Анна Стриковская - Неправильная женщина
Дорожка к океану нашлась сразу: она вела прямо от порога к тому месту, где лужайка обрывалась. Вернее, не обрывалась, а исчезала из виду, потому что вниз вел не обрыв, а зеленый склон, только в самом конце превращавшийся в нагромождение камней. Дорожка вилась между ними и выводила на огромный и совершенно пустынный песчаный пляж.
— Отлив, — сказал Анри, и я сразу поняла, что он прав, хотя никогда до этого не бывала на океане. Вода ушла далеко-далеко, оставив то, что я не берусь описывать: какие-то кочки водорослей, раковины и камни, лужицы непонятного вида и назначения… Мы бросили полотенца там, куда, судя по всему, прилив не доходил, и пошли вперед в поисках моря. Оно не заставило себя ждать: минут через пятнадцать Анри схватил меня за руку и потащил обратно, с криком: «Бежим!». На нас надвигался прилив, да так быстро, что я почти испугалась. Мы бежали, как ошпаренные, но вода нас все равно догнала и сбила с ног. Было не страшно, а весело. Пришлось побарахтаться, меня даже пару раз обо что-то стукнуло, но в результате мы выбрались на берег прямо рядом с полотенцами. Море успокоилось, мы в него снова полезли, и тут уж поплавали и поплескались всласть. Я так соскучилась по морскому купанью, что вытащить меня на берег оказалось непросто. В результате Анри подхватил меня на руки в воде и вынес на песок. Ему пришлось нелегко, в воде-то я вешу всего ничего, а на суше — вполне ощутимые килограммы. Но, несмотря на свою худобу, он не надорвался, мужик жилистый и сильный.
С моря дул ветер, и он велел мне переодеться. Тут выяснилось, (я знала об этом с самого начала) что у меня нет другого купальника.
— Сейчас поедим, а потом поедем в Кемпер, купим купальник, ну, и еще что там тебе надо.
Я хотела сказать, что никуда мы не поедем. Не то, чтобы мне не нужен был новый купальник, просто не хотелось покидать это чудесное место даже на пару часов. Но потом решила промолчать и потянуть время до пяти. Кемпер — городок небольшой, после пяти там ничего не купишь, значит, и ехать незачем. Если так уж захочется, завтра съездим, а сегодня не стоит нарушать наше уединение.
Так как сухого купальника не было под рукой, я опять полезла в воду. Анри сначала меня отговаривал, а потом нырнул за мной. Наплескавшись и наплававшись, мы вернулись в дом. Тут уж я переоделась в сухое, отправилась на кухню и начала все мыть и драить. Когда кухню закрывали, ее оставили чистой, но слежавшаяся за год пыль внесла свои коррективы. Пеллернен сначала смотрел на мои упражнения, а потом стал помогать, да так сноровисто! Часа не прошло, как все заблестело чистотой. Я накрыла стол прямо здесь, в кухне, потому что гостиную только предстояло вымыть. Потом начала разбирать все, что мы привезли. Боже, чего тут только не было! В сумке-холодильнике, привезенной из замка Кассалей, нашлись все блюда, которыми нас угощали вчера за обедом. Я разложила их по лоткам и тарелкам и засунула в холодильник. За ужином пригодятся.
В пакетах из местного кафе лежали круассаны, куски свежего багета, какие-то кондитерские финтифлюшки, паштет из говядины и целая жареная утка, чем-то фаршированная. Я спрятала паштет в холодильник, а утку засунула в микроволновку. В корзине yнашлись овощи и зелень. Она немного подвяла, но после реанимации в тазу с холодной водой стала хоть куда.
Анри открыл бутылку бордо, и мы пообедали уткой со свежими овощами. Вкусно было до ужаса! Мы вдвоем уговорили уточку так, что остались только косточки.
Потом дружно помыли посуду: я мыла, Анри вытирал и ставил на полку. Просто идиллия. А потом я предложила поискать пылесос и привести в порядок гостиную, особенно диван и ковер перед камином. Мы же захотим вечером зажечь огонь и любоваться на него, сидя рядышком?
Моя инициатива была поддержана целиком и полностью. Пылесос нашелся в шкафчике у двери. Анри стал орудовать им, а я вытерла повсюду пыль и перемыла безделушки, которыми были украшены шкафчики и каминная полка.
— Мы едем в Кемпер! — заявил мой возлюбленный, закончив пылесосить.
— Ну, какой Кемпер, уже шесть часов. Это же не Париж, все магазины закроются, пока мы доедем.
Пеллернен посмотрел на меня с интересом.
— Ты затеяла всю эту уборку и готовку, чтобы не ездить со мной в магазин. Интересно, почему?
Я не стала отпираться. Если человек раскусил мой маневр, нечего продолжать валять дурака.
— Я просто не хотела никуда отсюда уезжать. Разве мы не обойдемся без этого дурацкого купальника?
— Ты против того, чтобы я тебе что-то покупал?
Я опешила.
— Нет, с чего ты взял? Я ничего не имею против…
— У тебя нет идиотских идей относительно того, что, проявляя заботу, я покушаюсь на твой суверенитет?
— Наоборот, мне приятно, что ты обо мне заботишься.
— Правда? Значит, завтра ты съездишь со мной, и я куплю тебе купальник и еще одно полотенце. И что-нибудь красивое на память.
— Уговорил. А сейчас мы никуда не поедем, потому что я собираюсь тебя соблазнять, а делать это посреди провинциального городка при всем честном народе…
— Никуда не годится! Но ты посмотри на себя: просто замарашка! В таком виде ты собиралась меня соблазнять?
Я расхохоталась.
— Сам хорош! Где тут ванна? Тебя, прежде чем пользоваться, надо хорошенько выстирать.
Ванна нашлась тут же, рядом с кухней. Какое-то время пришлось потратить, чтобы сообразить, как запустить водонагревательную колонку, которая работала на мазуте, как все здесь. Потом Анри осенила гениальная идея: если уж надо принимать ванну, сначала стоит пойти опять к морю и окунуться. Все равно пляж пустой, купаться можно голышом, а потом завернуться в полотенца. Так мы и сделали.
Когда мы отплыли подальше, начался отлив, и нас чуть не утянуло в открытое море. С трудом выбравшись на сушу, мы посмотрели на часы, которые Анри предусмотрительно оставил в шлепанце. Так опытным путем была установлена периодичность приливов и отливов, что очень помогло планировать деятельность в следующие дни. Купаться мы ходили во время прилива, а во время отлива собирали мидий, которых, как выяснилось, оба могли поглощать в неограниченных количествах.
Вернувшись, мы вместе залезли в ванну. Долго друг друга мылили, терли, обливали. Когда выбрались, облачились в махровые халаты, извлеченные из бездонного пеллерненского чемодана. Он и об этом позаботился. Уже в халатах устроились у камина. Анри разжег огонь, я принесла бокалы и вино, оставшееся после обеда, которое мы закусывали паштетом. Я намазывала им кусочки круассана, а мой возлюбленный открывал рот пошире.
Потом вино закончилось, и мы просто мирно лежали на ковре, глядя на огонь. Время от времени целовались, гладили друг друга, прижимались, но и только. Нельзя сказать, что ничего не хотелось, но желания еще не достигли накала, и мы могли просто разговаривать.
