KnigaRead.com/

Дж. Редмирски - По дороге к любви

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Дж. Редмирски, "По дороге к любви" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Мне нужно успокоиться, — вслух говорю я, но скорее себе самой, чем Эшеру. Отнимаю руку, протираю ладонью щеки, приглаживаю волосы на макушке. — Нельзя, чтоб он видел меня в таком истерическом состоянии. Еще не хватало, чтобы он меня утешал.

Эшер не говорит ни слова. Я не гляжу на него. Вижу наши отражения в двери лифта, искаженные и бесцветные. Вижу номер этажа, куда мы поднимаемся; еще два, и кабина останавливается. Дверь открывается. Я стою, боюсь выходить, но потом делаю глубокий вдох и снова тру глаза и щеки.

Идем до середины коридора. Большая деревянная дверь в палату слегка приоткрыта. Эшер распахивает ее настежь, но я, уткнув глаза в пол, смотрю на невидимую линию, которая отделяет меня, стоящую за порогом, от Эндрю, лежащего на больничной койке. Мне очень страшно перешагнуть через эту линию. Мне кажется, как только я сделаю это, то сразу увижу, что все происходит на самом деле и ничего уже сделать будет нельзя. Плотно зажмуриваюсь, подавляю новую волну слез, стараюсь дышать глубоко, обеими руками крепко держу сумочку.

Открываю глаза и вижу, как из палаты выходит его мама.

Ее нежное лицо измучено страданием, наверное, как и мое тоже. Волосы спутаны. Веки красные. Но она находит силы ласково улыбнуться мне, кладет свои изящные пальцы на мое плечо:

— Я очень рада, что вы пришли, Кэмрин.

И уходит, взяв под руку Эшера.

Смотрю, как они уходят по коридору, пока их фигуры не расплываются у меня перед глазами.

С порога заглядываю в палату и вижу край кровати, на которой, наверное, лежит Эндрю.

Вхожу.

— Иди сюда, детка, — увидев меня, зовет Эндрю.

Услышав его голос, я замираю на месте, потом вижу его глаза, эти удивительные зеленые глаза, которые обладают надо мной такой властью, роняю сумочку и бросаюсь к нему.

Глава 38

Я буквально падаю на него, прямо в его протянутые руки. Он крепко прижимает меня к себе, хотя и не столь крепко, как мне хотелось бы. А мне хотелось бы, чтобы он задушил меня в своих объятиях и не отпускал больше никогда, чтобы я всегда оставалась с ним. Но он еще слаб. Видно невооруженным глазом, что приступ был очень силен и отнял у него почти все силы.

Эндрю берет мое лицо в ладони, осторожно убирает с глаз непослушные пряди волос, губами сушит слезы на щеках, которые я так усердно пыталась сдержать, чтобы он не тратил драгоценные силы на утешение. Но сердцу не прикажешь, оно всегда добивается своего, особенно когда висит на волоске.

— Прости меня, — с трудом произносит он, в голосе его слышится отчаяние. — Я не мог сказать тебе, Кэмрин… Мне так хотелось, чтобы ничто не омрачало тех дней, когда мы были вместе.

Слезы теперь текут ручьем, капли падают ему на руки и стекают по запястьям.

— Надеюсь, ты не…

— Нет, Эндрю… — задыхаясь, отвечаю я. — Я все понимаю, не надо объяснять. Я рада, что ты не сказал мне…

Кажется, мои слова удивляют его, но я вижу, что он обрадовался, услышав их. Он притягивает к себе мою голову и целует в губы.

— Ты прав, — говорю я, — если бы ты рассказал мне, представляешь, как мрачно мы проводили бы время? И… Не знаю… Все было бы по-другому, дико даже вообразить, но… Эндрю, ты должен был рассказать мне по одной-единственной причине: я бы сделала все, понимаешь, все, чтобы ты как можно раньше лег на обследование.

