Даниэла Стил - Обещание страсти
Люк приподнял ее и так сильно сжал в объятиях, что у нее перехватило дыхание. Помедлив минуту, он бережно опустил ее и снова жадно прильнул к ее губам. Его вид огорчил ее: руки стали заметно тоньше, мускулистые прежде плечи казались костлявыми. Голубые джинсы, рабочая рубашка и грубые ботинки, которые явно маловаты. Гуччи и все остальное переслали в Нью-Йорк. Кизия была там, когда прибыла посылка: все скомкано, рубашка разорвана… Увидев это, она отчетливо представила, как ее срывали с Люка.
Тогда она плакала, сейчас же слез не было — настолько она была рада видеть его! Слезы выступили на глазах Алехандро, когда он смотрел на них. Кизия прятала свое состояние за широкой улыбкой, а в глазах Люка можно было прочесть, насколько она ему необходима. В какой-то момент взгляд Люка скользнул над ее головой и нашел Алехандро. В нем была благодарность. Алехандро не помнил, чтобы такое случалось раньше. Как и Кизия, он знал: что-то изменилось. Он вспомнил настойчивую просьбу Люка приехать вместе с Кизией. Что-то произойдет, но он не знал, что именно.
Люк подвел Кизию за руку к одному из столов и обошел с другой стороны, чтобы сесть на свое место. Алехандро сел рядом. Она все улыбалась и не отрываясь смотрела на Люка — как он занимает свое место.
— О, дорогой, как я скучала без тебя! Люк нежно коснулся ее лица загрубевшей рукой, на которой снова появились мозоли.
— Я люблю тебя, Лукас, — медленно произнесла она, будто даря ему каждое слово.
В его глазах промелькнуло что-то странное.
— Я тебя тоже люблю, малыш. Сделай мне приятное!
— Что?
— Распусти волосы.
Она засмеялась и быстро вытащила шпильки.
Она могла доставить ему так мало удовольствий — любой жест становился с каждой минутой все дороже.
— Вот так лучше.
Он наслаждался, гладя нежный шелк ее волос, как человек, прикоснувшийся к бриллиантам или золоту.
— О, милая! Как я тебя люблю!
— У тебя все нормально?
— А ты не видишь?
— Я не уверена.
Алехандро видел. Он видел намного больше, чем эти двое, ослепленные каждый тем, что он хотел увидеть.
— Мне кажется, ты выглядишь неплохо, но похудел.
— Кто бы говорил! Посмотри на себя! Ну и вид!
Но глаза его говорили другое.
— Мне кажется, ты обещал присматривать за ней, Аль.
Он переводил глаза с Кизии на Алехандро, и в них мелькнула давно забытая улыбка. Он выглядел почти как прежний Лукас.
— Старик, ты знаешь, как тяжело справиться с этой женщиной?
— Это ты мне говоришь?
Мужчины засмеялись и обменялись взглядами, такими знакомыми им обоим. Глаза Люка засветились, когда он снова взглянул на Кизию. Она так крепко держала его за руки, что у нее онемели пальцы.
Это был странный визит, вызывавший противоречивые ощущения. Они испытывали страстное взаимное влечение, и в то же время что-то сдерживало его. Она это чувствовала, но не понимала что. То он был нерешительным и уходил в себя, то вдруг давал волю своим чувствам.
Час кончился неожиданно. Охранник сделал знак, и Люк быстро встал и проводил ее до того места, где они должны были попрощаться.
— Дорогая, я вернусь, как только они меня выпустят.
Она надеялась побыть еще неделю и опять навестить его, но при виде охранника растерялась, да тут еще Алехандро подошел. Все произошло так быстро. Ей хотелось побыть с Лукасом еще. Время пролетело незаметно.
— Кизия… — произнес Люк, вглядываясь в ее лицо, — ты больше не придешь сюда.
— Тебя переводят?
Он отрицательно покачал головой.
— Нет. Но ты не можешь больше приходить.
— Что за нелепость… Я… а документы в порядке?
Она была в ужасе. Она должна была прийти еще. Ей было необходимо видеть его. Они не имели права.
— Бумаги в порядке. На сегодня. Но я исключу тебя из списка моих посетителей.
Он так тихо говорил, что она едва слышала его. Алехандро слышал и понимал, что Лукас делает и почему он хотел, чтобы Алехандро приехал тоже.
— Ты в своем уме? Почему ты собираешься это сделать?
Слезы жгли ей глаза, и она ухватила его за руку. Она не понимала. Она ведь не сделала ничего плохого. И она любила его.
— Потому что все это не для тебя. Эта жизнь не для тебя. Малыш, за последние несколько месяцев ты узнала и сделала столько всего, чего не узнала бы и не сделала, не встретив меня. Что-то было неплохо для тебя, но не это. Я знаю, что все это сделает с тобой. К тому моменту, когда я выйду, ты пропадешь. Посмотри на себя: худая, нервная… ты же погибаешь. Вернись к нормальной жизни.
— Лукас, как ты можешь? По ее лицу бежали слезы.
— Потому, что я должен… потому, что люблю тебя… будь умницей, иди.
— Нет, я не хочу. Я вернусь. Я… о, Лукас! Пожалуйста!
Люк встретился глазами с Алехандро и еле заметно кивнул. Потом быстро наклонился, чтобы поцеловать ее, сжал ее плечи и, еще на миг обернувшись, шагнул к охраннику.
— Лукас, нет!
Она протянула руки, готовая прильнуть к нему, он обернулся с окаменевшим лицом.
— Перестань, Кизия. Не забывай, кто ты.
— Я ничто без тебя.
Она шагнула вперед и заглянула ему в глаза.
— Вот тут ты ошибаешься. Ты — Кизия Сен-Мартин, и ты знаешь, кто она такая. Теперь знаешь. Обращайся с ней хорошо.
Кивнув охраннику, он вышел. Железная дверь поглотила человека, которого Кизия любила больше всего на свете. Он ни разу не повернулся, чтобы бросить последний взгляд или попрощаться. Уходя, Люк ничего не сказал Алехандро. Этого и не требовалось. Короткий кивок сказал все. Он поручал ему заботу о ней. Он знал, что может не бояться. И это все, что он мог сделать. Все, что он мог отдать.
Кизия стояла среди посетителей, онемевшая, не замечающая устремленных на нее взглядов. Для невольных свидетелей это было мучительное зрелище. Одни испытывали неловкость, другие побледнели. Такое могло случиться и с ними, но не случилось. Случилось с ней.
— Я… Аль… Я… могу.
Она была растерянна и ошеломлена.
— Пойдем, любовь моя, пойдем домой.
— Да, пойдем.
За несколько минут она как будто сжалась. Ее лицо было пугающе бледным. Он понял — не надо даже спрашивать, как она. Все и так видно.
Он постарался как можно быстрее вывести ее на улицу и посадить в машину. Он был почти в таком же состоянии, как она. Он представлял, что задумал Люк. И понимал, чего ему это стоило. Она была необходима Люку — ее посещения, ее любовь, ее поддержка. Но он не обманывался насчет того, чем это обернется для Кизии. Она будет ждать годы, разрушая себя, может быть, даже доведет себя до смерти пьянством. Этого нельзя допустить! Кизия была права с самого начала: Лукас Джонс — человек с необыкновенно сильным характером. Алехандро знал, что у него самого не хватило бы мужества. Мало кто из мужчин был способен на такое, но мало кому довелось и выдержать то, перед чем сейчас стоял Люк, — выжить там, где ему было начертано. А при том, кем была Кизия, им следовало сначала уладить все с ней. Это самая сильная боль для Лукаса. Теперь все позади.
