Джонелл Лоусон - Розы для богатых
– Дуглас привез меня сюда вскоре после свадьбы. Здесь есть уютный уголок, который я облюбовала, чтобы купаться нагишом. – Она посмотрела на Брайана, который сел рядом. – Ты все еще удивляешься, почему отец женился на мне, так ведь?
– Нет. Это очевидно.
Она нахмурилась, подобрала веточку и переломила ее между пальцами.
– Тут дело не только в сексе. Дуглас чувствовал, что стареет, и ему чего-то не хватало. Тебя не было, бизнес уже перестал быть таким захватывающим, как раньше. Я появилась в его жизни в переломный момент. – Отэм помолчала, о чем-то задумавшись. – Когда мы только-только поженились, он предпочитал спать один. Потом ему захотелось, чтобы я оставалась с ним после секса. А потом он стал настаивать, чтобы ночевала с ним всегда. Он был одинок.
Брайану не хотелось слушать об отце или о том, что там у них происходило в постели. Он почувствовал какую-то неловкость и встал.
– Пойдем кататься на коньках.
– Сдается мне, что нам для этого не хватает двух пар коньков.
– Ничего подобного. Я тебе покажу. – Он подвел ее к озеру и, осторожно маневрируя, выбрался на лед. Затем побежал, внезапно остановился, расставив ноги и покатился по гладкому льду.
Брайан повернулся к Отэм с неуклюжим поклоном.
– Видишь? Все очень просто.
Отэм тоже вышла на лед, подождала, пока ноги перестанут скользить, поглядела на Брайана и побежала, как он ей показывал. Расставив ноги, она неслась прямо на него. Брайан понял, что она не сможет вовремя остановиться, и схватил ее в охапку, но поскользнулся, и он оба упали, глухо стукнувшись об лед.
На ней была какая-то дурацкая вязаная шапочка, которая сбилась на сторону. Он взял в ладони ее голову и натянул ей шапочку на уши. Ее щеки раскраснелись от холода, губы смеялись. На какой-то миг она стала просто женщиной по имени Отэм, а он – просто мужчиной по имени Брайан, египтологом, доктором археологии. Он крепко обнял ее, и их губы слились.
Брайан ощутил вкус свежего ветра, солнечного света и всей сладости, какая только может быть в женщине. Он слегка отстранился и провел губами по нежной коже ее щек, глаз и снова коснулся ее рта. Его руки медленно двинулись по ее талии, по ягодицам и под толстый жакет. Он хотел ее, хотел почувствовать прикосновение ее тела к своему и мысленно уже перенесся в постель… Но тут вспомнил об отце.
Брайан оттолкнул ее и засмеялся:
– Я знаю, что неотразим, но все-таки, Отэм, перестань кидаться на меня.
Она села, положив локти на колени.
– Ты что, и вправду думаешь, что ты такой уж обольстительный?
– Поехали домой. Холодно.
Этот поцелуй он превратил в шутку, однако с тех пор держался от нее на почтительном расстоянии.
Брайану показалось, что наступление апреля, появление тюльпанов послужило своего рода сигналом для Отэм. Она распорядилась открыть окна, провести в доме уборку – от подвала до чердака – и наполнить бассейн. А после этого снова исчезла на неделю.
В ту ночь, когда Отэм вернулась, Брайан был в своей комнате – с Лайзой. Набросив халат, он вполуха слушал, как Лайза что-то рассказывала, лежа на кровати. Брайан оперся на подоконник и смотрел, как гибкое тело Отэм, словно туманная тень, движется в воде. Она плыла, делая мощные взмахи руками, будто боролась с сильным течением. Взад и вперед, туда и сюда, пока гребки не стали медленными и утомленными.
– Ты слушаешь меня? – спросила Лайза.
– Нет… Да… Что ты сказала? – Он обернулся и посмотрел на лежащую Лайзу, осознав, как много в последнее время думал об Отэм.
– Я спросила: на что ты там смотришь?
– На русалку.
Лайза выбралась из постели и подошла к окну. Отэм вылезла из бассейна и обернула полотенце вокруг обнаженной груди.
– А, Отэм. Завидую ей. Все в норме.
– У тебя с телом полный порядок, Лайза.
– Сиськи слишком велики.
Брайан сердито посмотрел на нее:
– Почему это женщины вечно недовольны своим телом? Отэм жалуется, что у нее якобы семь несчастных веснушек на носу.
– Семь? Брайан, ты что, их считал?
Он действительно считал веснушки у Отэм и поэтому почувствовал себя глупо. Он отдал Лайзе стакан, из которого пил.
– Подержи. Я сейчас вернусь – хочу переговорить с Отэм.
Брайан вышел из комнаты и встал на верхней площадке лестницы. Она медленно приближалась к нему, опустив голову. Он подождал, пока она подошла поближе, и спросил:
– Где ты была?
Она, на секунду замешкавшись, посмотрела на него:
– Плавала.
– Отэм, не увиливай. Где ты была в течение последней недели?
– Откуда столь внезапный интерес, Брайан? Ты никогда раньше не спрашивал.
– А сейчас спрашиваю.
Она обошла его, но у двери остановилась.
– Несколько дней назад у меня был день рождения. Один мой друг захотел сделать для меня что-нибудь необычное. Он прислал свой самолет, и я полетела в Сан-Франциско. Мы провели неделю у него на яхте.
Брайан часто задавал себе вопрос, есть ли в ее жизни мужчины, однако он никогда не связывал Отэм с каким-то определенным человеком. Ему не понравилось то, что он услышал. Она была Осборн, вдовой его отца. И на нем лежала ответственность следить за ней.
– Кто этот человек?
– Кто он – не имеет значения. Брайан, твой отец умер. Я вольна встречаться с кем захочу.
Он ничего не мог возразить ей и просто молча стоял и смотрел на нее. Волосы у нее отросли и, обрамляя лицо, падали на плечи влажными колечками. Полотенце сползло и едва прикрывало грудь.
Брайан взял полотенце пальцами и подтянул его до подбородка.
– Лучше прими горячую ванну, а то простудишься.
– Простужусь? На улице теплынь!
Вдруг смешавшись, он резко бросил:
– Отэм, иди спать.
– А ты иди к черту! – Она хлопнула дверью.
Некоторое время Брайан стоял в замешательстве.
Он не собирался ссориться с Отэм и не знал, что у нее был день рождения. В свое время она каким-то образом вызнала, когда его день рождения, и устроила вечеринку.
Он вернулся в комнату, взял с тумбочки свой стакан и сделал большой, долгий глоток. Лайза раскинулась на кровати, разметав по подушке светлые волосы. Ее груди сплющились и расползлись вширь. Она посмотрела на него и прищурилась.
– Ты спишь с ней?
– Нет.
– А хочешь?
Он стукнул стаканом о тумбочку.
– Она вдова моего отца.
– И что?
– А то, что заткнись.
Лайза вытянула длинные красивые ноги, сунула руку ему под халат и погладила его.
– Ах, какие мы твердокаменные!
Он обнажил зубы, пальцами изобразил когти и прорычал страшным хриплым голосом:
– Это чтобы лучше тебя трахать, моя милая!
Потом скинул халат и без всяких предисловий забрался к ней между ног. Когда он приподнял ее бедра и вошел в нее, Лайза вскрикнула:
