Фэй Уэлдон - Декамерон в стиле спа
— Извини, но, по-моему, ты чего-то не понимаешь, — проговорила Дженис.
— Нет, физически-то ты способна, конечно, родить, — не унималась Элиза. — Но кого? Скорее всего дауна. И кто поддержит папу, если ты уйдешь с работы? Все-таки как ни крути, а мужчины за пятьдесят такие беспомощные!
— Элиза, тебе придется смириться с этим, — расхрабрилась Дженис. — Мы с твоим папой собираемся завести детей так скоро и так много, насколько это возможно.
Элиза отодвинула тарелку, некоторое время разглядывала сиротливо лежащий на ней рыбный ролл и воскликнула:
— Фу, какая гадость! Такой жирный и сморщенный, как старая кожа! Ничего себе свадебное застолье! Как там? «Горько! Горько!..» — И ушла из ресторана.
Дженис надеялась, что после этого Элиза отправится жить к матери, но не тут-то было.
— Тебе просто следовало выразиться более тактично, — упрекнул Уолдо. — И эта розочка съехала у тебя на ухо.
Вот такая получилась свадьба.
Но прошло больше года, а Дженис, хотя и не пользовалась контрацептивами, так и не забеременела. Элис посоветовала ей отнестись к делу серьезнее. С точки зрения житейской мудрости имело смысл подождать пару годиков, прежде чем начинать лечение от бесплодия. Элис это понимала и считала, что не стоит бежать впереди паровоза, но настоятельно рекомендовала дочери на всякий случай обследоваться. Элис готова была оплатить любые медицинские счета. Об Уолдо речи не было — ведь у него уже имелся ребенок и, стало быть, бесплодием он не страдал.
— Надеюсь, Элиза родилась от Уолдо, — съязвила Дженис, поддавшись как-то приступу отчаяния. — А то мне иногда кажется, что ее подменили злые эльфы, подкинув в колыбельку злобное существо вместо новорожденного младенца. А может, Джо ему изменяла. Она как раз из таких.
— Надеюсь, ты перед Уолдо этого не болтала? — испугалась Элис.
— Нет конечно, нет. Только ведь ничего не меняется и, она действительно могла родиться не от Уолдо.
На это мать только рассмеялась:
— Прости, дорогая, но тебе так хочется думать. Конечно, она дочка Уолдо. У нее такой же подбородок. Какой мы с тобой фильм-то смотрели, когда ты была маленькая? «Одинокие отважны»? Ну да, Кирк Дуглас! Это единственный из актеров, которого я всегда обожала помимо Уолтера Мэттау. Хотя они, конечно, совсем, разные.
К разочарованию матери, Дженис самого фильма не помнила, зато ночью ей приснился Кирк Дуглас — он звал и манил ее с высокой горы, и она карабкалась, но все время скатывалась вниз, в пустоту, где Элиза хватала ее за лодыжки и не давала взбираться к Кирку. Она рассказала об этом сне Уолдо, и тот заметил:
— Да, мне часто говорят, что я похож на Кирка Дугласа. Наверное, из-за подбородка. Но мне никогда не хотелось быть таким, как он. Фильм назывался «Одинокие отважны»? Нет, мне больше нравится реальная жизнь.
— Надо же как забавно, — сказала она. — Моя мама совеем недавно говорила об этом фильме, а я и вспомнить ничего не могла, разве вот этот чудной сне приснился.
Дженис тайком от всех сходила к специалисту по бесплодию, и тот посоветовал ей, вести более спокойный образ жизни. К совету она прислушалась и поменяла работу — ушла в кино. Прошло еще шесть месяцев, и никаких изменений, Дженис всерьез забеспокоилась… Мать постоянно ей звонила и спрашивала:
— Ну как?
И она ее неизменно отвечала:
— Нет, все по-старому.
Ей было очень, тяжело ведь, она привыкла к успеху в всем тут приходилось признать возможность поражения.
Отец утешал ее:
— Знаешь, детка, если, ты не можешь родить, это не означает, будто наступил конец света. Вот мама твоя как раз так считает, но это ошибочно. В мире и без того полно детей.
На это Дженис мрачно отвечала:
— Смотря каких. Дети бывают разные.
Она снова сходила к врачу и сделала анализы. Наконец доктор вызвал ее и спросил, принимала ли она какие-нибудь контрацептивные средства, возможно, сама того не ведая, поскольку результаты анализов именно это и показали. Дженис поспешила уверить врача, что ничего не принимала, и тот, по-видимому, посчитав ее немного чокнутой, посоветовал обратиться к другому специалисту. Так она и сделала, а потом рассказала обо всем Уолдо.
— А ты не думаешь, что Элиза могла подсыпать мне потихоньку контрацептивы весь этот год? — спросила она.
Уолдо назвал предположение абсолютно бредовым. Бедная Элиза! Может, она и не слишком обрадовалась бы появлению сводного братика или сестренки, но обвинять ее в таких страшных вещах — это уж слишком! Дженис должна немедленно прекратить вести себя как злобная мачеха. Возможно, имеет смысл вернуться к работе на полный рабочий день, а денег можно раздобыть через ипотечные кредиты — ведь брал же он на дом, и гораздо больше.
О том, что; он обременен кредитами, Дженис слышала впервые. Как он мог не поставить ее в известность?! Теперь до нее дошло, что дом записан только на его имя, после того как он купил квартиру для Джо. Когда она затронула этот вопрос, Уолдо искренне удивился, сослался на свою дурацкую забывчивость, они вместе пошли к ипотечному брокеру и переписали дом на двоих. Теперь Дженис было стыдно за то, что она так сомневалась в нем. Он оказался прав — подобные бредовые мысли действительно могли довести до паранойи.
Ее осенила новая догадка — Элиза могла подсыпать контрацептивы в утренний кофе. Вставала она первая и варила кофе в кофеварке на всех. Не зря же Дженис всегда удивлялась, когда Элиза рано поднималась даже в выходные дни. Она никогда не залеживалась в постели, как другие девочки, и ни разу не проспала. И чем же она занималась? Измельчала в порошок противозачаточные таблетки, чтобы остаться единственным папиным ребенком?
Но поделиться этими подозрениями с Уолдо Дженис не могла, поэтому поделилась с Полом.
— Очень может быть, — согласился тот. — Но ты смотри, какая умная девочка! Ведь знает, что ее отошлют жить к мамаше, если заметят, что она плохо себя ведет.
— Какой же ты циничный! Уолдо не такой, — заметила Дженис, но втайне мечтала, чтобы Уолдо таким и оказался.
Она специально встала пораньше, чтобы пошпионить за Элизой, но та просто смолола кофе, закинула его в кофеварку и ушла. Устыдившись, Дженис решила вернуться на полный рабочий день, пока окончательно не свихнулась. Но сделать это оказалось невозможно — компания сменила кадровую политику. Теперь предпочтение отдавали молодым да шустрым, а те не склонны были брать отпуска по уходу за ребенком. Ей оставалось только радоваться, что она не потеряла свою работу на полставки, ведь выяснилось, что заменить ее можно кем угодно. И все-таки она перешла с кофе на чай, готовила его себе сама из пакетиков, и свежего кипятка из чайника. Она даже некоторое время сливала, воду, включая кран — на всякий случай.
