Мэриан Кайз - Не горюй!
Господи, долго он еще будет так стоять и смотреть на меня?
— Адам, ты загораживаешь мне солнце, — сказала я. делая вид, что шучу. — Почему бы тебе не сесть?
Он сел. Диву даешься, как такой огромный мужик может сесть настолько грациозно! Простите, мне не надо обращать на это внимание, а тем более — говорить вам об этом.
Адам улыбнулся Анне.
— Привет, — сказал он.
— Привет, Адам. — промяукала она.
— Как у тебя дела? — спросил он.
Можно было подумать, что ему и в самом деле интересно. «Какое тебе дело до нее?! Как насчет меня?» — едва не закричала я.
— Все хорошо, — застенчиво улыбнулась Анна.
— Господи! — пробормотала Хелен, с притворной жалостью глядя на Анну.
Анна и Адам о чем-то тихо переговаривались; между тем Хелен обратила свое внимание на меня.
— Слезай! — приказала она, пытаясь спихнуть меня с шезлонга. — Я только что сдала экзамен. Мне нужно полежать.
— Все в порядке, — сказала я, вставая. — Я как раз собиралась уходить.
Мне было важно показать, что не она заставила меня отдать ей шезлонг. Я сделала это по собственной инициативе.
Детская борьба за власть.
— Да, — поспешно вмешалась Анна, красная, как помидор, — я тоже ухожу.
— Почему? Куда вы все собрались? — возмутилась Хелен.
— В дом, — объяснила я.
— Замечательно! — Она, кажется, и в самом деле рассердилась. — Я только что сдала ужасный экзамен, за вечер мне предстоит вызубрить всю антропологию, а вы не можете побыть со мной пять минут, чтобы помочь мне расслабиться.
— Кейт слишком жарко, — пояснила я.
— Тогда уходи, — мрачно сказала Хелен. — Уходи! — Она взглянула на Адама. — Начнем минут через десять, идет?
— Ладно, — согласился он.
— С чего начнем? — спросила она.
— С чего бы ты хотела?
Хороший ответ. Он явно умел обращаться с Хелен.
— Полагаю, нам стоит начать с семейной дисфункции, — сказала она. — Тем более ты так хорошо знаком с этой темой. — И она противно рассмеялась.
— Хелен! — ужаснулась Анна.
— Что?! — ощетинилась Хелен. — Я просто пошутила. К тому же это правда. Ведь так? — обратилась она к Адаму.
— По-видимому, — вежливо ответил он.
«Все, с меня хватит! — решила я. — Я ухожу».
Я взяла Кейт и направилась через лужайку к дому. Наша лужайка ненамного больше носового платка, но мне казалось, она протянулась на несколько миль. Я могла думать только о глазах Адама, направленных на мой непривлекательный зад в этих жутких шортах.
Наконец я добралась до кухни. И тут же вспомнила, что забыла свой журнал в саду. Черт с ним, пусть остается там! Добровольно я близко к Адаму не подойду.
Я очень расстроилась. Ведь за несколько последних недель я стала подозревать, что Адам, возможно, вовсе не был так уж привлекателен, что в моем разобранном состоянии я не могла судить здраво. Кто знает, может, я была так благодарна ему за оказанное внимание, что он показался мне потрясающим.
Но нет. Все не так. Этот негодяй действительно великолепен. Я ничего не придумала.
И еще ему очень шел загар. Руки его в футболке казались такими мощными…
Господи! Мне этого не вынести, особенно после пяти месяцев воздержания (если не считать ту ночь с Адамом).
На самом деле прошло куда больше пяти месяцев, потому что Джеймс последние четыре или пять месяцев беременности ко мне не прикасался.
И почему Адам так холоден и недружелюбен? Какая в этом необходимость? Или он боится, что я на него наброшусь? Что не смогу сдержаться? Что меня надо держать на расстоянии?
«Ну, ему не стоит беспокоиться, — подумала я. — Он в безопасности. Я не собираюсь встревать между ним и его девушкой».
Я была уже не так глупа, как раньше. Я поняла, что мне ничего не светит, как только посмотрела ему в лицо.
«Странно, верно? — думала я, поднимаясь с Кейт на второй этаж. — Последний раз я видела Адама, когда вылезала из его постели. Мы были так близки, как только могут быть близки два человеческих существа. А сейчас мы ведем себя как вежливые незнакомцы».
39
В доме Кейт сразу почувствовала себя лучше. Начала улыбаться, курлыкать и дрыгать ножками. Я взяла в руки ее горячие ножки и сделала ими несколько кругообразных движений. Ей это очень нравилось. Во всяком случае, я надеялась, что нравилось, потому что сама я эту процедуру обожала. Но тут раздался стук в дверь.
Что происходит? В нашем доме никто никогда не стучал.
Дверь открылась, и на пороге возник Адам. Все в комнате сразу стало казаться меньше, напоминая кукольный домик.
«О господи! — подумала я, отпуская ножки Кейт. — Что ему нужно?
Может, он не мог поверить своим глазам и зашел удостовериться, что мой зад действительно так отвратительно выглядит в этих шортах?»
— Клэр, — сказал он смущенно, — можно мне с тобой минутку поговорить?
Он стоял передо мной, такой красивый, такой огромный, и ужасно волновался.
Я взглянула на него и почувствовала, что внутри у меня что-то произошло, что-то необыкновенное.
Сердце мое екнуло, и волнарадости окатила меня, наполнив надеждой и счастьем. Так бывает, когда думаешь, что потерял что-то безвозвратно, и вдруг оказывается, будто все в порядке.
Вы знаете, о чем я. Такое случается от силы раз или два в жизни.
— Да, — сказала я, — конечно.
Он вошел, потряс Кейт за ножку и сел рядом со мной на кровать. Матрас провалился почти до пола.
— Клэр, — начал он, глядя на меня умоляющими голубыми глазами, — я хотел бы объясниться с тобой по поводу моей девушки и… ребенка.
— Да? — спросила я, стараясь говорить спокойно и по-деловому.
Я остро чувствовала близость его большого тела. Я не могла не думать о сексе — я ведь всего лишь человек! Если вы уколете меня, пойдет кровь. А если вы сунете мне под нос такого изумительного мужика, отгадайте, захочется мне сорвать с него одежду или нет?
Но мне было необходимо взять себя в руки. Адам пришел сюда совсем не для того, чтобы предложить мне свое тело. Он пришел — во всяком случае, я на это надеялась, — чтобы распутать всю ту путаницу, которая мешала нам быть друзьями.
Я поняла, что мне очень хочется иметь его в друзьях. Он был таким интересным, веселым и славным. С ним было приятно общаться. Я не знала, что собой представляет его девушка, но в любом случае ей крупно повезло.
— Клэр, — сказал он, — спасибо, что даешь мне шанс объясниться.
— Господи! — вздохнула я. — Приступай скорей к делу. Не надо такого смирения.
— Просто… я не знаю… — заикаясь, выговорил он. — Ты, наверное, очень удивилась, когда Хелен рассказала, что у меня есть ребенок?
— Да, — призналась я, — это было сюрпризом.
