Джессика Гилмор - Город сбывшихся желаний
А ее они смерили завистливыми взглядами. Полли стало неловко от своего вида: старый спортивный костюм, никакого макияжа. Она вскинула голову – пусть судачат.
Они с Гейбом прошли по длинному коридору с дверями на одинаковом расстоянии друг от друга по обе стороны.
– Ага, voici[10]. – Гейб остановился перед одной из белых деревянных дверей.
Номер двадцать шесть. Ничего не значащие цифры. Ничего пророческого.
Гейб открыл дверь магнитной карточкой и посторонился, чтобы Полли вошла. Она обвела взглядом комнату. Большую часть занимала широкая двуспальная кровать с белым постельным бельем, малиновым покрывалом и такими же подушками. На стенах абстрактные картины. Был еще телевизор и стол. Приоткрытая дверь справа вела в ванную.
Ванная.
Ее обуял страх, и она оперлась рукой о стену.
– Я закажу что-нибудь поесть. Я не съел и двух кусочков того омлета. И вам следует поесть. Что вам хочется?
Голос Гейба вывел Полли из ступора. Она заморгала, пытаясь понять, о чем это он.
– Я не голодна.
– Все-таки я сделаю заказ. – Он взглянул на сумку. – Вам нужно выпить много воды для этой процедуры.
Господи! Почему не изобрели теста, чтобы достаточно лишь выдохнуть?
Гейб сел на кровать и скинул ботинки, одной рукой потянулся к меню, другой – к пульту телевизора. Потом положил ноги на кровать и откинулся на подушки.
Кровать.
Одна.
– Вы взяли номер для двоих?
– Я взял номер, который был в наличии, так что… – он бросил выразительный взгляд на сумку, – сделайте то, что собирались. Не пугайтесь, принцесса, – со мной ваша добродетель не пострадает.
«Или то, что осталось от добродетели», – закончила мысленно Полли. Чего ей пугаться? Она, возможно, беременна, ее мутит, у нее перед носом сумка с тестами, на ней старый спортивный костюм, который она нацепила после того, как рвотой испачкала одежду, пол и ванную, волосы стянуты в пучок. Она точно не представляет собой желанную добычу.
Она удивилась, что Гейб не взял для них отдельные номера. С точки зрения секса сейчас трудно вообразить кого-то менее привлекательного, чем Полли Рафферти.
– Хорошо.
Он поднял голову от меню – темные глаза смотрели на нее озабоченно.
– Вы хотите… я чем-нибудь могу помочь?
– Пописать вместо меня на полоску? – огрызнулась Полли, чувствуя, как горят щеки. Замечательно. Красное потное лицо очень украшает ее внешность. – Нет, спасибо. Думаю, что ни один из нас не скоро придет в себя, если вы пойдете со мной в ванную.
Кафель холодил ей щеку и руки, озноб пробежал по телу. Надо встать.
Но сил нет. Полли вообще не была уверена, что сможет снова двигаться, а не сидеть вот так, скрючившись в позе зародыша.
Стук в дверь номера заставил ее вздрогнуть. Но в комнате Гейб. Он ответит.
Она услышала голоса и звон посуды. Хоть бы они все заткнулись. Тишина… вот что ей нужно. Дверь закрылась с глухим стуком.
Хорошо – снова тишина.
– Полли.
Черт бы его побрал. Если не отвечать, то он, возможно, уйдет.
– Полли, еду принесли.
Кафель сделался уже не холодным, а ледяным. Может, она окоченела? Это так спокойно – ничего не чувствовать.
– Полли, если вы сейчас же не ответите, я сломаю дверь.
Он ведь сломает…
– Последнее предупреждение: три, два…
– Уходите. – Неужели это ее голос звучит так ясно и громко? Она-то думала, что у нее вырвется скрипучее карканье… она очень давно не разговаривала. Но прошло всего пятнадцать минут с тех пор, как она заперлась в ванной.
– Полли Рафферти, откройте дверь сию секунду, выходите и поешьте.
Она сморщилась, глядя на дверь.
– Сейчас же!
Он явно не собирается от нее отставать.
– Я выхожу.
Она с трудом встала на ноги, сделала неуверенный шаг, повернула ручку замка и открыла дверь:
– Довольны?
– Я заказал вам картошку. И хлеб. Это не повредит вашему желудку. – Он подошел к столу и снял металлические крышки с судков. – Я не был уверен, что вы перенесете запах чего-нибудь еще.
Он не спросил ее про тесты, даже глазами не выдал своего любопытства.
– Они положительные.
В его глазах что-то промелькнуло. Беспокойство? Она не поняла.
– Все положительные?
– Я смогла проверить шесть, да и то после того, как выпила три литра воды. – Полли опустилась на кровать. – Что мне делать?
Он передал ей тарелку.
