Кристин Ханна - Домашний фронт
Чувствовала ли она когда-нибудь такое острое, почти болезненное желание? Джолин не помнила. Оно буквально затопило ее, нестерпимое, требующее немедленной разрядки.
Майкл знал ее тело так же хорошо, как свое, знал, когда и где прикасаться к нему, как довести Джолин до состояния, когда наслаждение граничило с болью. И совсем не важно, что все было немного не так, как раньше, что иногда ей приходилось опираться на подушки. Лежа на боку, она прильнула к нему, часто и тяжело дыша, чувствуя, как он проникает в нее; изогнувшись, она поцеловала его; их щеки были мокрыми от слез. Кульминация была такой мощной, что Джолин закричала; казалось, ее тело взмывает вверх и уносится сильным ветром, а затем медленно возвращается в мягкую постель, которую она столько лет делила с этим мужчиной. Потом Джолин лежала, прижавшись к мужу, взмокшая и обессиленная, а он гладил ее плечо. Прижимаясь щекой к его груди, она вспоминала его слезы на своем лице, соленый вкус его поцелуя.
— Можно задать тебе один вопрос? — спросил он, когда они лежали рядом, все еще пытаясь отдышаться.
— Конечно.
— Почему ты так и не ответила на мое письмо?
— Какое письмо?
— То, что я отправил тебе за несколько дней до катастрофы.
Джолин нахмурилась.
— Я не получала от тебя никакого письма. Последнюю неделю там царило настоящее безумие. Беспрерывные полеты, а Интернет все время отключался. Я открыла почтовый ящик, только когда вернулась домой; там были сотни соболезнований по поводу моей ноги. Я не могла их читать. И с тех пор не подходила к компьютеру. Что там было?
— Я просил дать мне еще один шанс.
Джолин попыталась представить, как отнеслась бы к этому тогда, вдали от дома. Поверила ли бы?
— Как случилось, что ты влюбился в меня в мое отсутствие? — Она прижалась к нему всем телом, уткнулась подбородком в его плечо.
Майкл просунул под нее руку, прижал к себе.
— После смерти отца я был подавлен, а ты, казалось, никогда не унывала. Давала мне бесполезные советы: например, «думать о хорошем, вспоминать его улыбку». Честно говоря, я ненавидел всю эту чушь. — Майкл посмотрел на нее. — Я чувствовал себя несчастным, и легче всего мне было винить в этом тебя.
— Я думала, что ты можешь усилием воли избавиться от горя. Именно так я и сделала, когда погибли мои родители. Но все дело в том, что я знала, что такое утрата, но не знала горя. Теперь знаю. — Она повернула подбородок, чтобы видеть лицо мужа. — Я тебя разочаровала.
Майкл поцеловал ее в лоб медленно, нежно.
— А я разочаровал тебя.
— Теперь нам нужно больше разговаривать, — сказала Джолин. — По-настоящему.
Он кивнул.
— Я хочу знать об Ираке. Ты сможешь мне рассказать?
Инстинкт подталкивал ее сказать «нет», защитить его.
— Расскажу, что смогу. Прочти мой дневник. И еще мне нужно поговорить с тем твоим врачом. Думаю, без его помощи мне не обойтись.
— Ты справишься, Джо. Таких сильных людей я еще не встречал.
— А Бетси? Как мне убедить Бетси, чтобы она меня простила?
— Ты летала на боевом вертолете, на войне. С одной рассерженной двенадцатилетней девочкой уж как-нибудь справишься.
— Я никогда не уклонялась от боя.
Они рассмеялись, и в эту секунду кто-то постучал в дверь. А если точнее, забарабанил.
Майкл соскочил с кровати, схватил брюки и быстро натянул. Когда он застегивал ширинку, дверь открылась.
— Мама, — улыбнулся он.
— Бетси… — сказала Мила. — На руках она держала Лулу, которая положила голову ей на плечо. — Она пропала. Мы нигде ее не можем найти.
— Что ты имеешь в виду? — Майкл поднял с пола футболку, надел через голову. — Наверное, она во дворе или где-то поблизости.
— Пропала? — Джолин села, прикрыв грудь простыней. Она не понимала, как Майкл может сохранять спокойствие.
Мила с сочувствием посмотрела на Джолин.
— После… инцидента в доме Тэми было много разговоров. Люди переживают за тебя, Джо. В общем, я успокаивала Лулу, которая все время спрашивала, почему ты бросилась на пол, а когда справилась с ней, стала искать Бетси. Мы долго искали. Выяснилось, что они с Сетом исчезли. Мы везде смотрели. Карл в ярости.
— Я проверю дом, — сказал Майкл.
Он выскочил из комнаты. Джолин встала с постели, подошла к шкафу, нашла джинсы и белый свитер и оделась так быстро, как только могла. Майкл вернулся с ее протезом, и они спустились по лестнице. Упор, наклон, шаг. Упор, наклон, шаг. Еще никогда неуклюжая искусственная нога так ее не раздражала.
Карл ждал их в гостиной, вид у него был встревоженный. Рядом стояла Мила с Лулу на руках.
— Они убежали. — Карл обращался к Джо. — Я слышал, как они разговаривали и подумал, как хорошо, что они снова друзья, и пошел за пивом. Не знаю, сколько прошло времени, когда я стал его искать. Мы заметили их отсутствие только после того, как люди стали расходиться. Я должен был заметить.
— Дерево Харрисонов, — сказал Майкл. — Помните, когда в прошлый раз Бетси убегала? Сет нашел ее у причала Харрисонов.
Джолин недоверчиво посмотрела на мужа.
— Когда Бетси в прошлый раз убежала?
Майкл не ответил. Карл кивнул, и мужчины выбежали из дома. Джолин проводила их до террасы.
На улице было темно и холодно. Ни одной звезды. Джолин стояла у перил, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте. Подошла Мила, не выпускавшая Лулу из рук.
— Мы ее найдем, Джолин, — сказала она. — Подростки часто так делают.
Часто так делают… Убегают в темноту, где их бог знает что ждет. Если бы в минувшие недели Джолин была хорошей матерью, им не пришлось бы стоять здесь, вглядываясь в темную ночь и молясь, чтобы ничего не случилось.
— Она опять убежала, — захныкала Лулу.
Джолин протянула к ней руки.
— Иди ко мне, малыш. Дай маме тебя обнять.
Глаза Лулу широко раскрылись.
— Правда, мама?
— Правда. — Голос Джолин дрогнул.
Лулу с такой силой рванулась к ней, что Мила покачнулась. Джолин взяла Лулу на руки, крепко прижала к себе, вдыхая знакомый запах шампуня «Джонсонс Бэби» и мыла «Айвори».
Она чувствовала, как вздрагивает Лулу, но могла лишь крепче обнимать дочь, снова и снова повторяя, что в маминых руках ей ничего не угрожает. Наконец Лулу подняла голову.
— Ты нас напугала, мама.
Джолин убрала влажные волосы с лица дочери.
— Знаю, котенок. Война немного испортила твою маму. Но я исправлюсь.
— Обещаешь?
Доверие в глазах Лулу было словно бальзам на истерзанную душу Джолин. Ей хотелось сказать: «Обещаю». Именно так она и поступила бы раньше — притворилась, уклонилась от прямого ответа. Но обещания — слишком хрупкая вещь, не говоря уже о будущем.
