То, что мы прячем от света (ЛП) - Скор Люси

Нолан вошёл внутрь, одетый в пижамные штаны, кеды и… ну, и всё.

— Думаю, это предназначалось тебе, — сказал Нолан, передавая мне пакет для заморозки, в котором лежал большой камень и бумажка.

— Мне?

Нэш выхватил у него пакет, но я успела прочесть записку.

«Сдай назад, сука».

— Где, чёрт возьми, ты это нашёл? — потребовал Нэш.

— Посреди славного салата из стекла на полу в её столовой, — доложил Нолан.

— Чего? — я уставилась на него, пытаясь сообразить.

Он драматично воздел глаза к потолку, когда я не догадалась достаточно быстро.

— Это прилетело в чёртово окно две минуты назад.

Нэш бросился действовать и босиком выбежал за дверь.

— Проклятье, — пробормотала я.

— Славная ночнушка, — сказал Нолан, усмехнувшись и шутливо отдав честь, затем побежал следом. — Там никого нет. Смылись через пять секунд после того, как разбили окно, — крикнул он Нэшу.

Я забежала обратно в спальню, надела обувь, спортивный лифчик и толстовку Нэша поверх сорочки, затем побежала за ними.

Ночной воздух был сырым и холодном. Фонари купали зловеще тихую улицу в золотисто-жёлтом свете, окрашивавшем сгущающийся туман. Я заметила перед зданием следы шин от резко газанувшего авто.

— Зайди внутрь, — прорычал Нэш, когда я нагнала их посреди улицы.

— Это предназначалось мне…

— И это делает тебя чёртовой мишенью. Так что убери свою задницу с улицы немедленно, — гаркнул он.

— Ну и кто теперь делает акценты на словах? — бурчала я себе под нос, возвращаясь обратно.

Я раздражённо ждала, дрожа в вестибюле, пока Нэш и Нолан прочёсывали улицу с обеих сторон.

— Ну? — потребовала я, когда они наконец-то вернулись.

— И след простыл, — натянуто сказал Нэш, проскользнув мимо меня и двинувшись вверх по лестнице.

— Похоже, шефу не нравится, когда его девушке угрожают, — сказал мне Нолан, пока мы тащились следом.

— Я не его девушка. Я… Мы… да пофиг.

— Вы живёте вместе, и ты надеваешь такую фигню в постель. Я практически уверен, что по закону некоторых штатов вы вообще считаетесь женатыми.

Мы добрались до верха лестницы, и тут распахнулась дверь миссис Твиди.

— Тут как будто пробежала рота слонов. С чего такой топот? Вы мешаете моему сну, — сказала миссис Твиди. Она была в халате и держала что-то, подозрительно похожее на мартини.

— Вы спите с мартини? — спросил Нолан.

— Это моя полночная рюмка перед сном.

Глава 43. Плохой день, плохой совет

Нэш

После камня, брошенного в окно Лины, и визита Грейва, взявшего у нас показания, я час лежал без сна и смотрел в потолок, слушая размеренное дыхание Лины рядом. Но вместо утешения, которое обычно дарила мне её близость, я испытывал лишь гложущую тревожность.

Кто-то угрожал ей.

«Если с ней что-то случится… Если я не смогу её защитить…»

Мне наконец-то удалось задремать, но потом мне привиделись сны о тёмном асфальте, угрожающем хрусте и эхо выстрелов.

Проснувшись как от толчка, с бешено стучащим сердцем и раскалывающейся головой, я отказался от попыток поспать и выскользнул из кровати.

Это было безрадостное серое утро с медленно накрапывавшим ледяным дождём, который будто просачивался в сами твои поры.

Я выпил первую кружку кофе, стоя перед белой доской в гостиной и прогоняя тревожность, которая угрожала меня задушить.

Или Тэйт Дилтон решил не уходить по-тихому, или бардак с Дунканом Хьюго каким-то образом зацепил Лину. В любом случае, я не собирался ждать и смотреть, что будет дальше.

Я взял телефон и открыл сообщения.

Я: Встречаемся в участке. Как можно быстрее.

Нокс: Иисусе, ты вообще когда-нибудь спишь? Люсьену нужен минимум час, чтобы натянуть свой пафосный костюмчик и прилететь сюда на вертолёте.

Люсьен: Я уже одет и за это утро провёл два созвона-совещания из приватной комнаты в Кафе Рев.

