Сьюзен Виггз - Возвращение
— Ты жалеешь, что не приняла это предложение? — спросил Макс, мгновенно напрягшись всем телом, точно готовясь к худшему.
— Нет, не жалею. В действительности я очень рада тому, что вернулась. — Она сделала паузу, потом продолжила: — Я намерена приобрести собственное жилье в Авалоне.
Итак, она это сказала. Заявила, что больше не гостья здесь, а полноправный житель. И мама, преданная новой жизни и своим детям.
— Что за жилье? — поинтересовался Макс.
Женщина не поняла, о чем именно он спрашивает.
— Я намерена купить дом, — пояснила она.
— Где?
— В Авалоне.
— На озере?
— Не знаю. На следующей неделе у меня назначена встреча с риелтором. А что, у вас имеются какие-то особые пожелания?
— Да, я хочу, чтобы ты осталась жить там, где живешь сейчас, — заявил Макс.
— Мне здесь очень нравится, мам! — воскликнула Дэзи, подходя к окну и снимая заснеженный пейзаж. — Просто удивительно!
— А как же Опал? Она остается у Ноя, когда тебя нет дома. Куда ты будешь ее девать, если переедешь? — не унимался Макс.
— Скоро она станет достаточно взрослой, чтобы ждать меня дома в одиночестве, — ответила София.
Если говорить начистоту, женщине и самой не нравилась идея уезжать от соседа Ноя, но прежде всего ей нужно было думать о благе семьи.
— Если я куплю дом в городе, тебе не нужно будет ездить ко мне на школьном автобусе, — привела она, как ей казалось, веский аргумент.
— Ничего не имею против автобуса.
Для Софии это было неожиданностью. Прежде Макс жаловался, что ненавидит автобус. Возможно, завел себе друзей, следующих тем же маршрутом.
— Со мной все будет в порядке, Макс, — заверила она сына. — Обещаю.
— Хорошо, — сказал он и отправился рассматривать корабль в бутылке.
София сделала глубокий вдох. Сообщить детям о покупке дома было самой легкой, но не единственной ее задачей. Она некоторое время собиралась с духом, потом сказала:
— Макс, мне нужно спросить тебя кое о чем касательно твоего завтрашнего хоккейного матча.
— И о чем же, мам?
— Я хочу прийти смотреть игру в обществе одного друга. — Всю ночь и весь день женщина обдумывала сложившуюся ситуацию и пришла к выводу, что Ной заслуживает официального статуса. Он всегда вел себя с ней безукоризненно, поэтому она приняла решение перестать скрывать от всех их отношения. Это было глупо, незрело и бессмысленно.
Макс продолжал сосредоточенно созерцать корабль в бутылке, а вот Дэзи опустила свою фотокамеру и повернулась к матери. София нервничала из-за необходимости объяснить детям о своей связи с Ноем. Она напомнила себе, что по долгу службы общалась и с особами королевских кровей, и с отъявленными негодяями, с выдающимися личностями, и с преступниками, поэтому нечего опасаться разговора с детьми. Однако, когда она спрашивала разрешение сына, голос ее дрожал.
— Ты не возражаешь, Макс?
— Это зависит от того, кого ты хочешь привести с собой.
София бросила взгляд на Дэзи, которая явно была заинтригована.
— Ноя Шепарда. Так ты не против?
Мальчик пожал плечами:
— Нет, не против. Он уже раньше мне говорил, что любит хоккей.
— Дубина, — воскликнула Дэзи, — он любит маму!
Макс наконец выпрямился:
— Так он твой приятель или типа того?
Или типа того. У Софии не находилось подходящего слова, чтобы выразить то, кем для нее являлся Ной. Не могла она и отрицать, насколько он для нее важен, и дети обязаны были об этом узнать.
— Полагаю, да, его можно назвать моим… э-э-э… приятелем. — Это слово далось женщине с большим трудом. Оно казалось неправильным, таким как, например, примерить джинсы дочери.
Ни сын, ни дочь не произнесли ни слова.
— Так что скажете? — спросила она, не в силах больше выносить их молчание. — Вы не против?
— Как они засунули этот корабль в бутылку? — спросил Макс.
— Более существенный вопрос заключается в том, — подхватила Дэзи, — зачем вообще было его туда помешать?
— Идея корабля в бутылке, — раздался мягкий голос с английским акцентом, — совершено бессмысленна. — С этими словами в комнату вошел Тарик, еще более красивый и урбанизированный, чем он запомнился Софии.
Вскрикнув от радости, женщина бросилась ему на шею.
— А вот и ты! — воскликнула она. — Я боялась, что ты не придешь.
— Я никогда не нарушил бы данного тебе слова, — заверил он.
— И все же поверить не могу, что ты здесь. Макс и Дэзи, вы помните Тарика.
Светясь от гордости, София показала ему Чарли, сладко спящего в коляске. Он был красивейшим из малышей, с бархатистой кожей, губками бантиком и рыжими кудрями.
Тарик был впечатлен.
— Отличная работа, — сказал он, расплываясь в улыбке. — Да, отличная работа. Просто великолепная. — Выпрямившись, он посмотрел на Макса и Дэзи. — Я скучаю по вашей маме. Можете называть меня эгоистичным ублюдком, но мне очень хотелось снова работать вместе с ней. Однако, увидев ее с вами и малышом, я все понял. А тебе я кое-что привез, — продолжил он, обращаясь уже к Софии. — Хотел вручить тебе ее в присутствии детей. — Открыв дипломат, он вынул оттуда плоский футляр. — Этим вашу маму наградили на Богоявление, — пояснил он.
Софию сковало холодное напряжение. Она никогда не рассказывала сыну и дочери подробностей того вечера во Дворце мира.
— Тарик…
— Мам, какая красота! — воскликнул Макс, рассматривая медаль с разноцветной лентой.
Очень торжественно Тарик надел награду Софии на шею. Это был лишь крошечный отголосок ее прежней жизни, но при виде выражения лиц детей женщина преисполнилась гордости. Дэзи настояла на том, чтобы сделать несколько снимков.
София посмотрела Тарику прямо в глаза и поблагодарила его. Она знала, что это мгновение всегда будет жить в ее сердце.
Проснулся малыш, завладев вниманием Дэзи, а Макс отправился исследовать заснеженный сад. Тарик заказал напитки.
— Здесь восхитительно, — сказал он. — И ты выглядишь счастливой, Цветочек. Рад лично в этом убедиться. Прежде я не был в этом уверен.
— И я тоже, — призналась София. — Я тоже по тебе соскучилась, Тарик. Не могу сказать, что хочу вернуться к старой жизни, но по работе очень тоскую.
— Приезжай в гости, — предложил он. — А еще лучше, съезди в Умойю. Я и сам туда отправлюсь через месяц.
Женщина коснулась пальцами медали у себя на шее.
— Звучит заманчиво, конечно, но во мне здесь нуждаются. Поверить не могу, что я действительно это сказала.
Глава 27
После ужина София сидела в гостиной Ноя, пытаясь свыкнуться с его настенными часами в виде пивной банки. Ной пообещал, что постарается принять ее любимые фильмы — на этой неделе в Кингстоне[36] устраивали ретроспективный показ фильмов Феллини. Именно поэтому женщина и решила, что ей стоит попытаться свыкнуться с часами. Ей очень многое нравилось в Ное, включая и его пристрастие к мытью посуды. Этим он и занимался сейчас в кухне.
