что сразу же после отъезда Лариссы и Георгиоса в свадебное путешествие Лукас отправится в Южную Африку, а ей самой нужно было возвращаться в Лондон, где, как она надеялась, после освещения свадьбы в прессе ее будет ждать множество заказов.
Тяжело вздохнув, она подошла к окну и устремила взгляд на простиравшуюся перед ней сапфирово-синюю морскую гладь, в которой отражалось безоблачное небо. Она будет скучать по безмятежной красоте Ауры. Нет, обманывать себя бесполезно – она будет скучать по Лукасу. Это чистая правда, которую она не могла отрицать и которая тяжелым грузом легла ей на сердце. Конечно же она не влюбилась в него, уверяла она себя – и все же ей хотелось, чтобы последняя неделя на Ауре прошла как можно медленнее.
– О чем ты задумалась?
Лукас вошел в студию бесшумно. Видя, что Белль смотрит в окно, он замер, рассматривая ее. Теперь она была еще прекраснее, чем в день приезда на Ауру. Ее светлые волосы, которые в тот день были заплетены в косу, стали еще светлее от греческого солнца, а ее кожа приобрела легкий золотистый загар, подчеркивавший голубизну глаз. Он почувствовал возбуждение, но в ее позе было что-то, что заставило его сердце сжаться. Иногда он замечал ее грусть, которая вызывала в нем желание обнять ее и просто крепко прижать к себе.
