Люсинда Райли - Цветы любви, цветы надежды
— Дорогая, это не наше дело... — Билл вздохнул.
— Нет, наше, Билл! — вскинулась Элси. — Этот молодой дурак, господин Гарри, посвятил тебя в свои планы и сделал нас сообщниками!
— Да, ты права. Мы попали в ужасное положение, но что я мог сделать? — спросил ее Билл.
— Ты мог отказаться, — сердито ответила Элси.
— Не говори глупости, Элси. Ты же знаешь, мы с тобой не можем ослушаться Кроуфордов. Они дают нам средства к существованию.
— На мой взгляд, Билл, это выходит за рамки наших обязательств. Меня воротит от таких секретов! Не знаю, как я завтра буду смотреть в глаза мисс Оливии.
— Прости, дорогая. — Билл хотел обнять жену, но она его оттолкнула.
— Выполняй свой долг, Билл, и передавай ему эти чертовы письма. Но я не желаю в этом участвовать. И больше не говори со мной на эту тему!
Она встала из-за стола, швырнула свою чашку в раковину и вышла в сад, с силой хлопнув дверью.
Глава 43
В тот день за обедом Гарри узнал про смерть своего кузена Хьюго. Отец сообщил эту новость в своей обычной бесстрастной манере. Гарри попытался скрыть свои чувства, но Адриана сразу заметила, как он потрясен. Она потянулась через стол и взяла его за руку.
— Мне очень жаль, Гарри. Ты любил его. Но есть и хорошая новость, — утешила она. — Жена Хьюго, Кристина, забеременела до того, как он уехал в Африку. У нее родился чудесный мальчик, его назвали Чарльзом в честь деда. Видишь? Жизнь продолжается.
— Сколько этому ребенку? — спросил Гарри.
— Почти два годика.
У Гарри похолодело в груди. Двухлетний карапуз вряд ли сможет управлять поместьем Уортон-Парк.
Кристофер громко зевнул. Адриана немедленно встала и подошла к нему.
— Тебе пора прилечь, милый.
Она помогла мужу встать из-за стола и повела его к двери. Кристофер плелся за ней, недовольно ворча себе под нос.
— Сейчас я уложу папу, а потом мы втроем попьем кофе на террасе, oui? Сегодня такой чудесный денек!
— Вообще-то, — возразила Оливия, — я должна ехать в Кромер. Надо заполнить какие-то бумаги на моих постоялиц — дружинниц «Земледельческой армии». Война считается незаконченной, пока не подписаны все бумаги, верно? Тебе что-нибудь нужно, Гарри?
— Нет, спасибо, Оливия.
— Кстати, — добавила она, — утром звонил майор Чалмерс. Спрашивал, как ты добрался, и интересовался твоим здоровьем. Я сказала, что ты ему перезвонишь. Телефон записан.
— Хорошо, — вздохнул Гарри. — Надо будет доложиться.
— По-моему, твоя мама хочет обсудить с тобой насущные проблемы. — Проходя мимо, Оливия поцеловала его в макушку. — Как можешь догадаться, тебе предстоит большая работа.
Несколько минут спустя Адриана зашла на террасу и подсела к сыну, чтобы выпить с ним кофе. Гарри решил, не теряя времени, запустить пробный шар.
— Скажи, мама, насколько серьезно болен отец?
— Cheri, я думаю, ты и сам видишь, как он слаб, — тихо ответила Адриана, протягивая ему чашку.
— Но каковы прогнозы врачей? Оливия сказала, что при надлежащем уходе он проживет еще несколько лет, но...
Адриана отпила кофе.
— Гарри, мне не хотелось бы говорить об этом в первый день твоего приезда, но ты должен знать правду. — Она вздохнула и потянулась к его руке. — Твой отец умирает. Меньше двух месяцев назад у него был сильный сердечный приступ, который привел к параличу левой части туловища. Вот почему ему трудно ходить. — В ее глазах заблестели слезы. — Ох, Гарри, прости, что сразу обрушиваю на тебя эту новость, но у нас очень мало времени. Он может оставить нас в любой момент, и, пока он жив, ты, его наследник, должен обсудить с ним дела поместья.
— Понятно. — Гарри поднес чашку ко рту, с трудом сдерживая дрожь в руках.
— Мы с Оливией сделали все, что могли, но бумаги и финансы — этим всегда занимался твой отец. Есть много нерешенных проблем, mais, — вздохнула Адриана. — На счетах поместья почти не осталось денег. В последние месяцы мы с Оливией сами выплачивали жалованье персоналу, и я знаю, как плохи наши дела. Боже мой, Гарри, хуже быть не может!
Гарри мысленно согласился с последним маминым утверждением. Прочистив горло, он спросил:
— Но как я буду управлять поместьем? Меня же могут в любой момент снова призвать в армию!
— Non, Гарри, — твердо ответила Адриана. — Ты больше не будешь воевать. Ты нужен здесь, чтобы снова поставить поместье на ноги. У нас работает сто человек, и их благополучие зависит от тебя. Твой отец позаботился, чтобы тебя освободили от военной службы. Ты рад, n’est— се pas?
Гарри все глубже погружался в пучину отчаяния и не испытывал радости. Черт возьми, за него уже все решили! После тюремного заключения он только начал сам распоряжаться собственной жизнью, и вот, пожалуйста! Он и забыл, что здесь его судьбу вершат другие...
Он открыл было рот, собираясь ответить, но понял, что не сможет сдержать обиду и злость, поэтому промолчал.
Адриана вглядывалась в осунувшееся лицо сына, который сидел напротив нее, уставившись вдаль глазами, полными страдания.
— Cheri, я понимаю, как тебе сейчас тяжело: ты только приехал и сразу узнал про болезнь отца. Но у тебя есть возможность провести с ним какое-то время, пока он не умер. И еще, Гарри, — ласково добавила Адриана, — знай: мы с Оливией поможем тебе разобраться с делами. Ты выбрал отличную жену — это было самое верное решение в твоей жизни. Она замечательная женщина, просто magnifique! Даже не представляю, что бы я без нее делала. И что бы стало с Уортон-Парком, если бы не она.
«Это было самое верное решение в твоей жизни, мама», — горько подумал Гарри.
Он вскочил, больше не в силах слушать ее речи.
— Прости, мама. Столько страшных известий! Мне надо немного побыть одному. Пойду прогуляюсь.
— Конечно. Je suis desolee, cheri![15] — крикнула она ему вслед, когда Гарри поспешно спускался с террасы, торопясь укрыться от ее глаз.
Прерывисто дыша, Гарри убежал из любимого матерью сада, давящего своим совершенством, и очутился среди открытых полей, где колосились зеленые кукурузные початки.
Он упал ничком на сырую землю и издал вопль отчаяния. Он грыз почву, точно несмышленый младенец, и выкрикивал имя «Лидия», а потом затрясся в рыданиях. Он плакал по девушке, которую никогда не сможет разлюбить, и по счастливому будущему, которое осталось в его мечтах.
Наконец Гарри перевернулся на спину и посмотрел в безоблачное небо.
«Еще можно уехать... сбежать...»
Он потряс головой.
Нет, нельзя! Отец умирает. Мама и Оливия сказали, ему нужен покой. Если его сын вдруг исчезнет, он вряд ли это переживет.
