Отпускай (СИ) - Сурмина Ольга

— Вы предлагаете мне подняться на седьмой этаж консультативной в полночь и потребовать себе лекарство? — Лицо становилось кислым, затем угрюмым. В стороны разъехались огромные железные двери, и мужчина вкатил в лифт каталку, затем нажал на кнопку цокольного этажа.

— Нет-нет, в этом нет необходимости. У меня все с собой. — Врач засуетился, затем достал из внутреннего кармана небольшой безымянный пузырек с маленькими белыми капсулами. Он бесцеремонно взял руку Фастер, и одна из капсул упала ей прямо в ладонь.

В прошлом Эмма уже видела точно такие же пузырьки, дома у Дагласа. Но там на них были древние, затертые, самодельные наклейки. «Не бери конфеты у незнакомцев» — стучало в голове, но, с другой стороны, мужчина все-таки доктор. Вряд ли он взялся бы её травить, тут, в больнице, да и зачем? Они почти что не пересекались. Никем друг другу не являлись, и не имели никаких отношений.

Девушка неуверенно сунула лекарство в рот. Двери лифта со скрипом закрылись.

— Кого вы везете? — Взгляд вновь упал на простыню, и вновь по спине прошел озноб. — Кого? Покажите.

— Вот приедем вниз, посмотрите. — Довольно ответил инфекционист. — А тут нельзя. Просто нельзя, и все. — Он выпрямился от каталки, расправил плечи и вздохнул. — Кстати, мисс Фастер. Я ищу… женщину. Репродуктивного возраста. Примерно вашего возраста, или чуть старше, чуть моложе, не суть. Для… некоторых тестов. Что вы об этом думаете? Не хотите подработать?

— Что за тесты? — Взгляд носился по кабине лифта. — Я не знаю. Не думаю. Все, чего я сейчас хочу — это увидеть Нейта. Живым и здоровым, за исключением перелома лодыжки. Вы что-то там говорили мне про правила, потом сказали, что проводите, а сейчас мы с вами едем на цокольный этаж. Зачем?! Разве вы не собирались меня отсюда выпроводить?!

— Я вас и вправду проводил. — Взгляд становился хитрым, очки жутко блеснули в тусклом свете. — К подвалу. Я же не говорил, куда именно провожу, так ведь?

Эмма проглотила очередной ком и попятилась.

— Не думаю, что мне нужно в подвал. Знаете, я, я… пойду. Не буду вам больше докучать.

— А как же таинственный незнакомец под тканью? — Мужчина склонил голову в сторону, во взгляде голубых глаз легко читалось тошное родительское высокомерие, словно он не воспринимал девушку в серьез. Или воспринимал, но считал забавными её попытки повернуть назад, находясь в лифте. — Вы ведь думаете, что там лежит ваш друг. Что с ним что-то в последний момент стало. И вы… только ради этого идете со мной. Идете, и никак не наберетесь смелости заглянуть самой.

В глазах темнело. Сердце глухо и сильно стучало в груди, настолько сильно, что становилось больно.

— Что вам от меня нужно? — Одними губами спросила девушка, прислонившись спиной к железной стене. Раздавались скрипы и гул. — Где доктор Даглас?

— Да я откуда знаю? — Мужчину уже стал раздражать этот вопрос. — Где-то кому-то печень перешивает, наверно. Почки пересаживает. Отличный бы вышел хирург, если бы правда хирург. — Инфекционист закатил глаза. — Куклам легко менять содержимое тела. А с теми, кто еще жив, дела обстоят иначе. Правда, честно вам скажу, меня не волнует его квалификация. Мы коллеги, не больше и не меньше.

— Пересаживает? — Фастер опустила глаза. По телу раз за разом шли мурашки. Казалось, уже ничто больше не могло её удивить.

— Ах, он не сказал вам? Наш местный хирург покойников играется с трупами, на которые есть разрешения донорства. Мечтает попасть в штат реальных хирургов. А что? Может, получится, я не знаю. — Инфекционист пожал плечами. — Это его изначальная квалификация, просто что-то пошло не так.

— Понятно. — Девушка грустно улыбнулась. Даглас всегда хотел уметь «что-то стоящее». — Ну а я тут при чем? На кой черт вы тащите меня в подвал, дразните… вот этим? — Улыбка сползала с лица, глядя на каталку. Вновь дрожали губы.

— Повторюсь, мне нужна женщина, для некоторых тестов. — Вновь блеснули стекла очков. — Вы поможете мне, а я помогу вам, ладно? С вашим, так сказать, другом. Который где-то тут. Наверное.

