Обречён любить тебя (СИ) - Мелевич Яна

Влада она старалась не разглядывать слишком пристально. Короткий роман, как любовь на курорте. Весело первые две недели, а потом наступает суровая реальность. Жаркие ночи, наполненные чувственным удовольствием, робкие поцелуи по утрам и глупые шутки за чашкой кофе — все это осталось в памяти приятным воспоминанием. Наташа обещала себе сохранить их, когда попрощалась с Владом в день его отъезда в Африку.

— Мир?

Он протянул руку и широко улыбнулся. Такой теплый, солнечный, как лучик солнца в пасмурный день. Без обещаний с клятвами вечной любви, которые им были не нужны ни сейчас, ни потом.

— Мизинчиками? — сплела их пальцы Наташа, пряча за улыбкой горечь расставания.

Влад расхохотался, а затем неожиданно потянул ее на себя и страстно поцеловал. Совсем не так, как должны делать приятели по сексу или друзья с привилегиями. Между ними остались десятки невысказанных слов и обещаний. Но он ничего не сказал, а Степанова не хотела спрашивать.

— Я позвоню, хорошо? — прошептал Влад и прижался лбом к ее лбу.

Она ему не ответила. Знала, что не позвонит. Прошло несколько недель, однако знакомый номер ни разу не высветился на экране. Ни электронных писем, ни видеосообщений. Радов шагнул вперед, но не обернулся. Предпочел свою идеальную жизнь, где таким, как Наташа, нет места. Это правильно, так должно быть. Богатые к богатым, а средний класс пусть сам карабкается.

Пора бы ей заняться своей жизнью. Эти чувства как вирус. Ими просто надо переболеть, и все пройдет.

— Степанова! — голос начальника вывел из прострации. Свернув цифровой экран, Наташа поднял голову и встретилась с недовольным взглядом Бориса Сергеевича.

— Что такое? — ребята из отдела переглянулись, выглядывая из-за перегородок с интересом. Борис Степанович цыкнул, кивая на выход.

— Выйди, там на рецепшене тебе звонят из школы. 

Дыхание в ужасе перехватило, и Наташа сорвалась с места. Она бросилась из серверной, пробегая мимо начальника, который едва успел отойти в сторону. В голове билась только одна мысль: что произошло? Данька что-то натворил? Кто-то сделал ему больно? Наташа же знала, что элитная гимназия может быть плохой идеей! Уже несколько раз у него были стычки с одноклассниками, детьми чиновников и политиков. Никакие деньги, которые платила Степанова, не умаляли их положения перед «высшей» элитой Москвы.

Почему они не позвонили ей лично? Впрочем, здесь она быстро отбросила панику. В холдинге «Палермо»[1], принадлежащем Марии Ласточкиной, строго отслеживали каждый шаг сотрудников. Безопасность на высшем уровне, уж Наташа знала об этом лично. Она сама занималась установкой отслеживающих программ на компьютеры персонала и строго следила за протоколами безопасности.

— Дина? — выдохнула Наташа, едва добежав до высокой блондинки за стойкой. Удивительно, как ее до сих пор не заменили на привычного робота. Впрочем, Ласточкина не особо жаловала бездушные машины в качестве помощников.

— Говорят, твой брат что-то натворил, — прошептала приятельница. — Ну и крикливая директриса у твоего братца.

Наташа поморщилась и потянулась к рабочему мини-лэптону. Уже спустя несколько секунд она сообразила, что можно было просто перенаправить звонок в серверную, а не бежать сюда со всех ног. Сейчас вся охрана цокольного этажа офисного здания услышит вопли Зои Федоровны — директрисы первой гимназии.

Ничего такого ужасного, как думала Степанова, не случилось. Даниил всего лишь ударил в нос сына какой-то актрисы. Парни разругались, сломали козла и теперь ждали своей участи в кабинете завуча. Сама Наташа приехала очень быстро — благо недалеко. От вида огороженного забором здания с кучей охраны по спине в очередной раз пробежала дрожь. Идеально ровный газон летом и чистые дорожки зимой, рядом спортивный комплекс, новейшее оборудование, сильные преподаватели. Но все равно Степанова с ужасом вспоминала свои школьные будни в этом месте.

