Тамара Маккинли - Гостья из тьмы
Он взял лошадь за поводья и повел ее к конюшне.
Добравшись до своего бунгало, Брет сильно хлопнул дверью, скинул ботинки и бросился в одежде на кровать. Он всматривался в темный потолок, видя перед собой лицо Дженни. Если ночью начнется гроза, вряд ли здесь кто-нибудь сможет не проснуться, но он очень сомневался, что ему вообще удастся уснуть. Брет вертелся, утыкался в подушку, поворачивался с боку на бок, но все было бесполезно. Он по-прежнему видел перед собой лицо Дженни – вот она улыбается, вот смеется, вот хмурится и сердито сжимает губы, вот лукаво улыбается одними глазами…
Глава 19
Низкий, оглушительный раскат грома разбудил Дженни окончательно. Она и так уже лежала в полусне, не в силах прогнать обступившие ее образы прошлого – размытые лица с незнакомыми голосами проносились мимо нее, как на карусели.
Дженни немного полежала, надеясь, что образы пропадут, потом она спустила ноги с кровати и прошлепала на кухню. Ночная рубашка была влажной от пота.
Остатки лимонада почти не утолили жажду и не освежили, так как жара, казалось, проникла настолько глубоко в тело, что ничто не могло остудить его. Совершенно обессиленная, Дженни поплелась в ванную.
Матильда скользила за ней, но ее присутствие больше не пугало и не мешало Дженни. Прошлое было настолько живым для нее теперь, что она могла даже полностью спеть мотив призрачного вальса.
Судя по звукам, гроза приблизилась вплотную, духота сгустилась до предела. Дженни ополоснулась противной, тепловатой водой, вернулась в спальню и легла поверх простыни. Окна были открыты, только сетка от насекомых отделяла ее от бушующей стихии.
В конце концов сдавшись, она взяла в руки последний дневник Матильды. Рассказ Хелен и дневник должны были полностью воссоздать прошлое, сложив наконец оставшиеся куски головоломки. И все же что-то еще пробивалось в ее сознание, пугая настолько, что она боялась даже оформлять это в мысли…
Чуринга наконец стала приносить хорошую прибыль. Посоветовавшись с Фином, Матильда решила вкладывать ее в выгодные инвестиции, чтобы иметь устойчивые, независимые доходы в будущем. Жизнь в глуши была непредсказуемой – то сытой, то голодной, – и после вечного страха перед разорением в военные годы она не хотела больше подвергать себя риску.
После долгой переписки с деловым агентом Австралийского банка в Брокен-Хилле Матильда решилась на личную встречу с ним. Она должна была убедиться, что этот человек действительно отстаивает интересы фермеров, а не только банка и горожан.
Мысль о том, что она делает такой значительный вклад в будущее процветание Чуринги, доверяя незнакомому человеку, пугала ее.
Для Матильды это была первая настолько далекая поездка. Фин предлагал поехать с ней, но она отказалась. Она должна была справиться с этим сама. Ей пора привыкать к таким масштабам, если она серьезно хочет заняться процветанием Чуринги. Все здешние крупные скваттеры давно занимаются такими делами.
Поездка на машине по новому шоссе до Брокен-Хилла заняла несколько дней. Ночью, лежа на скатке в кузове грузовика, Матильда обдумывала предстоящий разговор с Джеффри Бэнксом.
Контора размещалась на втором этаже викторианского особняка, который Матильда приняла за частный дом. С белыми колоннами у входа, он был окружен ухоженным садом, в котором на скамейке в тени деревьев сидела с книжкой в руке молодая женщина.
Чувствуя себя не очень уютно в новом платье и туфельках на каблуках, Матильда сняла шляпу с непокорных волос и поднялась по ступенькам.
Джеффри Бэнкс оказался приятным молодым мужчиной с твердым рукопожатием. Его уверения в том, что он прекрасно разбирается в тонкостях ведения дел в Чуринге, показались ей несколько преувеличенными. Но потом оказалось, что он родной брат владельца Нулла-Нуллы, и Матильда успокоилась.
Деловой разговор об инвестициях занял довольно много времени, но в конце концов они обо всем договорились, и Джеффри Бэнкс предложил ей на прощанье бокал шерри.
– Вы не хотите написать завещание, мисс Томас? – неожиданно спросил он, глядя на нее поверх своего бокала.
– Не особенно, – ответила ошарашенная Матильда: она никогда не задумывалась о таких вещах. – Мне некому оставить землю, если я умру.
Джеффри Бэнкс положил локти на стол. Глаза его сверкнули, на лице появилась обаятельная улыбка. Знай его Матильда получше, она бы поняла, что с ней флиртуют, но он был настолько молод, что Матильде и в голову не могло прийти такое.
– Вы молодая и, позвольте заметить, красивая женщина, мисс Томас. – Он одарил ее восторженной улыбкой. – Кто знает, что может случиться с вами в будущем? Не думаю, что вам понравится, если ваша земля достанется государству. Вам лучше завещать ее своим наследникам – вспомните, ведь именно так поступили ваши дед и мать, и это было очень мудро.
Матильда строго посмотрела на него. «Кто он такой, чтобы делать комплименты женщине, которая годится ему в матери?» – возмущенно подумала она.
– У меня нет наследников, – твердо сказала она. – И не думаю, что моя жизнь когда-нибудь изменится.
– Понимаю, мисс Томас, – мягко сказал он. – Но я все-таки советую вам подумать над этим. Судьба иногда преподносит нам удивительные сюрпризы. Вы можете вдруг выйти замуж, и у вас могут появиться дети. Если вы умрете без завещания, вашим наследникам придется таскаться по судам для того, чтобы получить то, что будет принадлежать им по праву. Вы же не хотите этого, правда?
Матильда подумала об Этане и Эндрю Сквайрзах и их давней мечте получить Чурингу. Если то, что сказал этот сопляк, правда, то, когда она умрет, они в ту же минуту набросятся на Чурингу, как коршуны. Она внимательно посмотрела на Джеффри Бэнкса. Хоть она в его глазах и глупая провинциальная старая дева, но его-то дурацкие уловки способна раскусить. «Тоже жених выискался! – хмыкнула она про себя. – Но в его словах есть здравый смысл».
– Не думаю, что судьба настолько сойдет с ума, но, пожалуй, оставить завещание действительно стоит, – в конце концов признала Матильда. – Что я должна для этого сделать?
– Прежде всего, – улыбнулся Джеффри, – вы должны выбрать наследника. У вас есть кто-нибудь на примете?
Матильда надолго задумалась. С тем образом жизни, который она вела, у нее было очень мало друзей. Родственников не осталось. С Эприл она до сих пор переписывалась, но уже реже – слишком разная была у них теперь жизнь. Жена Тома стала настоящей горожанкой, работала в крупной фирме, у нее появились новые друзья и интересы. Мальчики после смерти ее родителей унаследуют приличное дело, которое после войны процветало. Сюда никто из них не вернется, это очевидно.