Нокс: Жополиз.

Люсьен: Нытик в трико.

***

Я добрался в участок наперёд их обоих и отрывисто кивнул в знак приветствия ночной смене.

Я покинул свою квартиру, не прощаясь, просто чтобы доказать себе, что мне не нужно начинать свой день с неё.

В голове всё как будто затуманилось, желудок горел от кофе и нервов. Беспокойство ползало по моим венам подобно тысяче пауков.

Чтобы отвлечь себя, пока я дожидался Нокса и Люсьена, я открыл почту, ждавшую меня на столе. Только вскрыв и развернув содержимое конверта, я осознал, что это письмо от моего отца.

Один лишь вид его подписи внизу усилил мою тревожность.

Сколько раз я хотел чего-то от него, нуждался в чём-то от него? Сколько раз он подводил меня, потому что его зависимость была сильнее его любви ко мне? Дьюк Морган нуждался в таблетках, просто чтобы пережить день. Чтобы выжить. Чтобы притупить себя, пока мир и его реалии ещё не загнали его в могилу.

Несмотря на утреннюю прохладу, я покрылся лёгким потом.

«Я делаю то же самое?»

Я провёл ладонью по губам и невидящим взором уставился на почерк моего отца.

Даже спустя только времени он был таким же узнаваемым, как и мой собственный. Мы писали маленькую букву е с одинаковым резким наклоном. У нас были одинаковые глаза, одинаковые буквы е. Что ещё было схожим?

Моё сердце громче колотилось как будто в голове. Но теперь меня угрожал задушить не страх. А злость.

Злость на себя за то, что пошёл по его стопам.

Я же знал, что не стоит. Я знал, что опираться на костыль, чтобы пережить день — это начало конца.

И разве не это я делал с Линой? Использовал её? Обращался к ней, чтобы помочь оттолкнуть боль и страх? Это необязательно должны быть наркотики, алкоголь или что там ещё люди использовали, чтобы приглушить боль существования. Это может быть что угодно, кто угодно, в ком ты нуждался, просто чтобы выживать, просыпаться и начинать ужасный цикл заново.

— Всё в порядке? — Люсьен вальяжно вошёл внутрь, и я убрал непрочитанное письмо отца в ящик стола.

— Нет, не в порядке. Но я предпочту подождать Нокса, прежде чем приступать.

— Тут он я, — сказал Нокс, издавая ревущий зевок.

— Прошлой ночью кто-то закинул это в окно Лины, — я бросил на стол камень и записку в пакете.

— Ну бл*дь, — выдал мой брат.

— Видимо, внешние камеры становятся приоритетом, — сказал Нокс Люсьену после того, как я закончил вводить их в курс дела.

— Я так понимаю, Лине нужно выдать её личный трекер, — предложил наш друг.

Нокс усмехнулся.

— Она будет в восторге.

— Хорошо. Тогда ты ей его и доставишь, — сказал я.

— А ты почему не можешь, бл*дь? Ты же с ней спишь. Или, если верить Уэй, делаешь глазки-сердечки.

— Я сегодня занят. Просто отдай ей трекер и ори на неё, пока она не согласится носить его при себе, — сказал я.

Нокс сощурился.

— Кто-то нассал тебе в сухой завтрак с утра, солнышко?

— У меня нет на это времени. Просто сделай это.

К счастью, с утра Нокс бывал не таким упрямым, так что вышел из моего кабинета, матерясь себе под нос.

Люсьен, однако, остался сидеть.

— Ты ещё не покрылся сыпью? — спросил я у него. Он недолюбливал копов и полицейские участки, причём по весомой причине.

— Ты сегодня утром особенно взбешённый. Что случилось?

— Не считая камня в окно в три часа утра?

Люсьен сидел и невозмутимо смотрел на меня. Я решил взять его измором и переключил своё внимание на электронную почту. Наше противостояние продлилось на протяжении трёх с половиной писем.

— Как думаешь, мы все обречены повторять грехи наших отцов? — спросил я наконец.

— Да.

Я моргнул.

— Ты не хочешь обдумать это с минутку?

Он раздражённо скрестил руки на груди.

— Последние несколько десятилетий я практически только об этом и думал. Убежать от генов невозможно. Нас породили на свет мужчины с изъянами. Эти изъяны не исчезают из родословной вот так запросто.