Мэгги Робинсон - Любовь и верность
Алек зажмурил глаза, когда его руки скользнули под простыню. При мысли о том, что под простыней Мэри лежит обнаженной, у него пересохло во рту. Как он глуп – прежде он немало времени проводил в обществе абсолютно нагих женщин. Но когда Алек представил, как Мэри выглядит без одежды и простыни, причиняющее ему беспокойство мужское естество шевельнулось.
Ступни. Он сосредоточится на ее ступнях. Алек не мог припомнить, что когда-то особенно восхищался женскими ступнями, – его всегда привлекала грудь. Большая или маленькая – не важно; женские груди такие мягкие и чувствительные. Еще ему нравилось, как изгибается талия женщины, переходя в бедра. Да и круглая попка – вещь что надо. И Мэри кажется такой соблазнительной под простыней.
Черт! Думай о ее ступнях!
У нее были чистые пяточки, и, плеснув еще немного масла на ладони, он взял ее ножку в руки. Маленькая, изящная ножка для маленькой женщины. Да, хоть Мэри и невысокая, от нее так и исходят властность и самообладание.
Да, она убьет его, возможно, воспользовавшись для этого солнечным зонтиком. И он испустит дух – одному Богу известно, что он этого заслуживает. Алек сжал ее ступню в ладонях, поглаживал ее пятку, тянул каждый пальчик. Выяснилось, что массировать Мэри спину и плечи было куда проще, – в ступне было полно костей, и казалось, что они похрустывают от его действий. Алек надеялся, что она потом не будет хромать.
Резко уронив ее ногу на стол, он отступил назад на шаг, потом еще на один и натолкнулся на стул.
В темной комнате стояла мертвая тишина. Не может же Мэри спать? Вряд ли ему так повезло.
– Вы не будете массировать другую ступню? Это было чудесно.
Нет, он не будет массировать ей другую ногу. Алек собирался использовать собственные ноги, чтобы убежать из комнаты.
Но тут кто-то стал яростно дергать дверную ручку.
– Немедленно отоприте дверь!
Это был тот самый плохой доктор. Удача определенно убегала от Алека. Судя по голосу, Бауэр был в бешенстве, его венский акцент проявлялся сильнее обычного.
Мэри зашевелилась на столе.
– Не двигайся! – прошептал Алек.
Ее голова повернулась к нему, на ее розовом лице отпечатались складки подушки.
– Что? Что происходит? – Черт, она перекатилась на бок и неуклюже села, прижимая к груди простыню. Ее рот открылся, когда она увидела Алека, буквально распластавшегося по стене, но у нее хватило ума не закричать.
– Я могу все объяснить, – проговорил он, отбрасывая с лица волосы скользкими от масла руками.
– Очень в этом сомневаюсь. – Мэри обвела взором освещенную свечой комнату. – Окон нет, только дверь. Я бы сказала, что вы попали в ловушку.
Бауэр барабанил в дверь, крича, чтобы ему принесли ключи.
– Я же говорила, чтобы вы не ходили за мной, не так ли? И посмотрите, в какую историю в нас втянули. Забирайтесь под массажный стол! – скомандовала она.
– Вы с ума сошли? Я не влезу туда.
– Это наша единственная надежда. Если только вы не хотите все испортить.
Самому Алеку вообще ничего не приходило в голову. Опустившись на колени, он заполз под мягкий стол и оказался скрытым простыней, которая с него свисала. А это означало, что…
Алек выглянул из-под простыни как раз в то мгновение, когда Мэри задувала свечу. Обнаженная Мэри, которую на один миг осветило светом свечи. Но и этого мига оказалось достаточно.
Пресвятая Дева! Мэри очаровательна.
Она подошла к двери, повозилась с задвижкой, а потом чуть приоткрыла дверь. Алек уронил край простыни, чтобы не терять благоразумия и ради самосохранения.
– О, доктор Бауэр! Прошу прощения, должно быть, я заснула. Ароматическая ванна была божественна.
– Где он? – в бешенстве завопил Бауэр.
– Где кто? – зевая, спросила Мэри. – Нет, вы не можете войти сюда, на мне ничего нет.
– Я врач, мисс Арден, и видел прежде много обнаженных женщин, – пробормотал Бауэр.
– Но только не меня, сэр. Если рядом не будет медсестры, это будет неприлично, не так ли? Я немного удивилась утром, когда вы отпустили ее.
Хам! Алек заставлял себя лежать спокойно, но едва сдерживал себя, чтобы не выскочить из-под стола и не схватить Бауэра за горло.
– Это не важно. Где Рейнберн?
– Л-лорд Рейнберн? А почему вы решили, что этот ужасный человек может быть здесь?
Ужасный человек? Впрочем, решил Алек, у нее есть причины так его называть.