Страшная правда вдруг предстает передо мной во всей своей наготе, мне становится так больно, что я уже не сдерживаюсь и почти кричу:

— Ты бы мог…

Но Эндрю качает головой:

— Уже было поздно, детка.

— Не говори так! И сейчас еще не поздно! Ты в больнице, значит есть надежда!

Он вяло улыбается, руки его слабеют и безвольно падают на белое вязаное больничное одеяло. Трубка капельницы вздрагивает.

— Давай смотреть правде в глаза, Кэмрин. Мне уже сообщили, что шансов мало.

— Но они есть! — не соглашаюсь я, глотая слезы (господи, как их удержать?). — Мало шансов все-таки лучше, чем совсем никаких.

— Если я соглашусь на операцию.

У меня такое чувство, будто мне влепили пощечину.

— Что значит «если»?

Он отводит глаза.

Крепко хватаю его пальцами за подбородок и поворачиваю к себе:

— Никаких «если», ты понял, Эндрю? И не шути с этим.

Эндрю протягивает ко мне руку, подвигается на другой край кровати. Тянет меня к себе, заставляет лечь рядом, и я ложусь, тесно прижавшись к нему, повторяя своим телом все изгибы его тела. Он обнимает меня и придвигает еще ближе.

— Если б я тебя не встретил, — говорит он, глаза его так близко, — я бы ни за что не согласился ни на какую операцию. Если бы тебя не было рядом, я бы послал всех к дьяволу. Я бы думал, что это пустая трата времени и денег, что это лишь даст моим родным тщетную надежду и только ненадолго оттянет неизбежное.

— Но ты ведь дашь согласие на операцию… — недоверчиво шепчу я, и мои слова звучат скорее как вопрос.

Он проводит пальцем по моей щеке:

— Кэмрин Беннетт, для вас я готов на все. Что ни попросите, госпожа моя, все сделаю. Клянусь!

Рыдания сотрясают мне грудь.

Не успеваю я ничего сказать, как он нежно убирает упавшие на мой лоб волосы и долго смотрит мне в глаза, словно заглядывает в самую душу:

— Сказал, значит сделаю.

С отчаянной силой прижимаюсь губами к его губам; поцелуй наш горяч и неистов.

— Мне нельзя потерять тебя, Эндрю. У нас с тобой впереди вся жизнь. И одна дорога на двоих, — улыбаюсь я сквозь слезы.

Он целует меня в лоб.

Мы лежим еще какое-то время, рассуждаем о хирургии, об обследовании, которое еще предстоит пройти. Я обещаю, что всегда буду рядом. Что останусь с ним столько, сколько потребуется. Потом мы говорим о том, куда поедем, когда он выздоровеет, в каких городах будем останавливаться, он вспоминает песни, которые мне надо заучить, чтобы снова выступать вместе в наших странствиях. Мне сразу так захотелось с ним спеть, сил нет. Я согласна даже орать, как Селин Дион, или чирикать тоненьким голоском, как какая-нибудь оперная певица. Мне сейчас плевать на все. Конечно, скорее всего, от моего кошачьего воя все разбегутся кто куда, но я все равно буду петь, если надо.

В палату входит сестра, и к Эндрю отчасти возвращается его обычная игривость, он морочит ей голову, предлагая лечь рядом с нами, если она не прочь поучаствовать в «групповушке».

Сестра улыбается, закатывает глаза к потолку и выходит. Но шутка ей явно понравилась, чего Эндрю и добивался.

Пока мы с Эндрю лежим на больничной койке, меня не покидает чувство, будто мы с ним снова в дороге. Мы не думаем ни о болезни, ни о смерти. Не плачем больше. Просто разговариваем, смеемся, а потом он пытается пощупать меня во всех запретных местах. Я хихикаю, отталкиваю его руку, мне кажется, что так нельзя. Ведь ему сейчас нужен покой.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*