Ивана Трамп - Только про любовь
– Александра, здравствуй, – сказала Дэйзи, которая, как всегда, была бодра, решительна и готова к действиям. – Катринка с Карлосом реализовали потрясающий проект, правда ведь?
Обе они время от времени видели квартиру на разных стадиях работы, то испытывая сомнения, то одобряя решения Катринки. Но ни одна из них не ожидала, что квартира окажется великолепной.
– Потрясающая работа, – повторила Александра, ответ которой прозвучал бы более искренне, если бы ее внимание не было сосредоточено на миссис Гудмен.
«Что это творится с Александрой?» – удивилась Дэйзи про себя.
– Ты выглядишь замечательно, – сказал Стивен, склоняя свою длинную грациозную фигуру, чтобы поцеловать Александру в щеку. – Как всегда.
Они составляли несколько странную на вид группу: высокий, белокурый Стивен, маленькая, темноволосая Дэйзи, длинноногая и стройная Александра с пышной гривой пламенеющих волос, Нейл, чуть пониже ее, но элегантный, с темно-каштановыми редеющими волосами и бархатными карими глазами, и его жена, Сьюзен, полная, седеющая, с приятным лицом и изящными манерами.
– Сьюзен, я хочу познакомить тебя с Александрой. Она та самая женщина, о которой я тебе говорил, из «Сотби».
– О, это благодаря вам Нейл недавно купил этот удивительный натюрморт. Я так рада познакомиться с вами.
«Я – просто сука, – подумала Александра. – Сука. Я должна прекратить встречаться с ним».
– Здравствуйте, миссис Гудмен, – любезно произнесла она, чувствуя заинтересованный, любопытный взгляд Дэйзи и надеясь, что собственное лицо не выдаст ее мыслей. – Прекрасная вечеринка, не правда ли?
Катринка совершила быстрый набег на кухню, чтобы посмотреть, все ли готово, потом прошла в столовую окинуть взглядом накрытый стол, чтобы убедиться, что все в порядке. Она одобрительно посмотрела на обеденный сервиз с золотым ободком от Пикара, позолоченные столовые приборы от Бучелати, прекрасный чехословацкий хрусталь. Вместо одного большого стола были поставлены четыре маленьких, застеленных бледно-золотистыми льняными скатертями с небольшими декоративными светильниками, и за каждым столом было по шесть мест, идеальное число для того, чтобы вести беседу. Все это смотрится прекрасно, подумала Катринка, роскошно, несмотря на простые линии и отсутствие излишних декоративных деталей.
Вернувшись к гостям, Катринка продолжала присматриваться к ним и испытывать то же чувство удовлетворения, с каким она только что осматривала столовую. Это успех, подумала она. Закуски были изысканными, шампанское отличным, музыка первоклассной. Гости, которые легко и непринужденно собирались группами, сходились и расходились, выглядели довольными и счастливыми. Кое-кто стоял возле рояля, слушая игру пианиста. Через некоторое время она отыскала глазами Адама – улыбающегося, изящного, очаровательного и такого красивого. Она заметила, с каким энтузиазмом все мужчины и женщины приветствовали его, как им нравилось находиться рядом, разговаривать с ним, ощущать тот поток энергии, жизненной силы, который исходил от него. Она перевела взгляд с Адама на Малколма Форбса, который сидел на обитой шелком софе, полностью поглощенный разговором с Лючией, – наверное, о создании для него дизайна новой яхты, подумала Катринка. Ник беседовал о чем-то с Жан-Клодом Жиллетом – о скачках, предположила Катринка, поскольку у Жан-Клода были лошади, а Ник любил держать пари. Рик Колинз и Карлос Медина были заняты только друг другом, Дэйзи была увлечена беседой с Айрис Лав, археологом, а обычно уравновешенный Стивен без всякого смущения пожирал глазами спутницу какого-то финансиста с Уолл-стрита. Это была женщина с длинными золотистыми волосами, в облегающем фигуру голубом платье из тафты с высоким лифом и открытой спиной. Шугар Бенсон. Катринка запомнила это имя, показавшееся ей странным. Единственная фальшивая нота в этой комнате исходила от Александры, которая казалась какой-то лихорадочно-веселой.
Постепенно число присутствующих поубавилось: уходили те, кто был приглашен только на коктейль. Они пожимали руку Адама, целовали Катринку, напоминали о приглашениях, которые обещали вскоре оформить официально.
– Увидимся на Кауз, – уходя, сказал Тед Тернер, не замечая непонимающего взгляда Катринки. Кауз? Что это такое?
Нина Грэхем, от внимания которой ничего не могло ускользнуть, подошла к Катринке и спросила:
– Разве Адам не говорил тебе, что он участвует в регате «Фастнет»? Как это на него похоже! А я-то надеялась, что сейчас он, по крайней мере, информирует хотя бы тебя о своих планах.
«Фастнет»? – задумалась Катринка, которую Лиз Смит, подошедшая попрощаться, избавила от необходимости что-либо ответить своей свекрови. Катринка уменьшила возможность трений, посадив Нину за стол Адама, Кеннета – рядом с собой, а Клементину за третий стол с Александрой, которая теперь, после ухода Гудменов, могла позволить себе немного расслабиться. Из гостиной доносились мягкие звуки рояля, свободным потоком текли вино и беседы, пища была восхитительной, и когда шеф-повар вошел в столовую к концу обеда, его встретили аплодисментами.
– Все прошло хорошо, – сказал Адам, когда они проводили последнего гостя.
– Мне тоже так кажется, – счастливо улыбаясь, ответила Катринка. – Боже, я так устала. – Она обернулась к Картеру, Анне и девушке, которая начала убирать со столов. – Большое спасибо вам всем. Вы проделали просто фантастическую работу.
– Оставьте, что можно, до утра, – сказал Адам.
– Это не займет у нас много времени, сэр, – ответил Картер, зная, что никому, в том числе и ему самому, не может поправиться, если, проснувшись утром, они заметят неубранные свидетельства вчерашнего торжества.
Все пожелали друг другу спокойной ночи, и Адам с Катринкой, обнявшись, отправились по коридору, застеленному ковром, в свою спальню.
– Ты проделала громадную работу, – сказал Адам, – с вечеринкой, с квартирой, со всем.
– Ты правда так думаешь?
Они с Катринкой разделись, побывали в своих раздельных ванных комнатах и теперь готовились ко сну.
– А разве не так? Даже мама одобрила, – сказал Адам с усталой усмешкой.
– Не совсем, – сказала Катринка, – если говорить по правде. Это в основном Карлос, – добавила она, желая там, где надо, признать чужие заслуги.
– Дерьмо собачье. Этот педераст несчастный повесил бы в гостиной шторы с золотистыми оборками, если бы ты не контролировала его каждую минуту.
– Как ты можешь так говорить? – сказала Катринка, удивляясь и немного раздражаясь от таких нападок на Карлоса и его работу. Она была от нее просто в восторге. – Карлос очень талантливый. И у него прекрасный вкус.