– Он подкупил Гедвигу – вашу массажистку, чтобы занять ее место, – отозвался Бауэр. – Само собой, она отказалась и сразу пришла ко мне.
Итак, Гедвига не только воровка, но и лгунья. И ко всему прочему, она еще очень медлительна, когда доходит до дела. У Алека было полно времени на то, чтобы скомпрометировать Мэри.
– Какая нелепость! Здесь со мной никого нет, доктор Бауэр. Я ждала-ждала, а потом, наверное, заснула. Если бы вы не подняли шум, я бы до сих пор спала. За несколько месяцев мне наконец-то удалось расслабиться, и вот теперь – теперь! – вы говорите мне, что за мной охотится безумец, который подкупает людей, чтобы сотворить со мной что-то непристойное! – Мисс Арден громко разрыдалась.
– Мисс Арден, мисс Арден, успокойтесь!
– Не вздумайте прикоснуться ко мне! – взвизгнула Мэри. – Пусть кто-нибудь принесет мне мою одежду. Что же это у вас за оздоровительное спа, доктор Бауэр? Мне нужно помолиться и подумать в тишине, прежде чем я вернусь в свою комнату. Боже, мои нервы! – Она захлопнула дверь.
– Так мы встретимся за обедом, мисс Арден? – спросил доктор через закрытую дверь.
– Да. Нет. Я не в состоянии сосредоточиться, я слишком расстроена. Вы только представьте, что было бы, если бы этот подлый Рейнберн обнаружил меня – нагую, одинокую – в этой маленькой комнатенке? Уязвимую. Я бы не смогла даже убежать. Да я бы могла… О! Мне даже говорить об этом жутко! – Мэри с силой толкнула стол, и металлическая перекладина ткнулась в голову Алека. – Я слишком смущена, чтобы попадаться кому-то на глаза. И я пока не могу посмотреть вам в глаза. – Алек услышал, как разбился стеклянный флакон, и воздух тут же наполнился ароматом роз. Черт, он сейчас чихнет…
– Хм! Мисс Арден, за шкафом с инструментами есть маленькая дверь, которая выходит на пандус для слуг. Вы сможете выйти из комнаты, и никто вас не увидит. Я прикажу прислуге уйти оттуда, чтобы вокруг никого не было… Скажем, через десять минут? После того как мы принесем вам одежду? Вам хватит этого времени, чтобы дойти до своей комнаты?
Что-то еще ударилось о стену и покатилось под стол. Свеча, подумал Алек.
– Вы слишком добры ко мне, доктор Бауэр! Извините, что я бросаюсь вещами. Это все мой темперамент, знаете ли. Большую часть времени я к-кротка и сп-покойна, но когда что-то встает на моем пути, Оливер говорит, что я превращаюсь в настоящую мегеру. Нет, вы только представьте, этот подлец Рейнберн вздумал воспользоваться моим положением! Да если бы он пришел сюда, я бы убила его голыми руками! Вытрясла бы из него всю жизнь! Смотрела бы на то, как его черные глаза выскакивают прямо из его головы!
Алек закрыл глаза, чтобы ничего не видеть. Он ей верил.
– Я позабочусь о том, чтобы вам больше не причинили никакого вреда, мисс Арден, – пообещал доктор Бауэр. – Вы можете на меня положиться.
– Благодарю вас, доктор Бауэр. Джозеф. Могу я называть вас Джозефом? И пожалуйста, принесите мои вещи. Просто оставьте их за дверью.
– Да, моя дорогая. Да, я прикажу принести вашу одежду, и да, называйте меня Джозефом. А я надеюсь, что могу называть вас Мэри.
– Разумеется! Надеюсь, мы сможем стать добрыми друзьями, как только я успокоюсь.
– У меня есть способы успокоить вас, Мэри, так что предоставьте это мне. Гедвига! Вещи мисс Арден, будьте добры!
Мэри яростно пнула под стол своей очаровательной маленькой ножкой. Простыня сорвалась со стола, и через мгновение она уже снова завернулась в нее.
В дверь постучали.
– Ваша одежда, мисс. Хотите, чтобы я помогла вам одеться?
– Нет, Гедвига, спасибо, не надо. Просто оставьте мои вещи за дверью.
– Да, мисс. Очень хорошо, мисс. Но теперь следите за этим человеком.
– За доктором Бауэром?
– Нет, мисс. За этим чернобородым парнем. Ему трудно сопротивляться.
– О, думаю, у меня не будет проблем с тем, чтобы оказать ему сопротивление. Я испытываю отвращение к бородачам. Благодарю вас, Гедвига. Это все.
Подождав минутку, Мэри приотворила дверь, схватила свою одежду и снова заперла замо€к.
– Ты была великолепна, – прошептал Алек из-под стола – он все еще побаивался выбираться оттуда. В комнате было темным-темно, но он почему-то не сомневался, что Мэри глазеет прямо на него.