* * *

— Может, вам подогнать палочку, мистер Штайнер? — Даглас поднял глаза с блокнота и вскинул брови. Вопрос не был шуткой или сарказмом, врач на самом деле интересовался, глядя на ногу в черном пластиковом бандаже. — Вас бесполезно просить вернуться в палату. Тогда, может, палочку? Все же.

— Не нужна мне палочка. — Прорычал Нейт, сидя на зеленой кушетке случайного коридора. — В моей палате умер мужчина, я не буду сидеть с покойником и слушать его хрипы, это мерзко.

— Да, я знаю. — Физиотерапевт вздохнул и вновь убрал блокнот в глубокий карман. — Если не секрет, как вы умудрились? Я думал, с вашим перфекционизмом встречу вас тут лет через сто.

— Я вообще не собирался тебя встречать. — Мужчина закатил глаза. — Неудачно перешел улицу. Неприятно, но не критично.

— Не критично? Да для вас это катастрофа. — Даглас заметно сконфузился. — Вы же рекламировали себя как Брюса Всемогущего, который ворвется в горящий дом, распинает там всех и выйдет наружу, на фоне взрыва. С подносом, обедом из трех блюд, конечно. — Доктор едва сдерживал смех.

— Довольно часто люди шутками маскируют зависть. — Штайнер едко улыбнулся. — Полагаю, когда мы с Эммой сойдемся, шутить ты будешь еще лучше.

— Если такое, вдруг, случится, я приму это достойно. Но это не значит, что я закрою для себя этот вопрос. — Майрон прищурился. — Отношения людей такая вещь… сегодня есть, а завтра нет. Ну, вы сами знаете. — Губы разъехались в ухмылке. — Как никто другой. И когда она передумает, я встречу её с распростертыми объятиями.

— Позитивный ты, я смотрю. — Молодой человек оскалился. — Надежда — хорошая вещь.

— Угу, конечно, особенно на твоем фоне. А кстати. — Врач сдвинул брови. — Почему она не здесь? Я думал, если ты пропадешь, она тут же примчится, забеспокоится.

— Я сказал ей, что задержусь на работе. — Лицо Нейта становилось непроницаемым. — Эмма действительно очень переживает.

Даглас сузил глаза. Недоверчиво склонил голову, хотя сам не понимал, почему недоверчиво. Все, вроде бы, логично. Если Фастер предупредили, она не будет волноваться. А еще она действительно очень переживает, но восковое лицо собеседника заставляло напрягаться.

Из приоткрытого окна в блеклый коридор сочился свежий ночной воздух, шумели деревья за стеклом. Забавно, и одновременно грустно доктору встретить своего соперника тут, в больнице, со сломанной ногой. Вроде бы, хотелось искренне предложить палочку, а, вроде бы, хотелось кидаться мрачными шутками насчет сложившийся ситуации.

— Знаешь, я позвоню на ресепшен, узнаю, не звонила ли она. — Даглас вздохнул. — Потому что если звонила, то прибежит сюда ночью. Никому не нужен такой стресс, особенно ей.

— Звони. — Глухо отозвался Штайнер, и лицо становилось отчужденным. Он не мог сказать о том, что потерял телефон в аварии. И не мог признаться, что Фастер даже с ним не ночует больше, поэтому ничего не знает. Просто не мог, и все. — Ей же скажут, что со мной все в порядке, если она позвонит?

— Не думаю. — Физиотерапевт вздохнул. — Считаешь, на ресепшене кому-то есть до кого-то какое-то дело? Их задача ночью — сказать, поступал или не поступал конкретный человек, все на этом.

Нейт напрягся. С горькой усмешкой смотрел на перемотанную ногу, слушал треск тусклых ламп. Быть может, она не дождалась звонка, и просто легла спать, с раздражением швырнув мобильник куда-то в сторону. Быть может, ждала, но не дождалась и принялась звонить повсюду. Значило ли это, что он по-прежнему дорог?

Конечно значило бы. Дорог, как брат.

Врач что-то говорил по телефону, но что конкретно, Штайнер не вслушивался. Провалился в мысли о том, как Эмма сбила бы его с ног, стискивала бы в объятиях своими дрожащими ладошками. А он бы гладил её по голове. Успокаивал бы, и говорил, что все нормально. Что позаказывать пару недель еду не так уж и сложно, а она… может пока вернуться к нему домой. Чтобы поддержать. Морально.