Джудит Гулд - Вспышка. Книга вторая
Несмотря на радостное возбуждение, вызванное этими словами, червь сомнения все еще точил ее душу. Она с недоверием взглянула на него.
– Побег? – рассеянно повторила Дэлия, слегка покачав головой. – Ты собираешься помочь мне бежать?
– Да.
Она застыла в неподвижной позе.
– Почему? Почему ты хочешь сделать это?
– Потому что я люблю тебя. И еще потому…
– Да? – Дэлия не сводила с него пристального взгляда.
– … потому что это поможет мне искупить мою вину за случившееся, – мягко закончил он. Выражение его лица было открытым и беззащитным.
Что-то дрогнуло в ее душе, и она нежно коснулась рукой его щеки. Это прикосновение превзошло все его надежды, мгновенно наполнив душу невообразимым счастьем.
Опасаясь своим затянувшимся присутствием еще больше расстроить ее, Наджиб встал, торопливо оделся и вышел. Но прежде легко коснулся губами ее губ. И почувствовал, как они ответили на его прикосновение.
Дэлия смотрела ему вслед.
– Наджиб…
Он медленно обернулся. Она сделала глубокий вдох.
– Если бы только… – начала она, затем снова тяжело вздохнула. – Иди, – прошептала она и, как от мучительной боли, закрыла глаза. – Иди.
Принадлежащей Наджибу роскошной, построенной в Италии яхте «Найя», потребовалось два с половиной дня, чтобы войти в Оманский залив и бросить якорь недалеко от Халуфа в Аравийском море. Капитан Дель-круа немедленно связался с Наджибом и доложил, что вертолет проверен, заправлен и готов к взлету.
– Стойте на якоре до получения дальнейших указаний лично от меня, – приказал Наджиб.
Медленно положив телефонную трубку, он задумчиво поджал губы. Приготовления шли медленно, но верно. Если на то будет воля Аллаха, пресс-конференция не повлечет серьезных последствий в том, что касается Абдуллы.
Настало время доставить фотографию Дэлии.
Шесть часов спустя из Триполи возвратился Абдулла и вызвал к себе в меджлис Наджиба и Халида. При их приближении он властно вытянул руку.
«По-моему, сегодня этот жест выглядит особенно надменным, – подумал Наджиб. – Или мне показалось?»
Он дотронулся до протянутой ему сухой, мозолистой руки, небрежно поднес ее к губам и обнял своего дядю.
– Наджиб, племянник мой. – Глаза Абдуллы лихорадочно горели.
– Дядя, – Наджиб сделал шаг назад, выдержав его взгляд. – Судя по твоему тону, в Триполи все прошло удовлетворительно?
Абдулла улыбался, но в голосе его звучала укоризна.
– Тебе не следует высказывать такие смелые предположения. Первые впечатления обманчивы.
– В самом деле, – признал Наджиб, – ты прав. – Он чувствовал, как в нем закипает гнев, но виду не подал. Многословные, цветистые обороты арабского языка прекрасно подходят, для того чтобы скрывать гнев, – как, впрочем, и множество других чувств. Его раздражало то, как Абдулла постоянно играет с ним. Если бы Наджиб сказал, что небо голубое, можно не сомневаться: Абдулла обязательно возразил бы, что оно зеленое. Хотелось бы знать почему. Зачем он по-прежнему нужен Абдулле? Сколько он себя помнил, в разговоре с ним Абдулла всегда выбирал слова и тон, сквозь которые легко угадывалось презрение к нему.
Он отошел в сторону, чтобы Абдулла мог поприветствовать Халида. Глядя на них, Наджиб чувствовал, что что-то изменилось. В поведении Абдуллы появилось нечто новое. Он стал еще самоувереннее. Еще сильнее выпячивал грудь. Казалось, и голову он держит выше. Конечно, большими переменами это не назовешь. Человек, не слишком близко знакомый с Абдуллой, мог бы их и не заметить, но он-то хорошо знал своего дядю. Значит, что-то изменилось.
– Все прошло хорошо. Даже очень хорошо. – Абдулла позволил себе улыбнуться и сцепил перед собой руки.
И в этот момент Наджиб понял, в чем причина его беспокойства. Абдулла казался моложе и возбужденнее, чем перед отъездом в Триполи. Поездка явно омолодила его, дала заряд жизненных сил и какой-то новый стимул. Даже его неизменная зеленая форма выглядела по-иному. Она больше не висела на нем и была лучше сшита, накрахмалена и тщательно отглажена. Влияние Каддафи – можно не сомневаться.
– Мы с Муаммаром сошлись во многих вопросах, – продолжал Абдулла. – У нас было несколько очень вдохновенных дискуссий. – Он перевел взгляд с Наджиба на Халида. – Я хочу показать вам обоим, что он мне подарил. – Улыбаясь самодовольной улыбкой фокусника, он поднял вверх руку и щелкнул пальцами.
Откуда-то из полумрака за его спиной внезапно выросли две огромные мужские фигуры и, бесшумно приблизившись, встали по обе стороны от него. Оба были вооружены и выглядели крайне впечатляюще. Черные очки скрывали их глаза. И у обоих, обратил внимание Наджиб, был тот особый, лишенный всякого выражения вид роботов, который он отмечал у других представителей элитных военных подразделений. Настоящие зомби. Именно этим они и были: зомби, готовыми исполнить любую волю Абдуллы.
Он почувствовал холод, пронзительный, как при порыве арктического ветра.
– Хочу представить вам подарок полковника Каддафи. Сурур и Гази. Мои преторианцы. – Абдулла переводил взгляд с Халида на Наджиба и, казалось, вот-вот лопнет от гордости. – Муаммар опасается, что среди моего окружения могут найтись люди, способные причинить мне вред. – Он улыбнулся Наджибу. – Такая возможность существует, ты согласен со мной?
Наджиб кивнул.
– Такая возможность всегда существует, – спокойно проговорил он, в то время как внутри него пронзительно прозвучал сигнал тревоги: Он подозревает! Ему все известно! Ты влюбился в Дэлию Боралеви и сказал ей, что поможешь ей бежать. А он каким-то образом узнал об этом!
– Суруру и Гази приказано защищать меня и не отходить ни на шаг. Они будут сопровождать меня во всех поездках, есть вместе со мной, охранять меня, когда я буду принимать ванну и спать. Один из них всегда будет бодрствовать, чтобы я мог спокойно спать. – Абдулла прищурился. – Они сделают все, что я им прикажу. Всё! Сейчас я вам это продемонстрирую. – Возбужденно махнув рукой, Абдулла приказал всем четверым следовать за ним к стоящему перед окном французскому столику. Они увидели обычную разделочную доску для мяса, на которой лежали четыре ножа для колки льда и фломастер.
Абдулла по очереди испытующе посмотрел на Наджиба и Халида.
– Много лет назад вы оба поклялись мне в верности, – прошептал он. – Вы помните?
Наджиб кивнул, судорожно сглотнув слюну. Какое-то тошнотворное предчувствие охватило его. Он прекрасно помнил тот день в горах Сирии, когда его кровь смешалась с кровью Абдуллы. С тех пор дядя не выпускает его из своих когтей. Разве можно забыть такое?
Абдулла взял в руки фломастер и эффектным жестом снял с него колпачок.