– Завтра составите план действий. А сейчас… сейчас поешьте.
* * *Полли съела немного картошки и выпила чаю. Теперь она лежала на кровати и смотрела в телевизор, но Гейб был уверен – она не слышит ни единого звука.
Он выставил пустую посуду в коридор и вернулся в комнату. Полли не пошевельнулась. Искоса поглядывая на нее, Гейб присел на кровать и вытянулся рядом. Рядом, но не касаясь.
Он заложил руки за голову и уставился в потолок.
– Я не умею печь.
Он повернул к ней голову.
– Ну и что?
– Нужно уметь печь пироги. Для матери не важно иметь степень магистра по экономике управления или замечательную работу. Важно уметь испечь кексы. И шить я тоже не умею.
– Но вы работаете среди такого множества людей, где наверняка найдется тот, кто умеет делать и то и другое. Переживать не к чему.
Она медленно подвинулась в его сторону. У нее глаза… почти синие, почти как тени под глазами. А кожа бледная – загар быстро исчезает.
– Уверена, что ваша мама умеет и печь, и шить.
– Oui, но у нее нет степени магистра.
Она не ответила, просто смотрела на него так доверчиво, словно у него имелись ответы на все.
– Я не знаю его полного имени.
Гейб разозлился не на шутку. Как кто-то мог соблазнить эту женщину и просто так уйти? Конечно, есть женщины, которые знают правила игры, получают от этого удовольствие и хотят большего, чем связь на ночь. С такими обычно и развлекаются.
– Мы сможем его найти.
– Вы так думаете? – Она покачала головой. – Не знаю, как. Все, что мне известно, – это то, что он датчанин. Он, вероятно, не захочет вовлекаться в эту историю, но узнать ему следует.
– Как его зовут?
– Маркус. Я встретила его на Манкоре после того, как вернулась с тропы инков. Он примерно такого же возраста, как и я. Недавно развелся. Растерянный такой. – Полли кисло усмехнулась. – Как и я. И я подумала, что раз уж моя жизнь здесь, в «Рафферти», закончилась, мне надо начать все заново. Надо стать новой Полли.
– И зря, – произнес он. – Мне нравится прежняя Полли.
– Мне тоже, – прошептала она. – Но прежняя Полли потерпела фиаско. Ни работы, никого, кому я нужна. О, у меня были свидания, были серьезные отношения, но я всегда уходила. Видите ли, в отношениях нужен компромисс. А мужчины хотели компромисса от меня. Чтобы я работала меньше, чтобы подстраивалась под их работу. Чтобы отношения продолжались, я должна была перестать быть собой, а они делали бы то, что привыкли делать.
– Дураки.
Она хмыкнула.
– Я тоже так думала. Думала, что уйду и буду жить дальше. Но прежняя Полли так ничему и не научилась. Я всегда общалась с успешными мужчинами, бизнесменами. Дорогие костюмы, автомобили с шоферами, деловой график… И всегда терпела неудачу. Поэтому… почему бы не попробовать что-то новое? Познакомиться с кем-то другим?
Гейб тоже так всегда думал: узнать что-то новое, другое, не имеющее большого смысла.
– У меня был список того, чего я никогда не делала. Ну, то, что большинство людей делают в подростковом возрасте или чуть позже. Купаются голыми, спят под открытым небом… – Она покраснела. – Занимаются сексом на пляже. – Полли покачала головой. – Звучит по-детски.
– Да нет. – Гейб знал, что это такое, когда что-то пропускаешь. Тинейджером он не ходил на вечеринки, не ухаживал за девочками, не пробовал пива и не делал ничего недозволенного. Вместо этого он был на грани жизни и смерти, влюбился и потерял любовь.
– Я тоже никогда раньше ничего из этого не делал, – признался он, стараясь не представлять себе Полли, стройную, с загорелой кожей, святящейся в лунном свете.
– Это не должно было ничего значить. А сейчас… – Она не договорила. – Я запуталась. Наконец я получила все, чего всегда хотела, но не знаю, что мне теперь делать.
– Сегодня не стоит решать все. – Видя, как слезы, горячие и крупные, потекли у нее из глаз, Гейб придвинулся ближе, обнял ее, а она прижалась к нему.
Это было так естественно. Ее голова у него на плече, она касается его грудью, бедрами.
– Как же я могла так запутаться? Я ведь никогда не совершала ни одного неправильного поступка. Один-единственный раз я позволила себе действовать бездумно. И вот что случилось… Я должна быть исполнительным директором, а не матерью.
– Кто сказал, что нельзя быть и тем и другим? До того как мне поставили тот диагноз, у меня было много планов: завоевать самую сексуальную девчонку в школе, стать капитаном команды по регби, блестяще сдать экзамены. Мне пришлось изменить все планы. В результате мой план стал простым – жить. Что я и сделал.
