Фиона Уокер - Правила счастья
Джуно протянула ему стакан и опять заметила тревожное выражение у него в глазах: похоже, рецидив паники. Она ободряюще улыбнулась ему и положила пудинга.
– Спасибо, – пробормотал он, и начал поглощать еду со своей обычной скоростью.
– Как приятно кормить человека с хорошим аппетитом, – заявила Джуди. – И каков же ваш приговор – съедобно?
Возгласы «восхитительно» на секунду прервали дружное чмоканье.
– В таком случае, счастливого Рождества! – Джуди снова подняла свой бокал.
– Счастливого Рождества, пуделек! – Говард послал ей воздушный поцелуй.
Вкусовые рецепторы урчали от удовольствия. Джуно подумала с набитым ртом: это и в самом деле очень похоже на Рождество. За окном стемнело. Зажгли свечи.
– Жалко, что Шона нет, – вздохнула Триона, наливая себе минеральной воды: у нее наступила стадия самоограничения после невоздержанности, которую она проявила наедине с Джуди.
– Но душой он с нами, – глубокомысленно изрек Говард. – Джей является его представителем. Мы одного поля ягоды: я читаю это в его ауре. Наши корни соприкасаются.
Джей испуганно посмотрел прямо перед собой, залпом выпил всю колу и локтем смахнул вилку со стола.
Когда он наклонился, чтобы поднять ее, Говард продолжил свой проникновенный монолог:
– Я всегда узнавал родственную душу с первого взгляда, – он опирался локтями о стол и помахивал перед собой вилкой, полной фарша. – Наша личная карма не отработана. Встречаясь с близким по духу, ты глядишь в его глаза, как в глаза своего новорожденного сына.
Джуно почувствовала, как под столом ее схватили за лодыжку, как впиваются в кожу коротко обгрызенные ногти.
– Будет тебе, па, – промычала Джуно. – Расскажи-ка лучше нам про Германию. О чем ты будешь читать лекции?
– Подожди, киска, я должен договорить, это важно, – Говард сбросил фарш с вилки в тарелку. – Джею очень одиноко в Англии. Для него это духовное путешествие, а не только географическое, я это ясно вижу. Я думаю, мы должны поднять еще один тост, чтобы поприветствовать его: он стал членом нашей семьи, нашим вновь обретенным возлюбленным сыном, – Говард положил вилку и взял бокал. Его охотно поддержали Триона и Джуди. Они снизу вверх смотрели на главу семейства, готовые выполнить любое его повеление: король Артур напутствует своих рыцарей на берегу Аваллона.
Рука под столом настойчиво дергала Джуно за ногу.
– Присоединяйся к нашему клану, Джей, – мы с тобой разной крови, но одного духа! – громко и торжественно закончил Говард с поднятым бокалом. – Куда же он подевался?
– Хм, – у Джуно вытянулось лицо. Она не знала, как объяснить, что Джей прячется под столом возле ее ног, что с ним случился нервный припадок. – Мне кажется, своей любовью ты немного испугал Джея, па. Он сейчас…
– Кажется, я попал в ловушку, сэр, – раздался хриплый голос из-под стола. – Моя рубашка за что-то зацепилась.
Это был большой гвоздь, аккуратно прикрытый старинной скатертью.
– Я же говорила, нужно что-то делать с этим гвоздем, Говард, – возмущалась Джуди, когда Джей был извлечен из-под стола. – На прошлой недели бедняжка Либби Фиггис порвала об него свои колготки.
Джуди принесла зажженный рождественский пудинг, густой мускатный соус, бисквиты с фундуком и мороженое «Амаретто».
– Есть одна вещь, которую никак не затрагивают модные тенденции, – это рождественский пудинг, – объясняла Джуди, доедая третью порцию. – Прости нас, Джей, мы ужасные хамы. Ничего не спросили тебя о твоей семье, о твоей жизни.
– Одетта собирается открыть ресторан, – быстро вмешалась Джуно. – И не простой, а с комедийным клубом, – она встревоженно посмотрела на Джея. К ее удивлению, он улыбнулся ей – медленной, широкой, сексуальной улыбкой. Они ведут себя как заговорщики. Джуно почувствовала досаду. Кого она покрывает: возможно, одержимого патриотизмом маньяка-террориста, возможно, серийного убийцу из Бронкса. Что она о нем знает? И все-таки защищает его просто потому, что он не любит рассказывать о себе.
– Обожаю Одетту. Такая целеустремленная девочка, – расцвела Джуди. – Что она там затевает?
Рассказывая маме о будущем ресторане с клубом, Джуно опять поймала взгляд Джея. Желтый, пристальный, вызывающий.
– Она собирается взять в аренду старую пожарную станцию в Ислингтоне…
Господи! На ее ногу снова кто-то нажимает. Это невероятно. Джей сосредоточенно поглощает четвертую порцию пудинга, словно голодный щенок рыжего сеттера: челка свесилась на глаза, челюсти жуют с неимоверной быстротой, чтобы скорее положить в рот следующий кусок. Но воздействие на ее ногу тем не менее продолжается: и это не похлопывание и не ощупывание, но именно нажатие с постоянной силой давления.
В результате Джуно совершенно запуталась в своем рассказе, забыла, что на каком этаже будет находиться в ресторане Одетты, и, не в силах сдвинуться с этого пункта, мямлила что-то, пока Джуди ее не прервала:
– Звучит просто сказочно, котенок! – она подмигнула. – А теперь, пожалуйста, проводи Джея в гостиную, пока мы с Трионой приготовим кофе, а Говард поищет какой-нибудь напиток, способствующий пищеварению!
Джуно зажгла в гостиной свет и опустилась на диван.
– Прости, мои родители склонны к пафосу, – она посмотрела на Джея.
Он в задумчивости покусывал нижнюю губу.
– Знаешь, все прошло гораздо лучше, чем я предполагал. Я вроде бы даже немного привязался к ним. Нет, к черту ложь. На самом деле они мне ужасно поправились. Они у тебя такие… – он поискал слово. – Любящие. И вообще классные. Я думал, например, что они закидают меня дурацкими вопросами – о семье, обо мне и прочее. А они ни о чем не спросили.
– Просто они слишком поглощены собой, – пожала плечами Джуно. – По крайней мере, теперь ты знаешь, в кого я такая уродилась.
Он взглянул на нее и улыбнулся:
– Не сказал бы. Ты всегда задаешь кучу вопросов.
Она тоже смотрела на него, надеясь на продолжение: может быть, он добавит что-то еще, какую-то фразу, по которой она сможет судить о его отношении к ней, но он повернулся к ней спиной, подошел к другому дивану и сел напротив.
– Я рад, что приехал сюда, – он раскинул руки вдоль спинки дивана. – В моей голове все стало приходить в порядок. Ты была права, в этих местах есть что-то магическое.
– Ну вот и хорошо, – Джуно решила не задавать вопросов. Из кухни до них доносились смех и болтовня, тявканье Рага и бас Говарда, что-то напевавшего под аккомпанемент деревянных ложек.
Положив подушку на колени, Джуно все смотрела на Джея, пытаясь понять, что творится у него в душе. Чем дольше они были знакомы, тем более загадочным и противоречивым он казался. И никогда никого на свете она не хотела так сильно, как его. Еще точнее: никого на свете она не хотела узнать так сильно, как его.
