Кристина Хегган - Предательство
«Она моя дочь». От этой догадки Чендлер весь оцепенел, не в состоянии думать ни о чем другом, кроме этих трех магических слов. Когда наконец он смог заговорить и повернулся к Стефани, он увидел, что ее переполняют самые противоречивые чувства. Но Майк сам был в страшном смятении, и ему было не до состояния Стефани.
— О Господи, она вовсе не дочь Гранта, так ведь? Она моя дочь. — Майк удивился, что заговорил спокойным тоном, хотя, казалось, ярость его вот-вот выплеснется наружу. — Она моя дочь, — повторил он.
— Да, — очень тихо, почти шепотом произнесла Стефани.
— И все эти десять лет ты мне ничего не говорила. Мы оба жили здесь, в Лос-Анджелесе, и ты ни разу не пришла ко мне и не сказала, что у меня есть дочь. — Гнев, сильный и страшный, переполнял Чендлера, вызывая желание отомстить за причиненную боль. — Ты дала ей другую фамилию!
— А что мне оставалось делать?! — защищаясь, вскричала Стефани. Горячие слезы жгли ей глаза, она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться. — Меня бросил мужчина, которого я любила, помнишь? Во всяком случае, я так думала тогда. Я ненавидела тебя, старалась забыть все, что было связано с тобой. Мне так хотелось начать новую жизнь.
— И поэтому ты решила скрывать от меня рождение Сары. Ты разлучила меня с дочерью, ты лишила меня радости видеть, как она растет, помогать ей делать домашние задания, учить ее играть в мячик, разговаривать с ней о мальчиках. Кто все это делал для нее, Стефани? — спросил Майк, зная, что наносит удар ниже пояса. — Твой так называемый муж?
— Грант был хорошим отцом! — возразила Стефани.
— Я был бы лучше.
— Майк, ты должен понять. Я боялась, — произнесла Стефани, глядя в осуждающие ее глаза Чендлера.
— Чего?
— Что ты попытаешься забрать у меня дочь.
— Я бы никогда так не поступил по отношению к тебе… или к ней, — тихим, ледяным голосом ответил Чендлер.
— Тогда я не знала этого, — произнесла Стефани, бессознательно отпрянув от Майка. — Я перестала тебя понимать, не знала, на что еще ты способен. В моих глазах ты оказался безжалостным, бессердечным мужчиной, который бросил меня именно тогда, когда я больше всего в нем нуждалась.
— А теперь? — спросил Майк, с презрением глядя на Стефани. — В течение последней недели ты все еще боялась? Все еще верила, что я безжалостный мужчина? Именно поэтому ты не сказала мне, что Сара моя дочь?
— Я собиралась сказать тебе, — промолвила Стефани, вся похолодев от выражения глаз Майка.
— Но легче оказалось ничего не говорить, так? Секунду назад ты приняла мою поддержку, обрадовалась моей помощи, но как своего друга, а не как отца Сары. Я не слишком хорош, по-твоему, для роли отца?
— Нет! Не поэтому, Майк. Клянусь. Просто я…
— Оставь это. — Майк отвернулся к окну. В его голове не переставая звучали слова: «Моя дочь. Моя дочь».
Чендлер невольно сжал кулаки. И сейчас Сара находится в руках какого-то подонка!
Было уже почти четыре часа, когда Майк и Стефани приехали домой. Не успел лимузин из аэропорта затормозить перед домом, как выбежала Анна. Ее глаза были красными от слез. Она сразу же кинулась к Стефани.
— Прости меня, — рыдала няня. — Это все моя вина.
— Нет, Анна, нет. Пожалуйста, не плачь.
— Звонки были? — спросил Майк. Он на время забыл о своем гневе, думая только об одном: найти свою дочь.
— Нет, сэр. Но Алан здесь, если вы хотите поговорить с ним.
Они нашли шофера сидящим в кресле в гостиной. Он положил локти на колени, а руками обхватил голову. Услышав торопливые шаги, он посмотрел наверх. Голубые глаза Алана выражали страдание.
— Что случилось? — спросил Майк, представившись просто как Майк Чендлер, и сел напротив убитого горем молодого человека.
Алан повторил все, что уже рассказал Анне.
— Расскажи мне еще раз все, что ты знаешь об этом Тони Ламонте, начиная с описания его внешности.
— Он ниже меня ростом, весит около ста пятидесяти фунтов, у него темные волосы и карие глаза. Он носит черную кожаную куртку. Ездит на мотоцикле.
— Какой марки?
— Не знаю, — виновато сказал Алан. — Я плохо разбираюсь в мотоциклах.
— Он местный?
— Тоже не знаю. Он сказал, что местный и что он актер. Если это правда, он должен быть зарегистрирован в Гильдии актеров.
— Или же это ложь, как и все остальное. Но я проверю. Что еще ты можешь сказать о нем?
— Ничего, — несчастным тоном ответил Алан.
— И этому человеку, которого только что встретил, о котором ты ничего не знаешь, ты доверил самое ценное, что у меня есть в жизни?! — спросила Стефани, встав напротив Алана. Ее глаза сверкали от гнева.
— Простите меня, миссис Фаррел, — ответил Алан, глядя в глаза Стефани, хотя ему хотелось провалиться сквозь землю или умереть. — Знаю, что бы я ни сказал, вы не сможете меня простить. Но если бы я был в состоянии все изменить, чего бы мне это ни стоило, я бы сделал это.
— Не хочу занимать телефон на случай, если позвонит Ламонт, — сказал Майк, повернувшись к Стефани. — Но мне нужно сделать пару звонков. Есть еще одна телефонная линия в доме?
— В комнате Сары, — ответила Стефани. Она не пошла сама показать Чендлеру дорогу, но кивнула Анне, чтобы та помогла Майку.
— Тони Ламонт не зарегистрирован в Гильдии актеров, его нет и в телефонном справочнике, — произнес Майк, вернувшись через десять минут. — Кто-нибудь звонил? — спросил он, быстро взглянув на Стефани.
— Скотт Фланиган, — кивнула она. — Деньги будут у него завтра утром.
Стефани обхватила себя руками, как будто ей было холодно, и стала ходить по комнате. Ей стоило неимоверных усилий оставаться спокойной, горе нанесло ей тяжелый удар. Все ее тело было напряжено, а в глазах застыло выражение страха, в то время как она без конца поглядывала на часы.
Понимая, что от бесконечного ожидания и бездействия Стефани просто может сойти с ума, Майк вытащил из кармана маленькую записную книжку.
— У меня есть приятель, который работает в полиции Лос-Анджелеса, — спокойно произнес Чендлер. — Уверен, он посоветует нам, как, не создавая угрозы…
— Нет! — закричала Стефани, резко обернувшись. Ее глаза горели, в них чувствовался смертельный испуг. — Никакой полиции!
— Нам понадобится помощь, чтобы поймать этого парня, Стефани.
— Я не собираюсь рисковать жизнью Сары, не выполняя в точности то, что приказал похититель, — упрямо покачала головой Стефани. Она взглянула на часы. — Он скоро позвонит. А пока подождем.
— Это было вкусно, сладенькая. Спасибо, — сказал Джесси Рэй, проглотив остатки сандвича и громко рыгнув.
