Коллектив авторов - Никто, кроме тебя
– Потому что хотел отомстить Максу. Антонио усмехнулся.
– В частности.
– Что ты хочешь сказать? – спросила Камила, пони мая, что за этим диалогом стоит что-то другое – не то, о чем они сейчас говорят.
– Есть детали, которые вас не касаются, – резко сказал Антонио.
– Антонио сказал мне, что хочет, чтобы мы развелись. И я была согласна. Я сказала, что не хочу от него ни гроша. Так или нет? – Ракель вопросительно взглянула на Антонио.
– Так. – Антонио почувствовал, что испытывает перед всеми гордость за Ракель.
– Но он узнал, что я жду ребенка…
– Ракель, я ему ничего не говорила, – вмешалась в разговор Алехандра.
– Мне сказал Чучо. И еще он сказал, что ты не хотела, чтобы я об этом узнал.
– Я не хотела, чтобы об этом вообще кто-либо знал! – В голосе Ракель послышались слезы.
– Но Максу-то ты сказала… – усмехнулся Антонио. – Макс узнал от самого врача… Он отыскал меня, и был в гостинице, когда врач вышел от меня.
– И от кого этот ребенок? – спросила Виктория.
– Сеньора! Что значит от кого этот ребенок? – возмутилась Ракель.
– Макс говорит, что от него.
– Он может говорить, что угодно, но это неправда. И теперь мне все равно, что вы подумаете. Я не хочу возвращаться в этот дом. Хочу уехать в Гвадалахару и забыть о вас! Хочу чтобы вы оставили меня в покое! Зачем тебе нужно, чтобы я вернулась сюда? – обратилась она к Антонио.
– Ты закончила? – спокойно спросил тот. – Тогда пойдем в кабинет и поговорим наедине. Это мое дело, а не их.
После некоторого колебания, Ракель, расстроенная, пошла за ним.
Он сел на свое привычное место за столом, Ракель застыла посреди комнаты.
– Бесполезно со мной бороться. У тебя ничего не выйдет.
– Я знаю. Поэтому и пришла. Чтобы убедить тебя. Я дам тебе развод, не потребую ни гроша из твоих денег, но дай мне уехать отсюда, Антонио. Без денег я не могу этого сделать. Ты знаешь, что я еще ничего не заплатила за гостиницу. А питаемся мы на те деньги, которые Луис одолжил Марте.
– Луис? Какой Луис? – быстро спросил Антонио.
– Тот, что работал здесь раньше. Антонио, я не хочу сюда возвращаться, я не вынесу больше, – умоляюще сказала Ракель. – Всем будет только хуже.
– Я куплю другой дом.
– Но я не хочу жить с тобой… – У Ракель сжалось сердце, когда она произнесла эти слова. Но что ей теперь оставалось делать?
– А я хочу, чтобы ты была рядом, – твердо сказал Антонио.
– И твое желание всегда превыше всего? С какой стати я должна делать то, что ты хочешь? – не сдавалась Ракель.
– Потому что это самое разумное. Разве это не мой ребенок? – Антонио вопросительно взглянул на нее.
– Твой.
– Значит, у меня столько же прав распоряжаться его судьбой, как и у тебя. И естественно, я хочу, чтобы с ним ничего не случилось.
Ракель помолчала. Потом, опустив голову, тихо спросила:
– Тебя волнует только ребенок?
Антонио не ответил. Сказать ей, что он любит ее? Не может без нее? Он знал, что она спросил потом: «Значит, ты мне веришь?» А на этот вопрос ответа у него еще не было. И потому он спросил ее:
– Почему сразу после того, как ты уехала отсюда, ты позвонила Максимилиано?
– Потому что, когда Мерседес описала Роберто Агирре, мне показалось, что он очень похож на Максимилиано. Я хотела назначить ему где-нибудь встречу, чтобы Мерседес тайком взглянула на него. Но из этого ничего не вышло. Мерседес сказала, что никогда его раньше не видела. Антонио, а ты не знаешь какую-нибудь подругу Мерседес по имени Хулиа?