— Степанова Наталья Алексеевна, — представилась она охране и показала пропуск.

Родители жили за городом, поэтому приехать вовремя не смогли бы по московским пробкам. Полный пансион позволял ученикам жить и учиться, приезжая домой исключительно на выходные или каникулы.

Она бросила удивленный взгляд на один из припаркованных автомобилей. Багажник явно пострадал в аварии, хотя машина представительского класса. Кто-то из родителей не успел в автосервис? Думать об этом не хотелось, Наташа лишь вздохнула и еще раз убедилась, что ее гиробайк стоит в удачном месте, где ему не перекроют дорогу.

— Это все твое воспитание!

— Тебя вообще никто не спрашивает, залетный папаша. Жили без тебя восемь лет, еще столько же проживем!

Наташа шагала по длинному светлому коридору. То и дело друг друга сменяли фотографии выпускников в цифровых фоторамках на стенах. На стеллажах стояли кубки, награды учеников, доски с инструкциями, благодарностями и пожеланиями внушали уважение к этому месту. Кроме ругани двух родителей, доносящейся из кабинета директора. Степанова приблизилась и постучала. По ту сторону повисло молчание. Она осторожно приоткрыла дверь, входя в просторное помещение приемной. Секретаря не было, зато на диванчике ютились двое мальчишек, а подле них — молодая пара.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Наталья Алексеевна?

— Да, здравствуйте.

Взгляд Зои Федоровны из-под очков заставил ее поморщиться и кивнуть. Наташа поначалу не обратила внимания на пару, бросилась сразу к Даниле и принялась осматривать синяк на скуле, пока он шикал в ответ.

— Рада, что вы пришли. Наконец-то мы все в сборе, — пробормотала Зоя Федоровна каким-то грустным голосом. Словно она уже устала от посетителей и хотела поскорее закончить беседу.

— Надо за детьми лучше смотреть. Нам бы вообще сюда ехать не пришлось, — услышала Наташа раздраженный голос мужчины позади себя. Он показался ей смутно знакомым. Бросив взгляд на второго мальчика, Степанова с удивлением отметила его сходство с Владом. Такой же рыжий, голубоглазый, только губы надувал и недовольно хмурился. На носу у него красовался специальный заживляющий пластырь.

— Я конопатому пирку разбил, — заявил Данька, с торжеством покосившись на своего одноклассника.

— Нашел чем гордиться, — рыкнула на него Наташа и мысленно еще раз поворчала на мать за такой подарочек. Взяли очаровательного пупса из детского дома, а вырос маленький избалованный монстр.

— Послушайте, Андрей Сергеевич…

— Радов, ты можешь заткнуться? Твои птичьи права отца здесь никому не интересны.

Наташа резко подняла голову и отвлеклась от парнишек, которые вновь оскалились друг на друга. Знакомая фамилия обухом ударила по голове. В глазах помутнело, и она обернулась, уставившись прямо на старшего брата Влада — Андрея.

— Скоро твои права станут птичьими, Демидова, — прошипел в ответ Радов.

Блондинка напротив него задрала подбородок и показала средний палец с красным маникюром разъярённому Андрею. Ее Наташа тоже где-то видела. Если актриса, значит, на рекламных баннерах точно встречалась. Только имя не всплыло в памяти.

— Оксана Константиновна, прекратите немедленно! Здесь же дети!

— У-у-у, Стас, предки просто огнище, — услышала Наташа голос брата, — твоя мама сейчас твоему папе фейс размажет по стене.

— Да пофиг вообще. Пусть хоть в окно выкинет, — буркнул в ответ Стас Демидов.

Мальчишки помирились, а родительский скандал набирал оборот. Андрей Радов что-то заявил про лишение прав, и Оксана Демидова бросилась на него в желании затоптать  шпильками. Здесь разбираться должны были взрослые, не дети. Пока блондинка кровожадно тянула длинные ногти к красивому лицу отца своего ребенка, Наташа про себя помолилась, выступила вперед и заорала на всю приемную:

— Сто-о-оп!

Ей пришлось встать между тяжело дышащей парочкой. Судя по флюидам ненависти, они в любой момент готовились растерзать друг друга. Точнее, Оксана. А вот Радов явно фиксировал каждое ее движение и записывал в подкорке мозга.