– Лично не знаю, но слышал о ней. А что?
– Антонио… Это ведь не ты нанял Роберто Агирре, чтобы он все это проделал – ну, с Мартой? У Хулии есть твой чек. Она мне его показала. Ей дал его Роберто Агирре, от твоего имени, чтобы она нашла человека, который сыграл бы роль того, кого сбила Марта.
– Кто тебе это сказал? – нахмурился Антонио.
– Сама Хулиа.
Антонио потянулся к телефону и вызвал к себе Рамона.
– Что слышно о чековой книжке? – спросил он почтительно остановившегося у двери Рамона.
– Ничего, сеньор. Мы ее так и не нашли. Я проверил все комнаты прислуги, но ничего нет.
– Кто-то два дня назад украл у меня чековую книжку, – пояснил Антонио Ракель.
– Но кто это мог быть? – удивилась она.
– Вероятно, тот человек, который передал чек Агирре, чтобы тот, в свою очередь, отдал его Хулии. Это должен быть кто-нибудь, у кого есть доступ в этот дом.
– До этого у нас никогда ничего не пропадало, сеньор.
– До чего – «до этого»? – спросил Антонио.
– До того, как тут появился этот Чучо, – сказал Рамон.
– Нет, нет, это не Чучо, – горячо запротестовала Ракель. – Чучо не мог этого сделать. Зачем ему вредить нам? Он очень любит и папу, и меня.
– Распорядись, чтобы приготовили комнаты сеньоры Ракель, ее отца и ее сестры, – приказал Антонио. – Они скоро приедут.
Рамон пошел выполнять распоряжение.
– Нет! – воскликнула Ракель, едва только закрылась дверь.
– Не сопротивляйся, это бесполезно. Я перекрою все ходы, и тебе ничего другого не останется. А поскольку я не хочу причинять неприятности ни тебе, ни своим родственникам, завтра же мы поищем другой дом.
– Тогда и подождем до завтра.
– Зачем, Ракель?
– Прошу тебя, Антонио, – умоляюще сказала Ракель. – Дай мне привыкнуть к мысли, что мне придется поступать, как ты хочешь.
Он посмотрел на нее долгим взглядом.
– Пусть будет так, – согласился Антонио. – Завтра я заеду за тобой, и мы поедем смотреть дом.
…Антонио вызвал шофера и повез Ракель в гостиницу. Они вошли в пустой номер и, не находя себе места, так и стояли друг против друга…
– Может, тебе это покажется слишком, – сказала Ракель, – но знаешь, чего бы я больше всего хотела?
– Чего?
– Чтобы ты пришел ко мне и сказал: «Прости меня за то, что я сомневался. Я тебе верю, потому что, потому что…»
– Если бы я не любил тебя, я бы ничего этого не делал.
– Ты это делаешь ради ребенка.
– И ради тебя тоже, – Антонио нежно взял ее руки, поднес к губам, – потому что ты для меня многое значишь. Ты мне не веришь?
– Не хочу опять тешить себя иллюзиями.
– Опять?
– Да. Как тогда, когда ты сказал мне, что влюбился в меня.
– Позволь мне объяснить тебе, Ракель. Когда ты ушла из дома, не взяв ни денег, ни вещей, которые я тебе покупал, я подумал, что не каждая женщина стала бы так себя вести. Значит, у тебя есть достоинство и гордость. Как бы там ни было, для нашего с тобой общего спокойствия, обещаю тебе, что выясню всю правду.
– Но ты бы мог подумать, что я делаю это из какого-то расчета, играю с тобой, – Ракель с вызовом смотрела на Антонио.
– Да, мог, но я подумал про достоинство и гордость. Она благодарно и нежно посмотрела на него: что-то произошло, Антонио начинает понимать и… верить ей…
